Час печали, стр. 23

– Может, волны помогут тебе успокоиться?

Она шмыгнула носом. В молодости Хесс посмеивался над ее манерой постоянно плакать. Барбара заливалась слезами даже над газетными статьями, а особенно – когда смотрела сериалы. Однажды Тим был до предела раздражен ее слезами. Барбара плакала из-за того, что представлялось пустяками ему, крутому копу с большой пушкой, настоящему герою, королю окрестностей, грозе преступников. Каким же дураком он сейчас казался себе! Столько времени прошло, и кто он теперь? Опустошенный, озлобленный, одинокий старик, которому к тому же пора прощаться с жизнью.

– Я буду рядом, если тебе понадобится моя поддержка, Тим.

У Хесса больно сжалось сердце. Он только поблагодарил ее.

Тим искренне старался поверить словам бывшей жены. Вечером он вышел на пляж и уставился на огромные волны, которые с грохотом обрушивались на берег. Они напоминали ему разверстую пасть фантастического дракона. В волнах барахтались люди. Хесс отчетливо видел их лица, среди которых преобладали детские. Вода просачивалась сквозь песок и подбиралась к ногам.

Вечерело, и Хесса омывал легкий бриз. На пляже собралось немало желающих полюбоваться на закат. Многие держали в руках камеры. Волны разбивались о берег, и в воздухе блестели капли морской воды. Лодка спасателей находилась за буйками, в довольно опасном месте.

Вода была на удивление теплой. Тим стоял с мокрыми ногами и ждал, когда океан утихомирится. Он видел, как люди смотрели на него, может, из-за его возраста, может – из-за шрама на груди. Хесс оглянулся, затем нырнул и поплыл вперед.

Хесса всегда поражал этот пляж: кажется, ты возле берега, а через минуту тебя уже стремительно несет в противоположном направлении. Десятифутовые волны поднимают тебя на огромную высоту, и из-за большой скорости ты даже не успеваешь как следует испугаться. Затем поток накрывает тебя с головой, и нужно быстро выбраться из-под него, чтобы не захлебнуться. Ты находишься в полной власти волн, стихии, определяющей все твои действия. Одному Богу известно, сколько рук, ног и спин треснуло под калифорнийскими волнами.

В воде рядом с Хессом барахтались пять человек; кое-кто – с досками. Тим ощутил сильный прилив адреналина. Он бил тяжелыми ногами в больших ластах, изо всех сил сопротивляясь океану. Руки отчаянно боролись с мощным потоком.

Накатила волна, и какой-то щуплый мальчик почти захлебнулся захлестнувшей его водой. Хесс нырнул и чуть не потерял ласты.

Коренастый юноша попытался поймать вторую волну, но не успел, и его стремительно снесло, будто взрывом динамита. Хессу удалось проскользнуть. Он знал, как справиться с ситуацией. Надвигалась следующая огромная волна, и он готовился к атаке. Лишь бы позволило одно легкое и оставшаяся часть другого!

Волна поднялась в третий раз. Хесс принял удобное положение. Рядом двое ребят тоже собирались прыгнуть, но разошлись, глядя на Тима с уважением и восхищением. Он позволил соленой глыбе докатиться почти до его лица и запрокинуть ноги с ластами ему за голову. Затем неожиданно резким движением Хесс повернулся лицом к берегу и выпрямил спину, поддаваясь напору. Головокружительный рывок! Предел скорости! Внизу виднелись людишки-муравьишки. На песке – полотенца размером с почтовые марки. Вдали – крыши домов. Хесс отдался водной стихии, способной в любой момент поглотить его. Он опустил левую руку ладонью вниз и продолжал планировать. Хесс видел настоящее волшебство в том, что довольно тяжелый мужчина управлял своим телом при помощи одной руки. Вода сопротивлялась, бежала между пальцами, но держала Хесса на поверхности. Он выгнул правое плечо, и вода плеснула ему в лицо. Хесс взглянул на людей на пляже, на мол, на залив, на небо... Вдруг вместо синевы и облаков перед его глазами оказалась бирюзовая бездна. На две-три секунды Хесс ушел глубоко под воду. Балансируя, он продолжал бороться, пока волна полностью не захватила его и не бросила к песчаному дну.

Минуту спустя Хесс лежал на берегу, окутанный морской пеной. Несколько человек аплодировали ему.

Тим снял ласты, поднялся и улыбнулся людям. Теперь он знал, что справится со всем, заслужив немного славы и благосклонность самого Бога на небесах.

Сердце у него сильно билось, а одно легкое и часть другого наполнялись свежим соленым воздухом.

14

Большой Билл Уэйн расположился в кресле своего фургона.

Он оглядел похожие один на другой дома, чистые улицы и фонари, светящиеся в сумраке летнего вечера. Оранж, Калифорния. Пристанище бейсбольной команды "Ангелы" и Тихого океана! А также Самое Счастливое Место на Земле!

И он, Билл Уэйн, пленительный блондин, холостяк и известный любитель прекрасного пола, является сыном Великой Америки!

Сначала Билл объехал парковку громадного развлекательного комплекса. На его территории расположились двадцать один кинотеатр и уйма ресторанов. Стоянка была большой, открытой и плохо освещенной.

Поставив автомобиль, Билл шел до комплекса за парочкой симпатичных женщин. Он сладострастно вдыхал аромат их духов и слушал цоканье каблучков по асфальту. Женщины обычно болтали друг с другом и не обращали никакого внимания на своего преследователя. Он вставал за ними в очередь и придвигался все ближе и ближе.

Когда Билл заговорил с девушками о кино, у него задрожали колени, а в горле пересохло от волнения. Темно-карие глаза одной из них сияли, как горячие угольки. Беседа текла непринужденно, пока кареглазая не отмочила какую-то шутку, которую Билл не расслышал. Подружки весело рассмеялись и повернулись к нему спиной.

Именно это Билл больше всего ненавидел в женщинах! Его бесили ветреность и непостоянство. В нем заклокотала злоба. Он знал, что так и произойдет: подобные истории случались с ним постоянно. Сердце замирало, мышцы напрягались для рывка, а на лице появлялась ехидная улыбка.

Билл направился к людному бару под названием "Мокрый Джо". Реклама сообщала, что это точная копия любимого питейного заведения Эрнеста Хемингуэя.

Уэйн медленно шел мимо барной стойки, держа руки за спиной и склонив голову набок. Он вполне мог произвести впечатление задумчивого, серьезного мужчины. В зеркале, висящем на противоположной стене, Билл с восхищением разглядывал свое длинное пальто, золотистые волосы и густые усы.

Он, несомненно, смотрел и на лица женщин. Их глаза бросали ему вызов. Билл изучал фотографии писателя, украшавшие помещение бара. На многих из них Хемингуэй находился в окружении приятных дам. Интересно, думал Билл, если он сам напишет книгу, поможет ли это ему наладить отношения с противоположным полом?

Однако писателям необходима совесть, без которой не напишешь хорошего романа. А у Билла совести не было. Он не всегда понимал, хорошие поступки совершает или дурные. Ему говорили об этом всю его жизнь. Бессовестный!

Билла с детства учили, что именно нужно чувствовать. Он прекрасно усвоил урок. Родители и учителя, священники и копы, врачи и судьи, кино и телевидение – все они диктовали свои правила. Но если человек по-настоящему не ощущает того, что от него ждут? Так, некоторые люди, например, рождаются без какого-то внутреннего органа. Единственный выход – притворяться нормальным. Иногда Биллу не удавалось убедительно изобразить ту или иную эмоцию, но он старался.

Через пару минут Билл уже прижимал официантку к одному из столиков и задавал ей невинные вопросы об Эрнесте Хемингуэе. Но паршивка ускользнула от него, исчезнув за дверью с надписью "Посторонним вход воспрещен". Вскоре оттуда появился накачанный молодой человек и недвусмысленно посмотрел на Билла.

Уэйн пулей вылетел из бара. Он представил, как всаживает пулю прямо в сердце этому придурку. Вот он удивится! И от ужаса глаза его завращаются, как маслины в банке.

С облегчением вздохнув, Билл решил окунуться в более привычную для него атмосферу. Лучшая охота бывает в супермаркетах, где женщины безбоязненно прогуливаются в одиночестве и, привлеченные яркими товарами, не видят больше ничего вокруг. К тому же там всегда людно, что позволяет оставаться незамеченным.