Час печали, стр. 17
Люди из команды Майка приостановились, завороженно наблюдая за ястребом, поедающим кролика на вершине огромного дуба.
– Слышал, ты теперь работаешь с Хессом...
– Да, пока не найду постоянного напарника, – пояснила Мерси.
– Он был моим главным кумиром из всей старой гвардии. Ты сделала правильный выбор! Фил Кемп тебя не достоин.
– Это точно.
– Вы работаете с Хессом в паре уже целых восемь часов!
– Ну и что?
– Остерегайся его, подруга. Он раза четыре женился.
Мерси заметила, что Майк улыбается. Его улыбка могла быть как искренней, так и лицемерной – сразу и не поймешь. Зато Мерси нравилось, что Макнолли быстро ходил и не вынуждал ее снижать темп.
– Я добавлю яда ему в капельницу, – отшутилась она.
– И будет последняя химиотерапия. Верно, детка, облегчи его страдания.
Рэйборн смущенно кивнула, стыдясь того, что сплетничает за спиной Хесса. С Майком вообще стоило вести себя осторожнее. Если он разболтает то, что Мерси говорит о своем новом напарнике, отношения с Тимом окончательно испортятся. С другой стороны, шутка есть шутка, не так ли? Хесс уже большой мальчик. Но вот насколько созрел Майк?
Макнолли, украдкой взглянув на нее, быстро отвел глаза в сторону.
– Что ты думаешь о других женщинах, заявивших на Кемпа? Теперь на него наступают с четырех сторон...
– Четырех? – удивилась Мерси.
– Да, Стратмейер утром общалась с журналистами. Из разговора я услышал, что Кемп изнасиловал ее. В собственном доме.
– Бог ты мой!
– Правда мерзость? Я и не предполагал, что Кемп такая скотина!
Мерси быстро шагала рядом с Макнолли, кивая ему в ответ. У нее перехватило дыхание, в груди образовалась странная тяжесть. Она старалась преодолеть свое нервное состояние, не думать о Кемпе и Стратмейер...
Поняв, как ей нелегко, Майк сменил тему:
– Он пустил тут кровь как минимум двум жертвам. Почему от них ничего не осталось?
– Думаем, животные все... подчистили.
– Может, женщины еще живы?
– Если Гильям когда-нибудь закончит исследование, мы об этом узнаем.
– Ну, по крайней мере здесь, в округе, их нет. Как насчет лагуны?
– Ныряльщики уже заканчивают поиски. Пока безрезультатные.
Они шли по пыльной дороге. Остальные уже догоняли их.
– Думаю, нам нужно с тобой поговорить, Мерси. Потом.
– Не нужно.
– Ладно. Только скажи, зачем ты меня так мучаешь?
– Пожалуйста, перестань. Лучше не станет ни тебе, ни мне.
Майк замолчал.
– Хорошо. Увидимся, – резко отчеканил он после паузы.
Стало совсем темно.
Макнолли ускорил шаг и ушел далеко вперед. Мерси встала на краю дороги и пропустила людей с собаками.
10
– На крышке никаких четких отпечатков кожи. Есть лишь следы от рук в резиновых или латексных перчатках.
Было утро четверга. Ровно два дня назад Хесс обнаружил на стеклах машин рубцы от лома. Сейчас он стоял в лаборатории и чувствовал, как у него горят подушечки пальцев. А рядом с ним – Мерси Рэйборн с собранными в хвост волосами. Когда она говорила, то возле уголков ее губ собирались маленькие морщинки.
Джеймс Гильям посмотрел на Мерси, потом на Хесса. Последнему Гильям показался весьма озадаченным.
– Судя по размеру пятна и количеству впитанной крови, можно уверенно сказать, что в почву ушло как минимум два литра крови. Всего у взрослой женщины чуть больше четырех литров. При данных обстоятельствах шансов на то, что жертва жива, почти нет. Зато есть все шансы на то, что она мертвее мертвого! При такой кровопотере необходима срочная медицинская помощь. Вряд ли в лесу находился врач, медсестра, донор или работник службы спасения.
Они смотрели на полку, уставленную пластиковыми лотками для домашних животных и пищевыми контейнерами. Они были доверху заполнены землей. Сначала Гильям проделал в лотках небольшие отверстия, чтобы воссоздать природную пористость, а лишь затем добавил чистую почву. В пищевые контейнеры он положил другую землю, уже с кровью жертвы. Для опытов Гильям располагал большим количеством старой, просроченной крови из медицинского центра.
– Что ж, мы получили ответ, в котором нуждались, – сказала Мерси.
Хесс искоса наблюдал за тем, как Гильям смотрит на Мерси поверх стекол очков.
Директор лаборатории, неторопливый и осторожный, не спешил с выводами и никогда не забывал о разнице между ученым и полицейским. От такого не дождешься неосмотрительных суждений и необдуманных решений. Мерси была выше его почти на голову.
– Я еще кое-что нашел, – как бы колеблясь, добавил Гильям. – Вроде бы интересное.
У Хесса участился пульс. Гильямское "вроде бы интересное" всегда означало нечто ошеломляющее.
Мерси тоже знала об этом и волновалась не меньше напарника.
– Образцы земли, которые вы мне принесли, Тим, оказались превосходными. Они позволили прояснить события, произошедшие рядом с шоссе Ортега. Но вы доставили мне не просто образцы почвы! Уверен, вы даже сами не догадываетесь, что нашли!
Хесс кивнул, подтверждая свое неведение.
– Я на всякий случай отложил немного земли из каждой емкости. После тестов на поглотительную способность я решил изучить состав почвы. Просто так, из любопытства. Так вот, в земле из места Кейн оказалось высокое содержание триоксана, муравьиной кислоты, метанола и СН2О. В земле с места Джилсон я ничего подобного не обнаружил.
Гильям замолк, как и ожидал Хесс. Джеймс был ученым и считал излишним объяснять вещи, казавшиеся ему элементарными.
– Ну, и что это означает? – нетерпеливо и слегка раздраженно спросил Тим.
– Ах, извините. Формальдегид – простейший из альдегидов, активно вступает в реакции взаимодействия и распада. В образцах почвы он сразу образовал триоксан, окислился, создал муравьиную кислоту и, наконец, разложился до обычного метанола. Но изначально был формальдегид – наличие чистого СН2О доказывает это! Точнее, источником химических процессов является не чистый газ формальдегид, а его тридцатисемипроцентный раствор, формалин.
– Как он туда попал? – удивилась Мерси.
Гильям посмотрел на Хесса, но ответил не ему, а Рэйборн:
– Кто-то туда его поместил. А точнее, пролил.
– Только на месте Кейн?
– Только на месте Кейн, – повторил Гильям. – Но учтите, шесть месяцев и дожди могли значительно изменить картину в случае с Джилсон. Все просто вымылось из почвы.
Хесс уже взял "Практикум по фармации" Ремингтона с полки в лаборатории. Это была толстая тяжеленная книга 1961 года издания, стоившая в те времена 22 доллара 95 центов. Хесс обращался к ней сотни раз, желая расшифровать то, что подразумевал Гильям. Тим вполне спокойно относился к тону воспитателя и просветителя, свойственному Джеймсу. Получив от ученого очередную головоломку, Тим брал книгу и изучал ее.
Посмотрев на Мерси, Хесс перехватил ее раздраженный взгляд, направленный на директора. Занятый спектрометром, Гильям даже не заметил этого. Он крутился вокруг прибора, затем согнулся над ним, заложив руки за спину, всем своим видом напоминая угодливого слугу.
– Эй, Джеймс! – окликнула его Мерси. – Может, избавишь нас от мучительных раздумий и объяснишь, зачем используется формалин? Мои познания ограничиваются уроками биологии, на которых мы препарировали лежавших в формалине лягушек.
Гильям, все еще согнувшись, стоял над спектрометром.
– Формалин – это консервант, – как бы нехотя объяснял он "темным" копам очевидное. – А еще растворитель. Элемент для окраски кожаных изделий. В смеси с аммиаком используется как антисептик для мочевыводящих путей. Входит в состав гексогена. Он активно вступает в химические реакции, поэтому служит для изготовления чуть ли не всего на свете: смол, бальзамирующих веществ, пластика, поливинила, взрывчатки, дезинфицирующих средств... Он применяется также как очиститель почвы. Вот этот вариант, по-моему, для нас наиболее важен.
– Консервант, – повторила Мерси. – И крышка от банки. Возможно ли, что банка и формалин связаны друг с другом?