Операция «Горец», стр. 38

Форт, Тара, Нортвинд

Маршрут Драконов

Федеративное Содружество

21 сентября 3057 г.

Последующие несколько дней Лорен провел в эмоциональной конфронтации с Бернсом. Влияние консула резко ухудшило даже отношения Жаффрея с Малвани. На все просьбы Лорена встретиться с Маклеодом она отвечала стойким отказом, мотивируя это тем, что полковник либо очень занят беседой с офицерами, либо поглощен работой в Центре. Лорену оставалось только бродить по Форту и слушать сводки с фронтов. Атаки капелланцев были успешными. Сун-Цу легко отвоевывал потерянные ранее миры. Не дремали и его люди на Маршруте Сарна, но все это были лишь символические победы. Крупных битв с войсками Дэвиона пока еще не происходило.

От нечего делать Лорен изучал Форт, который представлял собой целый комплекс массивных зданий с многочисленными залами и кабинетами. Многие помещения были открыты для доступа, но некоторые усиленно охранялись.

Форт был не просто военным сооружением, в нем размещались административные службы, а также церковь. Особо выделялся громадный зал, в котором проходили Ассамблеи воинов, решавшие основные вопросы жизни Горцев. Правительственные службы помельче, называемые на Нортвинде субассамблеями, занимали невысокое строение в центре Форта.

Все здания под Фортом были соединены между собой лабиринтом коридоров и подземными дорогами. По таким же переходам можно было и из Форта попасть в любую точку Тары. Лорену иногда казалось, что даже в этом чувствуется основная идея Горцев – в трудную минуту быть вместе.

Одним из наиболее интересных зданий был музей Горцев. В нем Лорен и проводил все свободное время. История Горцев насчитывала столетия, и Лорену нравилось бродить по широким залам музея, рассматривая древности. Особый интерес у него вызывало все, что было связано с военной техникой, в частности с боевыми роботами. Он мог часами любоваться останками предшественников теперешних разрушительных машин. Сегодня Лорен снова пришел в светлый зал и остановился у застекленного герметичного шкафа, где находился самый интересный экспонат – могучий кулак робота «Горец». Когда-то он принадлежал полку «Черная Стража», который в годы существования Звездной Лиги нес охрану дворца ее правителя. С распадом Лиги полк постепенно исчез. Порой Лорену казалось, что перед ним не безжизненные обломки, не тусклый отблеск прошлого, а живая история народа.

Здесь, в музее, на диораме, изображавшей волнующие эпизоды битвы за Гудну, он впервые увидел свою прабабку Лету Жаффрей. Во главе неполного батальона она несколько часов сдерживала яростные атаки целого полка Лиги Свободных Миров. Благодаря ее самоотверженному поступку Горцы смогли избежать многих потерь. Лорен смотрел на Лету, и его охватывало непередаваемое чувство гордости. В эти минуты он ощущал себя Горцем, кровью связанным со своим народом и его историей.

Но Лорен был Смертником-Коммандос, и жизнь его принадлежала только одному человеку, канцлеру Сун-Цу Ляо. Ради своего повелителя он не раз рисковал жизнью и видел в этом смысл существования. Горцы тоже жертвовали своими жизнями, но не ради одного человека, а во имя общих идеалов. Каких? Лорен не понимал. Малвани называла его террористом, хотя сам Жаффрей считал себя таким же водителем боевого робота, как и Частити. И еще патриотом, каким и должен быть Смертник-Коммандос.

Сегодняшнее посещение музея пробудило в Лорене новое чувство. Он понял, чем отличается от Горцев. У него не было связи с прошлым, богатой и яркой историей. Жаффрей снова и снова смотрел на диараму. Внезапно закралась мысль, что служение долгу, которое он считал своей целью, призрачно и не имеет ничего общего с реальной жизнью, что стремление к смерти во имя одного человека – это абсурд. Дикость! Лорен быстро стряхнул с себя эти предательские мысли, посчитав их минутной слабостью.

Почти весь следующий день Лорен провел в обществе лейтенанта Гомес. Она была откомандирована к нему полковником для экскурсии по столице Нортвинда. Офицер связи лихо вела небольшой двухместный аэрокар, умело лавируя между многочисленными грузовыми и пассажирскими авто. Лорен искренне наслаждался полетом, хотя и чувствовал, что Гомес относится к нему точно так же, как и Малвани. Только Гомес умела держать себя в руках. Она не вспыхивала и не нарывалась на скандал, она просто игнорировала Лорена. Делала вид, будто рядом с ней никого нет. Правда, на все вопросы она отвечала корректно и подробно. Постепенно Лорен привык к молчаливой спутнице и полдня провел в пивных. Девушка, не говоря ни слова, останавливалась у всех понравившихся Лорену кафе и ресторанов и терпеливо дожидалась его, сидя в аэрокаре. Вторую половину дня Лорен пытался разговорить симпатичного офицера связи, но часа через три понял, что это бесполезно, и решил всецело посвятить себя изучению Тары.

Столица со всех сторон была окружена стеной гор, называемых Шпорами. Громадные, изрезанные ветром и дождями скалы уходили ввысь. Словно молчаливые и могучие стражи, горы охраняли Тару. Вершины были плохо видны утром, когда над столицей висел плотный туман. Зато днем они сверкали на солнце далекими золотистыми иглами. Одно из туристических бюро предлагало экскурсию над Тарой на гелиевом дирижабле, и Лорен предложил воспользоваться хорошей погодой и полюбоваться столицей с высоты птичьего полета. Поднявшись ввысь, Лорен сразу понял, почему потомки англичан и шотландцев решили основать столицу именно в этом месте. Горная стена, со всех сторон защищавшая Тару, давала восхитительное чувство покоя.

Река Великая Темза, берущая свое начало высоко в горах, широким бурным потоком спускалась вниз, в зеленую долину. Как объяснила Гомес, русло ее было прорублено в скалах руками первых переселенцев столетия назад. Последующие поколения одели берега в бетон, и теперь она проходила по всему городу. По берегам ее стояли высокие красивые здания, самыми замечательными из которых были представительство вооруженных сил Ком-Стара и старинный, насчитывающий несколько веков гуманитарный Университет Звездной Лиги. Лорен поразился изяществу мраморной отделки фасада, такого прекрасного строения ему еще не доводилось видеть. Он очень удивился, узнав, что университет служит предметом поклонения историков искусств всей Вселенной только за то, что столетия непрерывных войн нисколько не повредили его. Некоторые объясняли это простой случайностью, но факт оставался фактом, и это превратило университет чуть ли не в своего рода религиозный центр.