Многоярусный мир: Создатель Вселенных. Врата мироздания. Личный космос. За стенами Терры., стр. 4

Второй раз Вольф дунул сильнее. Раздалась еще одна громкая нота, но не громче, чем первая. Какое-то устройство в роге, наверное, серебристая паутина за мундштуком, регулировало уровень звучания. Несколько минут он стоял в нерешительности с поднятым у рта рогом. Он пытался мысленно реконструировать точную последовательность семи слышанных им нот.

Семь маленьких кнопок на нижней стороне явно определяли различные сочетания звуков. Но он никак не мог подобрать нужную мелодию, не экспериментируя и не привлекая внимания.

Роберт пожал плечами и пробормотал:

— Какого черта!

Он снова затрубил, но теперь нажимал кнопки, начиная с ближайшей. Вылетели семь громких нот.

Их длительность была такой, какую он помнил, но не в той последовательности.

Когда замер последний трубный звук, издалека донесся крик. Вольф чуть было не запаниковал. Он выругался, снова поднял рог к губам и нажал на кнопки в таком порядке, который, как он надеялся, воспроизведет «сезам откройся», музыкальный ключ к другому миру.

В то же время луч фонарика пробежался по разбитому окну комнаты, а затем последовал дальше. Вольф снова затрубил. Свет вернулся к окну. Послышались новые крики. Вольф пробовал разные комбинации кнопок. Третья попытка завершилась той самой мелодией, что произвел юноша на вершине валуна.

Фонарик просунули в разбитое окно. Глухой голос прорычал:

— Эй ты, там, выходи, или я буду стрелять!

Одновременно на стене появился зеленоватый свет, прорвался и выплавил дыру. Сквозь него сияла луна. Деревья и валун просматривались только как силуэты на фоне зеленовато-серебряного сияния огромного диска.

Роберт не стал задерживаться. Он мог бы заколебаться, если бы его не заметили, но теперь он знал, что должен бежать. Другой мир предлагал неуверенность в будущем и опасности, но в этом ждал неизбежный стыд и позор. Пока сторож повторял свои требования, Вольф оставил его и свой мир позади. Ему пришлось нагнуться и высоко шагнуть, пролезая через съеживающуюся дыру. Когда на другой стороне он обернулся бросить последний взгляд, то смотрел сквозь отверстие не крупнее, чем корабельный иллюминатор. Через несколько секунд оно исчезло.

Глава II

Вольф присел на траву отдохнуть и отдышаться.

Он подумал, какая ирония судьбы, если бы волнение оказалось слишком велико для его шестидесятишестилетнего старого сердца. Умер до оказания помощи. УДОП.

Им — кто бы они ни были — пришлось бы похоронить его и написать на могиле: «НЕИЗВЕСТНЫЙ ЗЕМЛЯНИН».

Тут он почувствовал себя лучше.

Он даже засмеялся, поднимаясь на ноги.

С некоторой смелостью и уверенностью он огляделся вокруг.

Воздух оказался достаточно теплым, около семидесяти градусов [1], как прикинул он. В нем ощущались странные и очень приятные, почти фруктовые, ароматы. Кричали птицы — Вольф надеялся, что это только они — повсюду вокруг него. Издалека доносился тихий рев, но Вольфа это не пугало. Без всякого разумного на то основания он решил, что это приглушенный расстоянием грохот прибоя. Полная луна была огромной, в два с половиной раза больше земной.

Небо потеряло свой дневной ярко зеленый цвет и стало столь же черным, как ночное небо покинутого им мира. Множество больших звезд двигалось в различных направлениях и со скоростью, вызвавшей у него головокружение от страха и замешательства. Одна из звезд падала к нему, становилась все больше и ярче, пока не спикировала в нескольких футах над его головой. В оранжево-желтом свете он увидел четыре громадных эллипсоидных крыла, болтающиеся тощие ноги и силуэт головы с антеннами.

Это был светляк какой-то разновидности с размахом крыльев в десять, по меньшей мере, футов. [2]

Вольф наблюдал за смещением, расширением и сокращением живых скоплений, пока не привык к ним. Он гадал, в каком направлении тронуться, и, наконец, звук прибоя заставил его решиться. Береговая линия даст определенную точку отсчета, куда бы он ни пошел после этого. Продвигался он медленно и осторожно, с частыми остановками, прислушиваясь и изучая тени.

Поблизости хрюкнуло что-то большое.

Вольф распластался на траве в тени густого куста и постарался дышать медленно. Раздался шорох, треснул прут. Вольф поднял голову достаточно высоко, чтобы выглянуть на залитую лунным светом поляну перед ним. Огромная туша, прямая, двуногая, темная и волосатая, протащилась всего лишь в нескольких ярдах от него.

Она вдруг остановилась, и сердце Вольфа стукнуло с перебоем. Голова туши повернулась из стороны в сторону, представляя свой гориллоподобный профиль. Это, однако, была не горилла — во всяком случае, не земная. Мех зверя оказался не сплошь черным. Широкие черные и узкие белые полосы шли зигзагами по его ногам и телу. Руки выглядели намного короче, чем у его двойника на Земле, а ноги — не только длиннее, но и выпрямлены. Более того, лоб, хотя и прорезанный надглазной костью, был высоким.

Он что-то пробормотал; не животный крик или стон, а последовательность четко модулированных слогов.

Зверь оказался не один. Зеленоватая луна освещала участок голой кожи сбоку от Роберта. Он принадлежал женщине, шедшей рядом с чудовищем, и плечи ее были спрятаны под огромной правой рукой.

Вольф не видел ее лица, но он рассмотрел достаточно — от длинных стройных ног, выпуклых ягодиц, изящной руки до длинных черных волос, чтобы гадать, прекрасна ли она и спереди.

Она заговорила с гориллой голосом, похожим на звук серебряных колокольчиков. Зверь ей ответил. Затем парочка ушла с освещенного места в темноту джунглей.

Слишком потрясенный, Вольф не сразу пошевелился.

Наконец он поднялся на ноги и стал проталкиваться дальше через подлесок, который оказался не таким густым, как в земных джунглях. В самом деле, кусты выглядели специально прореженными. Не будь окружающая среда такой экзотической, он бы не назвал ее джунглями. Она больше походила на парк, включая мягкую траву, такую короткую, что казалась недавно подстриженной.

Через несколько шагов его напугало какое-то животное, которое, фыркнув, пробежало перед ним. Он мельком увидел красноватые панты, беловатый нос, огромные бледные глаза и пятнистое тело. Животное с треском проломилось и исчезло, но спустя несколько секунд он услышал позади себя шаги. Он обернулся и увидел в нескольких футах такого же оленеподобного. Когда зверь понял, что его заметили, он медленно прошел вперед и ткнулся мокрым носом в вытянутую руку Вольфа. Потом он замурлыкал и попытался потереться боком о Роберта. Поскольку весил он, наверное, четверть тонны, это движение заставило Вольфа покачнуться.

Вольф привалился к животному, погладил его за большими чашеобразными ушами, почесал ему нос и слегка похлопал по ребрам. Оленеподобный несколько раз лизнул его длинным мокрым и шершавым языком, похожим на львиный. Надежда Вольфа, что зверь скоро устанет выражать свою симпатию, скоро осуществилась. Зверь покинул его одним внезапным прыжком — так же, как и появился.

После того, как он исчез, Роберт почувствовал себя в большей безопасности. Разве было бы животное таким дружелюбным с совершенно незнакомым человеком, если бы ему приходилось опасаться плотоядных или охотников?

Рев прибоя стал громче. Через десять минут Вольф оказался на краю пляжа. Там он пригнулся под широкой и высокой вайей [3], изучая залитую лунным светом панораму. Сам пляж был белым и покрыт, как удостоверила его вытянутая рука, очень мелким песком. Пляж тянулся в обе стороны, насколько хватало глаз, и ширина его между лесом и морем составляла около двухсот ярдов [4]. Вдали с обеих сторон виднелись костры, вокруг которых прыгали силуэты мужчин и женщин. Их крики и смех, хоть и приглушенные расстоянием, подкрепляли впечатление, что они, вероятно, люди.