Тайна моего мужа, стр. 69

Глава 48

На глазах у Рейчел мужчина со змеем шагнул с тротуара.

«Следи за дорогой, приятель, – подумала она. – Это тебе не пешеходный переход».

Он повернул голову в ее сторону.

Это был Коннор Уитби.

Он смотрел прямо на нее, но так, словно машина Рейчел была невидима, или не существовала вовсе, или не имела к нему ни малейшего отношения, или он мог остановить ее взглядом, если бы счел нужным. Он торопливо шагнул на дорогу, пребывая в полной уверенности, что она остановится. Порыв ветра подхватил его змея и завертел ленивыми кругами.

Нога Рейчел поднялась с педали газа и зависла над тормозом.

А затем камнем рухнула обратно на газ.

Не было никакой замедленной съемки. Все произошло мгновенно.

Машины не было. Улица была пустой. А затем вдруг машина появилась. Маленькая синяя машина. Джон Пол потом утверждал, будто знал, что сзади к ним приближается машина, но для Сесилии она попросту возникла из ниоткуда. Никакой машины – и уже машина.

Маленькое синее авто напоминало пулю – не столько из-за скорости, сколько из-за неудержимого полета по прямой, будто в результате выстрела.

Сесилия увидела, как Коннор Уитби побежал – словно человек в киношной сцене погони, перепрыгивающий с одного здания на другое.

Секундой позже Полли вылетела на велосипеде на дорогу прямо перед машиной и исчезла под ней.

Звуков почти не было. Глухой удар. Хруст. Длинный высокий визг тормозов.

А затем тишина. Обыденность. Птичий щебет.

Сесилия не чувствовала ничего, кроме замешательства. Что сейчас произошло? Она услышала тяжелый топот и, обернувшись, увидела бегущего Джона Пола. Он промчался мимо нее. Эстер пронзительно кричала. Не переставая. Пугающий, неприятный звук.

«Эстер, прекрати», – подумала Сесилия.

– Ее сбила машина! – Изабель вцепилась в руку матери.

В груди разверзлась пропасть.

Сесилия стряхнула пальцы дочери и тоже побежала.

Маленькая девочка. Маленькая девочка на велосипеде.

Руки Рейчел все еще лежали на руле, нога по-прежнему жала на тормоз. Педаль была вдавлена в самый пол.

Медленно, мучительно она подняла трясущуюся руку с руля и дернула рычаг ручного тормоза. Вернула левую руку на руль и правой выключила зажигание. Затем осторожно убрала ногу с педали тормоза.

Глянула в зеркало заднего вида. Возможно, с девочкой все в порядке.

Вот только она ее почувствовала – как небольшое препятствие под колесами. Рейчел знала с полной тошнотворной уверенностью, чтo именно сделала. Сделала вполне сознательно.

Она увидела бегущую женщину, чьи руки безвольно мотались вдоль тела, словно парализованные. Это была Сесилия Фицпатрик.

Маленькая девочка. Розовый искристый шлем. Черный хвост волос. Тормоз. Тормоз. Тормоз. Ее лицо в профиль. Эта девочка была Полли Фицпатрик. Маленькая красавица Полли Фицпатрик.

Рейчел заскулила по-собачьи. Где-то вдали кто-то кричал не умолкая.

– Алло?

– Уилл?

Лиам все время спрашивал, когда приедет папа. Тесс внезапно пришла в ярость: почему она должна сидеть и ждать, когда Фелисити и Уилл соизволят появиться в соответствии с составленным ими планом? И позвонила Уиллу на сотовый. Она собиралась говорить с ним холодно и сдержанно, намекая на предстоящую ему непосильную задачу.

– Тесс, – отозвался Уилл странным, растерянным голосом.

– Фелисити говорила, что ты едешь к нам…

– Да, – перебил ее Уилл. – Ехал. В такси. Нам пришлось остановиться. Тут авария, как раз за углом от дома твоей мамы. Я видел, как это случилось. Мы ждем «скорую». – Его голос сорвался, а потом зазвучал приглушенно. – Тесс, это ужасно. Маленькая девочка на велосипеде. Примерно ровесница Лиама. Похоже, она погибла.

Пасхальная суббота

Глава 49

Врач напоминал Сесилии священника или политика. Его специальностью было сострадание. Теплый и сочувственный взгляд, медленная и отчетливая речь, авторитетная и терпеливая, как будто Сесилия и Джон Пол были его учениками, которым он втолковывал какое-то очень мудреное понятие. Сесилии хотелось броситься к его ногам и обнять колени. В ее представлении этот человек обладал абсолютным могуществом. Он был богом. Этот азиат с негромким голосом, в очках и почти такой же сине-белой полосатой рубашке, как у Джона Пола, был богом.

На протяжении предыдущих суток с ними разговаривало множество людей: экипаж «скорой», доктора и медсестры в отделении неотложной помощи. Все были очень любезными, но торопливыми и усталыми, их взгляды скользили мимо, не задерживаясь. Было шумно, и яркие белые огни постоянно сверкали на краю ее поля зрения. Теперь же они беседовали с доктором Юэ в тихой, напоминающей церковь обстановке отделения интенсивной терапии. Они стояли снаружи у забранной стеклянными панелями палаты, где Полли лежала на высокой кровати, подсоединенная к множеству приборов. Она находилась под действием сильного успокоительного. В ее левую руку была воткнута игла внутривенной капельницы. Правая скрывалась под бинтами повязки. Где-то между делом медсестра убрала с ее лица челку, заколов волосы сбоку, так что она не вполне походила на саму себя.

Доктор Юэ выглядел очень интеллигентно – благодаря очкам и, возможно, азиатскому происхождению, но расовые стереотипы Сесилию сейчас не волновали. Она надеялась, что мать доктора Юэ была одной из этих настырных матерей-тигриц [17]. И что бедный доктор Юэ не имел других интересов, кроме медицины. Она обожала доктора Юэ. А заодно и его мать.

Но этот чертов Джон Пол! Похоже, ее муж не понимал, что они разговаривают с божеством. Он постоянно перебивал, говорил слишком резко, едва ли не грубил! А вдруг Джон Пол оскорбит доктора Юэ и тот отнесется к Полли небрежно? Сесилия знала, что для доктора Юэ это всего лишь работа, Полли всего лишь очередная пациентка, а они сами – еще одна пара обезумевших от горя родителей. Всем известно, что доктора перегружены, выматываются и, как и пилоты авиалиний, совершают крошечные ошибки, которые оборачиваются катастрофой. Сесилии и Джону Полу необходимо каким-то образом выделиться. Они должны объяснить ему, что Полли не просто еще одна пациентка, а Полли, малышка Сесилии, ее забавная, беспокойная, очаровательная девочка. У Сесилии перехватило горло, и на миг она потеряла способность дышать.

– Это невероятно тяжело для вас, миссис Фицпатрик. – Доктор Юэ похлопал ее по руке. – Я знаю, что у вас выдалась долгая бессонная ночь.

Джон Пол покосился на жену, как будто и забыл, что она тоже здесь. Потом взял ее за руку.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросил он.

– Со мной все в порядке, – заверила Сесилия и подобострастно улыбнулась доктору Юэ. – Спасибо.

Пусть он видит, какие они вежливые и нетребовательные!

Доктор Юэ перечислил травмы Полли. Существенное сотрясение мозга, но компьютерная томография не выявила серьезного повреждения. Розовый искристый шлем выполнил свою задачу. Как им уже было известно, внутреннее кровотечение вызывало тревогу, но врачи вели наблюдение, и пока все шло хорошо. Они уже знали, что у Полли сильно ссажена кожа, сломана большая берцовая кость и разорвана селезенка. Селезенку уже удалили. Многие люди живут без селезенки. Ей, вероятно, грозит ослабление иммунитета, и они рекомендовали бы антибиотики в случае…

– Ее рука, – перебил врача Джон Пол. – На протяжении ночи основное беспокойство, похоже, вызывала ее правая рука.

– Да, – подтвердил доктор Юэ, встретился взглядом с Сесилией и глубоко вдохнул и выдохнул, как будто был тренером по йоге и показывал им дыхательную технику. – С крайним сожалением я вынужден сообщить, что конечность сохранить невозможно.

– Что вы сказали? – переспросила Сесилия.

– О боже, – пробормотал Джон Пол.