Сила магии, стр. 28
Варвара посоветовала дракона успокоить и приласкать. Он, видите ли, разволновался и расстроился. По ее словам, больше всего хранители любят, когда их гладят по голове и почесывают им рожки. Скрепя сердце, я попробовала действовать согласно ее рекомендациям. Если не поможет, ей-богу, настучу этому ящерообразному неврастенику по рогам. На свое счастье, дракон сосредоточился и, тихо урча, пустил клуб дыма.
Тут выяснилось, что он специалист только по железу. На серебряные цепочки его дым никакого впечатления не произвел. Опять поплелась наверх.
От этих бесконечных ступенек у меня скоро начнется лестничная болезнь.
Теперь, выяснилось, надо искать паука-плетуна. Оказывается, маман в спешке не стала разбираться, человек Ронни или Чародей и приковала его по полной программе. Серебряные цепи как раз на Чародея. А творит их, прямо на месте, паук-плетун. Значит, мне не показалось, что серебряной паутины все прибавляется. Одна радость – Ронни не Чародей и цепи ему вроде как на размер больше поставили, на вырост. Значит, их могу даже я снять, а так бы пришлось волшебника искать. Короче, паука надобно найти, изловить и раздавить. Господи, опять вниз! Сразу прихватила с собой ведро воды, на случай, если Ронни потребуется освежающий душ, и бронзовую лабораторную ступку с пестиком – вдруг паук тоже серебряный, чем тогда его давить.
Ронни уже окончательно погряз в серебряных цепочках паутины, одни глаза остались. Стала искать плетуна. Как же они все здесь хорошо маскируются. Просто коммандос какие-то.
– Посмотри наверху, – подал голос Ронни из-под серебряных оков. – Здесь, на стене.
С фонарем и пестиком от ступки я стала карабкаться наверх по серебряной паутине, боясь раздавить Ронни. Внизу путался обласканный мною дракон, стараясь дотянуться до моих кроссовок и почесать об них свои рожки.
Тут я увидела паука. Уж лучше б он был из чистого серебра. Плетун оказался величиной с два моих кулака, волосатый, как орангутанг, и красноглазый. Из его кожаного брюха с пучками серо-черных лохм висела тонкая серебряная цепочка. Ну и чудовище. Я размахнулась хорошенько и со всей мочи прихлопнула паука бронзовым пестиком.
Остальное произошло мгновенно. На голову мне посыпались какие-то монеты, цепи грохнулись на пол, похоронив под своей тяжестью Ронни, я, поскользнувшись на серебре, шлепнулась прямо на вертлявого дракона. От неожиданности я выронила фонарь, который пребольно стукнул меня по ноге, а Ронни в лоб заехала пестиком. Над моей головой Боря заорал:
– Здорово, здорово!!! – и захлопал крыльями.
Фонарь разбился, мы оказались в полной темноте. Кто-то наступил мне на ногу, я взбрыкнула, как молодой жеребец, попала по ведру с водой, и ко всем этим радостям прибавилась мокрая, холодная лужа, в которой мы все дружно закопошились. Я услышала голос Ронни:
– Алька, пожалуйста, перестань брыкаться, на мне и так уже живого места нет. И брось ты, Христа ради, эту бронзовую дуру, не дай бог кого покалечишь.
Глава 15
Несмотря на темнотищу и мокротищу, я довольно быстро выкопала Рональда из-под груды серебра, и мы гуськом пошли наверх. Впереди летел Боря. Он шарахался от зажигающихся факелов и орал «караул», создавая нездоровое оживление и суматоху. За ним шел Ронни с пустым ведром и разбитым фонарем, потом я с пестиком и ступкой. Завершал нашу процессию сопяще-пыхтящий дракон, едва поспевавший за нами на своих коротких лапах. Проще ему, наверно, было это расстояние преодолеть влет, но он либо вороненка стеснялся, либо боялся потеряться.
Едва мы достигли чулана, Рональд уточнил, где зеркало, и рванул общаться с Варварой. Я даже взревновала малость, бегала-бегала, а он не успел освободиться, сразу к ней помчался. Общения, однако, не случилось, так как зеркальце перегрелось и скисло – я ж его не выключала, пока скакала туда-сюда. Мы залезли под колпак с мамашиными примочками и нашли зарядное устройство, которое Инсилай забыл в придачу к зеркальцу.
Я налила дракону миску молока, чтоб не путался под ногами, и пошла в ванну. У меня был такой вид, будто я своим личиком дымоход чистила. Если я хочу, чтобы Рональд опознал во мне принцессу, нужно как минимум умыться. Пока я тянула только на Золушку в кухонном варианте.
Знакомой феи не сложилось, пришлось обходиться своими силами. Умылась, подкрасила ресницы мамашиной тушью, расчесала волосы, прикрыла, по возможности, челкой шишку на лбу и подушилась маменькиным «Кензо». Заодно конфисковала ее красный махровый халатик и любимые шлепочки на шпильках.
Когда я вышла из ванной, Рональд валялся на диване и смотрел журналы, оставшиеся в наследство от Инсилая. Узрев меня, он жутко покраснел и голых девочек попытался под диван засунуть. Нервные они все какие-то. Ладно, так и быть, не замечу ни смущения, ни журнальчиков.
Я уселась в кресло рядом с Ронни, и мы начали обсуждать план дальнейших действий. Первым делом стоило попытаться вызволить Алису. Правда, каким образом, не ясно. Потом нужно было любой ценой вырваться из заколдованного дома. Если маман нас тут застукает, мало не покажется. Ронни рассказывал что-то про Мерлин-Лэнд и мерцающие измерения, но я его почти не слушала. Я думала о том, как здорово было бы прогуляться с Рональдом по Одессе, чтоб Софка и вся остальная публика удавились от зависти. В мыслях я была уже на Дерибасовской в обнимку с Ронни, но, увы, пришлось вернуться в Санта-Хлюпино: Рональд жаждал собеседника, и мое задумчивое молчание его ни в коей мере не устраивало.
– Мне не удобно тебя напрягать, – начал тронную речь Ронни, – но, по известным тебе причинам, очень хотелось бы отсюда выбраться. Постарайся дословно вспомнить, что твоя мать говорила о блокировке.
– Да в том-то и дело, что ничего. Просто сказала, что в случае необходимости все само случится.
– А что она понимает под необходимостью? – допытывался Рональд.
– Вот у нее и спросишь, когда вернется, – огрызнулась я. Никакого внимания на мое чудесное превращение, только и думает, где его разлюбезная Алиса и как ему с ней отсюда смыться!
– Я тебя чем-то обидел? – помедлив, спросил Ронни.
– С чего ты взял? Просто я больше ничего не знаю.
– Тогда давай думать вместе, – миролюбиво предложил Рональд.
Думать я была не в состоянии. После недавней разминки получалось только дремать или предаваться мечтам.
– Может, зеркало уже зарядилось? – предположила я.
– Давай попробуем, – без всякого энтузиазма согласился Ронни и поплелся на кухню.
В знак солидарности я отправилась следом. Ноги мои гудели, как линия высоковольтки, а тут еще каблуки эти проклятые. Я сбросила фасонистые тапочки и дальнейший путь прошлепала босиком. Варвара откликнулась сразу, но жизненной силы зеркала хватило только на одну фразу, потом оно сразу померкло:
– Алиса где-то рядом с вами, но поисками особо не увлекайтесь. Возможно, ее во что-то превратили. Посмотрите вокруг, не появилось ли в доме новых вещей, и убирайтесь оттуда оба, пока не поздно.
Очень четкая рекомендация, только почему тетушка не сообщила, каким образом ее выполнить? Для приличия я все же огляделась. Из нового в глаза бросался только кимаривший на подоконнике Боря, оказавшийся, кстати, не вороненком, а каким-то карикусом, и дракоша, пристроившийся под столом на кухне. Мы пошли в комнату. И там ничего. Дракон потащился следом. Мы обследовали ванну, чулан, мамашину спальню. Дракону что-то понравилось у маман на кровати, и он туда немедленно взгромоздился. Этого еще не хватало! Я схватила его за хвост и стащила на пол. Дракон то ли испугался, то ли обиделся и плюнул огнем.
– А ну, цыц, – рявкнул Ронни. Дракон немедленно смылся под кровать.
Мы вернулись на кухню. Я предложила чего-нибудь пожевать. Рональд поддержал идею и даже сварил очень вкусный кофе. Я нарубала бутербродов, и мы приступили к трапезе. Только вот поесть нам толком не удалось, потому как раздался вопль Бори:
– Пожар, пожар!
Дымом не пахло, но – я глазам своим не поверила – карикус орал не на кухне, а во дворе. Я вскочила на ноги и тоже заорала: