Ночь в «Восточном экспрессе», стр. 35

– В том-то и дело. Не может. Я знаю, как функционирует бизнес. Джейми нужно идти с ним в ногу.

– Еще один год роли не сыграет, – сказал Джейми.

Саймон сделал глубокий вздох, стараясь унять закипающий гнев.

– Джейми, я знаю, ты считаешь меня неудачником, потому что у меня в айподе на повторе записана фолк-мелодия, и, вполне возможно, я не «секу» в «продвинутых» группах, но я знаю, когда кто-то рассказывает мне небылицы. Начнем с того, что оплата тебе не гарантирована. Второе, ты можешь понести значительные убытки. Ты никак не защищен. Этот человек через три дня может выкинуть тебя из турне, если пожелает…

– Ты ничего этого не знаешь. Ты с ним не разговаривал.

Саймон сидел со страдальческим видом.

– Поверь мне, Джейми. Я знаю.

– Да, да, конечно, знаешь, потому что ты вдруг стал Ричардом Брэнсоном [19].

Саймон откинулся на спинку стула. Взгляд у него сделался холодным. Стефани слегка поежилась. Она никогда не видела Саймона таким.

Джейми отважно продолжал:

– В любом случае Кит уже пообещал разузнать все об этом парне. У него есть друг, который что-то там монтировал для «Пинк флойд». Или что-то в этом роде.

Кит был Таниным бойфрендом. У него всегда имелся друг, который знал все обо всем.

Саймон кивнул.

– Значит, Киту известно о твоих планах, так?

Джейми сообразил, что допустил тактическую ошибку.

– Ну, я говорил маме, а он услышал. И предложил помочь.

– Что было очень любезно с его стороны, – заметила Стефани. – Может, он тебя успокоит, Саймон?

Выражение лица Саймона говорило, что он очень в этом сомневается.

– В таком случае, может, ты подумаешь о переезде к своей матери, если они больше тебя поддерживают.

– Знаешь что! Ты просто ревнуешь, – бросил ему Джейми. – Ты терпеть не можешь, когда кто-то делает что-то, чего не можешь ты. Правда, Бетт?

На протяжении всего спора Бетт сидела очень тихо. Что было необычно. Она пожала плечами:

– Не впутывай меня. Я не хочу в этом участвовать.

Саймон поджал губы.

– Больше я ничего не скажу. Тебе восемнадцать лет. Ты взрослый человек. Решать тебе.

– Я надеялся, что ты за меня порадуешься.

К их столу приближался официант, чтобы убрать тарелки, о которых все позабыли. Он колебался, видя, что за столом идет жаркий спор, но Саймон откинулся на стуле и сделал знак, что можно убрать.

– Давайте переменим тему. Я бы хотел получить удовольствие от ужина, если вы не против.

Стефани посмотрела на Бетт, которая состроила гримасу, словно говоря, что миллион раз уже была свидетелем подобных сцен. Джейми оперся локтями на стол и сидел, схватившись за голову и запустив пальцы в волосы. Саймон потянулся к бутылке с вином, но официант опередил его, наполнив бокалы ему и Стефани.

Стефани уставилась в стол. Это было уже не добродушное подтрунивание. Это была настоящая ссора. Ей не верилось, что Саймон может вести себя так, как диктатор. Казалось, он не хочет слышать аргументы Джейми. Стефани понимала его опасения, но считала, что он проявил излишнюю резкость. Она понимала, что Саймон ожидает от своих детей соответствия высоким жизненным стандартам, но никогда не видела его настолько жестоким. Ей стало не по себе.

А еще она испытывала неловкость. Люди в ресторане видели, что они ссорятся. Стефани ловила их взгляды. Нехорошо мешать другим наслаждаться ужином.

Что ей требовалось сейчас, так это каким-то образом перенастроить всех на веселый лад. Забыть об этом разговоре Стефани не могла: когда они уединятся в своем купе, она с Саймоном поспорит. Обеденный стол не место для семейной ссоры, и ей подумалось, что Джейми и Бетт выглядят совсем подавленными.

Стефани взяла меню.

– Кто будет десерт? Я точно возьму шоколадную помадку. С соленым карамельным соусом.

Она с улыбкой обвела взглядом сидящих за столом, вопреки всему надеясь, что Саймон поймет ее намек.

– Звучит прекрасно, – сказал он. – Бетти? Ты же шокоголик.

Бетт покачала головой:

– Я больше ничего не хочу.

– Я тоже, – подхватил Джейми, бросая меню на стол и с мрачным видом откидываясь на стуле.

Саймон преувеличенно вздохнул.

– Так мы могли бы поспорить и дома, – заметил он. – Бесплатно.

Стефани внутренне поморщилась. Ситуация сложилась невероятно неудобная. Джейми взглянул на нее, и Стефани едва заметно пожала плечами, показывая, что не представляет, как вести себя дальше.

Джейми покраснел и опустил взгляд.

– Вообще-то давайте, – произнес он. – Я тоже съем эту самую помадку. Звучит потрясающе.

Стефани внимательно наблюдала за реакцией Саймона. С облегчением увидела, что он улыбнулся сыну, благодаря его за поддержку.

– И я, – проговорил он. – Бетти, я дам тебе попробовать. Здешние десерты вошли в легенду. Ты ни в коем случае не должна упустить такую возможность.

Мир, казалось, моментально восстановился.

Глава шестнадцатая

В очередной раз Имоджен восхитилась способности Адели понимать, что ей, Имоджен, понравится. Это был гораздо более цивилизованный способ добраться до Венеции, чем пережить экспресс до Хитроу и неизбежные задержки рейсов. Она была полностью покорена компактным совершенством своего купе. Имоджен предстояло провести в поезде всего двадцать четыре часа, но она должным образом распаковала вещи, повесив вечернее платье на один крючок, а ночную рубашку – на другой, выставив нарядные туфли, разложив умывальные принадлежности в маленьком шкафчике, в котором находилась раковина, и, наконец, побрызгав освежителем воздуха для комнат от Джо Малоун – аромат «Черного граната» всегда привносил ощущение дома, где бы она ни находилась.

Она только уселась, чтобы составить список того, что нужно будет взять с собой в Нью-Йорк – Имоджен очень верила в списки, – когда раздался стук в дверь. Это был проводник, Роберт.

– Желаете аперитив, пока будете собираться на ужин?

Она заколебалась.

– Нет, спасибо. Я, пожалуй, выпью вина за ужином.

– Хорошо. – Он подал ей листочек бумаги. – Это ваш стол. Ваш вагон – «Лазурный берег». Мой любимый. Вам он понравится.

Имоджен взяла листочек. Какое-то мгновение она раздумывала, не попросить ли принести ужин в купе. Она может побаловать себя, даже не наряжаться толком, просто выпить пару бокалов вина, а затем лечь спать. Она не затворница или необщительный человек, это действительно то, чего она хочет.

Но таким образом она лишится удовольствий «Восточного экспресса». Суть путешествия в том, чтобы переодеться к ужину и насладиться обстановкой, даже если ты и одна. Она ленится. «Следует себя пересилить», – сказала себе Имоджен. Адель пришла бы в ужас, узнав, что она просидела в своем купе в шлепанцах.

В результате Имоджен подготовилась всесторонне. Свои волосы до плеч она завила в блестящие локоны и натерла все тело лосьоном с мерцающим эффектом, прежде чем надела платье – изумрудно-зеленое греческое макси с глубоким вырезом, вполне уместным с ее грудью. Платье хорошо облегало фигуру, мягко обтекая ее изгибы, выявляя как раз столько, сколько нужно для соблазнительного вида. В уши Имоджен вдела серьги-подвески с кристаллами, которые заискрились в мягком свете горевших в купе светильников. Никаких других украшений Имоджен надевать не стала: платье и серьги идеально дополняли друг друга.

Нагибаясь за вечерней, расшитой бисером сумочкой, Имоджен услышала сигнал пришедшего СМС-сообщения. У нее екнуло сердце. От Дэнни? Перед собой она не могла притворяться, что ей все равно. Сообщение вторглось в ее маленький кокон. Она чувствовала себя в безопасности в этом купе, как будто реальный мир находился за миллион миль отсюда. Надо было выключить телефон. Но теперь сообщение пришло и дожидалось прочтения. Мучая ее.

«Как жизнь в поезде? Уже встретила прекрасного незнакомца? хх».

Сообщение пришло от Ники.

Имоджен быстро набрала ответ: «Замечательно! Пока никаких прекрасных незнакомцев, но еще не вечер. хх». Затем она выключила телефон и убрала назад в повседневную сумку. Разумеется, он ей не написал. Да и с чего бы? Ее письмо было окончательным. Оно не оставило места для переговоров. Никогда в жизни она больше не получит от него весточки.