Разоблаченный любовник (Др. изд.), стр. 73

Он опустился на руки, тело стало крепким и тяжелым, когда он начал биться о нее. Марисса развела ноги так широко, как только могла, голова ее подпрыгивала на подушке от его толчков. Боже, он такой сильный.

Она с силой провела руками по согнутым плечам, затем по вздымающемуся позвоночнику к тому месту, где Буч соединялся с ней. Она знала, когда наступит нужный момент. Ритм стал более настойчивым, расстояние между толчками сокращалось, скорость увеличивалась. Все тело мужчины стало жестким, двигаясь взад-вперед без остановки.

Дыхание Буча касалось ее плеча, выступивший на его коже пот оказался на ней. Мужчина схватил ее волосы и сжал в кулаке. Марисса почувствовала мгновенную боль, но ее это не заботило. Особенно когда Буч приподнял голову и зажмурился, словно пребывал в восхитительной агонии.

Затем и вовсе прекратил дышать. По обе стороны от его шеи надулись вены, он запрокинул голову и зарычал. Глубоко внутри она почувствовала толчки его плоти, горячую жидкость, конвульсивно выстреливающую в нее.

Он рухнул на Мариссу, мокрый, горячий, задыхающийся. Все его мускулы подергивались.

Она обвила Буча руками и ногами, держа внутри себя, убаюкивая.

Как же он прекрасен, подумала она. Как же прекрасно… все это.

Глава 36

Марисса проснулась от звука открывающихся на ночь ставней и от прикосновения рук, ласкающих ее живот, груди, шею. Она лежала на боку, к ее спине тесно прижался Буч… крепкий рельеф его мускулов перекатывался в эротическом ритме.

Горячая плоть мужчины искала ее, упиралась в складку между ягодиц, желая проникнуть внутрь. Марисса завела руку за спину и зарылась пальцами в его пах, призывая Буча к действию, и тот понял намек. Без слов он навалился на ее спину, вжав лицом в подушки. Марисса отпихнула их, чтобы было чем дышать, а он коленом раздвинул ее ноги.

Она застонала. Чем, видимо, разбудила его.

Буч отпрянул, словно ударился о кровать.

– Марисса… я… я не собирался…

Когда он отодвинулся, она поднялась на колени, стараясь сохранить с ним контакт.

– Не останавливайся.

Последовала недолгая пауза.

– Должно быть, у тебя все побаливает.

– Совсем нет. Вернись на меня. Пожалуйста.

Его голос стал хриплым и скрипучим.

– Господи… я надеялся, что ты захочешь снова сделать это. Я осторожно, обещаю.

Боже, этот грубоватый звук – самое приятное за эти сутки.

Он провел широкой ладонью по позвоночнику девушки, прикасаясь губами к бедрам, затем копчику, спускаясь вниз.

– Отсюда ты такая красивая. Хочу тебя так.

Ее глаза вспыхнули.

– А ты можешь?

– О да. Я войду глубже. Хочешь попробовать?

– Да…

Он приподнял ее бедра и поставил на четвереньки, кровать заскрипела от их движений. Буч пристроился сзади, и Марисса посмотрела между ног. Она увидела крепкие бедра, тяжелый свисающий мешочек и напряженную плоть. Ее бутон моментально увлажнился, словно тело знало, что именно случится.

Он опустился грудью ей на спину и поставил руку рядом с головой девушки, кулаком упираясь в матрас. Его предплечье напряглось, вены надулись, когда Буч отклонился вбок и направил конец своего орудия между ее ног. Легким дразнящим движением он провел вверх и вниз по нежной коже, и Марисса поняла, что, делая это, он разглядывает ее плоть.

Судя по тому, как задрожал Буч, ему действительно понравилось то, что он увидел.

– Марисса… Я хочу… – Он прервал себя неразборчивым ругательством.

– Что?

Она немного повернулась, чтобы смотреть на него через плечо.

Буч глядел на нее сверху, в его глазах сквозила твердость, сосредоточенность, появлявшаяся, когда он намеревался заняться сексом, но было и что-то еще – сияющая нужда, не имеющая ничего общего с телесным. Вместо того чтобы объясниться, он упер вторую руку в матрас, опустился на Мариссу и крепко прижался бедрами, не проникая. Вздохнув, она уронила голову и наблюдала, как возбужденный орган прошел между ее ног. Кончик дотянулся почти до пупка.

Боже, теперь она понимала, почему ему нравилось смотреть. Потому что… да, ей тоже нравился вид его возбужденного тела.

– Что ты собирался сказать? – застонала она.

– Детка…

Дыхание мужчины обожгло ей шею, в голосе слышалось настойчивое, неистовое требование.

– Вот черт, я не могу вот так запросто просить тебя.

Он прикоснулся ртом к плечу Мариссы, вдавливаясь зубами в кожу. Она вскрикнула, локти подломились, но Буч поймал ее прежде, чем она повалилась на матрас, придержав ладонью между грудей.

– Попроси меня… – тяжело дыша, сказала она.

– Я бы хотел… если бы мог остановить это… но, о боже…

Он чуть отодвинулся, а затем вошел в нее, проникнув так глубоко, как и обещал. Мощный импульс заставил Мариссу прогнуться и выкрикнуть его имя. Он начал двигаться в том самом ритме, который сводил ее с ума, оставаясь одновременно нежным, применяя меньшую силу, чем, по ощущениям, мог бы.

Она обожала чувствовать это, обожала наполненность, растяжение и скольжение, и тут до нее дошло: через час его тело начнут преображать.

Что, если все это в последний раз?

Слезы выступили на глазах. Скопились на ресницах. Ослепили ее. И когда Буч взял Мариссу за подбородок, чтобы поцеловать, он увидел их.

– Не думай об этом, – прошептал он, – Будь со мной сейчас. Будь со мной здесь и сейчас.

Запомни этот миг. Запомни его…

Он отодвинулся, перевернул Мариссу на спину и вошел в нее спереди, потерся о щеку девушки, поцеловал, продолжая заниматься сексом. Они достигли пика одновременно, удовольствие оказалось так велико, что голова Буча повисла на шее, словно он больше не мог держать ее.

Затем он перевернул Мариссу на бок и привлек к своей груди. Она слушала биение его сердца, молясь, чтобы мощный стук не оказался обманчивым.

– О чем ты хотел просить? – прошептала она в темноте.

– Ты будешь моей женой?

Она подняла голову. Ореховые глаза были совершенно серьезны, и у Мариссы сложилось впечатление, что они с Бучем думают об одном и том же. Почему они раньше не вступили в союз?

Она выдохнула одно-единственное слово:

– Да…

Он трепетно поцеловал ее.

– Я хочу сделать это обоими способами. По-вашему и в католической церкви. Не возражаешь?

Она прикоснулась к золотому кресту на его груди.

– Нисколько.

– Я бы хотел, чтобы у нас было время…

Зазвенел будильник. Буч раздраженно прижал кнопку, заставив его замолчать.

– Полагаю, пора вставать, – сказала Марисса, несколько отодвинувшись.

Но ей не удалось далеко уйти. Он снова притянул ее на постель, пригвоздил своим телом и скользнул рукой между ног.

– Буч…

Он крепко поцеловал девушку, а затем проговорил, не отрываясь от ее губ:

– Еще один разок для тебя. Еще раз, Марисса.

Его ловкие пальцы покинули влажный уголок, тело Мариссы растаяло, когда Буч опустился к ее грудям и взял губами сосок. Он довел девушку до состояния беспамятства, пока она не покраснела и не стала задыхаться, прогибаясь под ним в состоянии экстаза.

Настойчивое электризующее давление возросло, а затем разразилось взрывом. Буч заботливо помог Мариссе пережить оргазм, пока та прыгала, словно камешек-го-лыш по воде, касаясь поверхности и снова взлетая, чтобы приводниться и опять отскочить.

Все это время он находился сверху, его ореховые глаза наблюдали за ней. Этот взгляд будет преследовать ее до конца жизни.

Сегодняшней ночью Буч умрет. Марисса знала это наверняка.

Джон сидел в дальнем конце пустого класса, как всегда, один за столом. Тренировка обычно начиналась в четыре, но Зетист разослал e-mail, сообщая, что уроки сегодня начнутся на три часа позже. Просто замечательно. У Джона была возможность подольше понаблюдать за Рэтом.

Когда стрелка часов приблизилась к семи, другие ученики заполнили помещение. Блэйлок зашел последним. Он все еще двигался медленно, но уже более раскованно общался с ребятами, словно начал привыкать к себе новому. Блэйлок занял место спереди, уместив под столом длинные ноги.