Изнанка, стр. 73

Человеческий организм — это мощнейший аккумулятор усталости. И если его периодически не разряжать, то электролит потечёт через уши и остальные отверстия.

Отдыхать в последнее время удавалось все реже и все меньше. День Сти был забит под потолок всяческими делами, абсолютно бесстыжим образом не терпящими отлагательства. После лёгкой гимнастики и пролистывания утренней корреспонденции, электронной почты и кратких отчётов по важнейшим направлениям плотный завтрак через силу — и в путь. Сначала — полчаса в косметическом кабинете: морщинки убрать, круги тёмные под зенками замазать, причёску подправить. Необходимый марафет, куда деваться… Дальше — бесконечная череда встреч с политиканами из разных стран, финансистами, представителями влиятельных корпораций, дипломатами, людьми, контролирующими основные векторы теневой экономики, строптивым подчас руководством колоссального информационного холдинга, военными… Да и черт знает, с кем ещё. Безусловно — никакой левой прессы и выходцев из народа. Обойдутся, драньё — без них забот хватает. Тем более непосредственно контактами с общественностью занимаются Леонид и Карен… Потом, ровно в полдень, обязательное совещание с членами команды. Анализ предыдущего дня, планы на текущий. Недолгие препирания с Борисом и Рысцовым по ключевым вопросам, холодная замкнутость Роберта… Кстати, надо будет обратить на это внимание. Что-то он в последнее время неразговорчив стал, хмур. Уж не вынашивает ли план какой-нибудь крамолы?.. Затем, следом за спешным обедом, аудиенция с президентом в Кремле. Она бывает не каждый день, но выматывает основательно. Задрал уже, похотливый кобель. Но пока приходится терпеть, слишком много ещё сторонников у него за спинкой трона вертится. Убираем, конечно, потихоньку… Дальше, часа в четыре, как правило, бесконечные диспуты с перекупленными генералами, которые то и дело талдычат, что армию невозможно вывести на нужную орбиту, особенно офицерский состав, и тут же начинают паниковать, словно младшая группа детского сада. Толковых вояк среди них мало, человека три-четыре, может быть. С этими проще, они языком практически не работают и дело своё знают. Остальных выпереть бы взашей на вольные хлеба, да ведь за ними солдатня стоит. Тупая, голодная и неразборчивая в методах решения проблем. Но и это перетерпеть можно… Придёт время и отсечём лишние побеги, тянущие к почве. Оставим костяк, с которым и на баррикады не страшно… Ближе к вечеру — бумажная работа. Сти никогда не думала, что возможно подписывать такое количество документов! Она и раньше, будучи олигархом, вплотную сталкивалась с нашей канцелярской чумой — бюрократическим аппаратом. Но теперь! Пальчики на правой руке болели. И это лишь та часть бумаг, что требовала личной подписи, остальные массы айсберга были скрыты от её глаз. Но кое-что необходимо было контролировать постоянно: в основном финансовые потоки. Так сказать, щупать пульс воздвигаемой среди хаоса империи… И снова — переговоры, встречи, звонки, бумаги, взгляды, интриги, сволочные пройдохи за портьерами, которых приходилось бросать в подземелья… До часа-двух ночи. Душ, при везении — короткий секс с каким-нибудь едва созревшим мальчишкой. И — в опостылевшие апартаменты в Кремле, которые ей лично выделил кобель-президент. Помпезно, зато пока наиболее безопасно.

В просторной спальне она падала на широкую кровать и тут же выключалась. Под приветливым зелёным огоньком С-визора.

А вот тут уже начиналась совсем другая жизнь.

Потому как эс за последние недели изменился кардинально…

Приятных сновидений…

Роберт прошёл в административное помещение «Изнанки» первым. За ним, не обращая внимания на вытянувшихся возле лифта секьюрити, проследовала Сти, последним ввалился вихрастый Алёшка.

За широким стеклом виднелась уходящая вглубь шахта с установкой, опутанной силовыми кабелями. Поверхность «гантели», подсвеченная галогеновыми прожекторами, была покрыта инеем. На ней то тут, то там возникали сиреневые всполохи, свидетельствовавшие об активности устройства.

Каждую секунду через основной портал проходило около десятка реципиентов, бросаемых в изнанку, откуда они возвращались сшизами. Несильными — девятой, максимум восьмой категории. По статистике после этого почти каждый третий начинал рьяно обругивать идею упорядочивания С-пространства и становился противником Сти. Хозяин — барин. Остальные-то без малого семьдесят процентов принимали её сторону. Её веру…

— Как дела? — спросил Роберт, вставая за спиной инженера, следившего за силовыми контурами установки.

— Все нормально… Происшествий нет… — Парень откровенно таращился на Сти. Он впервые вживую видел легенду С-пространства. Практически бога.

— Сколько сегодня?

— Тысяч четыреста… Сейчас скажу точное число…

— Не нужно. Работай.

Парень, с трудом оторвав взгляд от притягательного лица Кристины Николаевны, повернулся к терминалу. На его шее мелькнула часть голографической татуировки, изображающей голову питона. Нынче в эсе многие частенько посещали недорогие салоны, где некоторых расписывали так, что по всему телу змеилось, перетекало, вращалось, меняло цвет и форму… Что ж, каждому месту и времени — своя мода.

— Где Борис? — поинтересовалась тем временем Сти, глядя на фиолетовые сполохи через стекло.

— Он сегодня занимается монтажом очередной установки, — ответил Алёшка, — В Каире.

— А какие-нибудь новые флюктуации есть?

— Да, появилось несколько. — Алёшка глянул на миниатюрный мониторчик карманного компьютера, провёл по нему пальцем. — Из Бразилии сообщили, что у них там какая-то дырка на океанском побережье открылась. Похоже на обыкновенную «изнаночную язву», ничего примечательного. Два стеклокупола в Нью-Йорке… Так… А вот это интересно… У нас в Москве часа два назад зафиксировали сильный флюк. Так, сейчас посмотрим… Прямо на пересечении Алтуфьевского шоссе и Декабристов, под эстакадой. Классифицировать не удалось пока… Там сейчас Валера должен быть.