Военачальник, стр. 15
Влад организовал и Тайную службу – что-то вроде разведки и террористической организации одновременно. В нее он стал набирать тех солдат и просто вольнонаемных, кто умел красться, подползать, бить исподтишка, следить – в общем, умеющих все то, что должны делать тайные агенты на службе государства… и не только.
Организация такой службы напрашивалась уже давно, и Влад не понимал, почему до сих пор ее не было на уровне государства, тогда как у каждого барона, графа или крупного купца имелись свои осведомители, свои киллеры или телохранители. Только лишь у императора такой крупной, непонятно как не развалившейся до сих пор страны, ничего подобного не было.
Основой государства, как понял Влад, здесь являлись магики – они зорко следили за соблюдением прав гильдии, за тем, как выполняются законы. Теперь эта связь была нарушена. Гильдия в лице Санрата получала отрывочные и непроверенные данные о происходящем в мире и стране, доверять которым было нельзя – неизвестно, кто из магиков за пределами города благонадежен, а кто нет.
Теперь нужно было создать сеть тайных осведомителей по всей стране – тот, кто владеет информацией, владеет всем.
А информацией из своего мира, Земли, Влад не был обделен. В его голове находились знания, полученные им от прочтения тысяч книг, просмотра сотен и тысяч фильмов, и он мог по своему желанию в любую секунду достать из своей «мозговой библиотеки» любые знания – этим его наградил удар шаровой молнии, забросивший в параллельный мир.
Он ничего не забывал, никогда. Ни увиденного, ни услышанного, ни прочитанного… даже если бы захотел.
А повидать ему пришлось многое. Горы трупов на улицах города, голодных беженцев, тянущих к проезжающему мимо вельможе голодного ребенка в соплях и коросте, умирающего в свертке из грязного тряпья, купцов, дергающихся на веревке как паяцы, и их семьи, рыдающие возле своего дома, из которого выносили имущество.
За эти дни он очерствел сердцем, и его душа превратилась в сплошной стальной комок. Ему не мог помочь даже алкоголь – он его просто не брал, система регенерации организма не позволяла пьянеть, считая опьянение отравлением, и мгновенно выводила «отраву» из тела хозяина…
– Эй, становись, убогие! Ты, справа, рыжий, ты какого черта пялишься на мой халат? Завидуешь? Вот дорастешь до полковника-мага – такой же будешь носить! А пока – вы еще убогие, тупые недоросли! И не пяльтесь на Амалию – вам тут ничего не светит, недоношенные! Вот же дал бог таких придурков! Ты видал, Влад, тупые как пробки!
– А чего ты их тут муштруешь? Чего добиваешься? – Влад, усмехаясь, посмотрел на пятьдесят с лишним адептов, которые строем стояли на жаре, покрывшись по?том, как будто они пробежали пять километров.
– Сейчас покажу! Эй, недоросли, шагом марш на площадку для тренировок в стрельбе! Кто собьет строй, будет палочкой чистить сортиры академии! Раз-два! Раз-два! Строй держите, идиоты! Медведя если бить, он на лошади скакать научится – я вас, паразитов, научу строй держать! Пошли, Влад! Они должны научиться работать единым целым, командой, вот и гоняю, как собак!
Грозный Макобер, создавая ветер полами своего голубого халата, несся за строем парней, адептов магии, одетых абы как – в то, в чем они привыкли ходить повседневно, форму им еще не пошили, не до того было.
Магистры, которых Влад передал в подчинение Макоберу, шли рядом. Как оказалось, они вполне даже сохранили разум – просто-напросто были такими вот молчаливыми людьми.
Их модифицированные личности смирились с нынешним положением дел, и они вписались организуемую структуру военных магов, по крайней мере, со слов Макобера.
Влад так и не успел его переделать, дать ему молодость – все некогда было, а тот больше не напоминал – похоже, немного обиделся и решил, что, раз Влад этого не делает, значит так и надо. Чего напрашиваться? Влад чувствовал его обиду, но никак не мог выбрать время, мечась туда-сюда как заведенный.
Наконец группа магов оказалась на открытой площади перед Академией магии, превращенной деятельным Макобером в полигон – на нем были установлены столбы, разбросаны бочки и камни.
Влад знал, что ректор Мерканов был категорически против этого, но он ничего не мог сделать – интересы государства прежде всего, да Макобер его просто задавил своим характером. Кто мог сопротивляться другу диктатора? Только глупец…
– Становись! Лейтенанты-маги, занять боевые позиции! Разбиться на отряды!
Маги резко разошлись в стороны, образовав четыре группы по десять с небольшим человек. В центре каждой стоял лейтенант-маг.
– Смотрите, фельдмаршал! – официально сказал Макобер. – В чем суть? До сих пор каждый магик бился в одиночку, бессистемно, выбирая цель, как он хотел. Мощность огня падала. Теперь, если объединить усилия всех магиков, можно выбивать любого, даже самого сильного мага поодиночке. Мне кажется, даже вашего уровня. Смотрите!
Макобер вышел вперед и скомандовал:
– По цели, огнешарами, пли!
Он выпустил фаербол в толстое бревно, лежавшее на площади, и тут же за ним весь отряд магов выпустил огненные шары в ту же цель.
Бревно просто испарилось во вспышке, а в лицо присутствующим ударил раскаленный воздух, чуть не спаливший ресницы и брови – бревно лежало слишком близко от экспериментаторов.
Макобер радостно захихикал, как будто его щекотали, глядя на вишнево-красную яму глубиной около метра и шириной метров пять, образовавшуюся на месте бревна, и снова скомандовал:
– Беглый огонь по целям! Лейтенанты, указать цели!
Каждый из лейтенантов стал стрелять по разным целям огненными шарами, хорошо видимыми даже на ярком солнце. Отряды магов тоже начали стрелять, применяя разные виды волшебства. Одна группа ударила молниями – стоял такой треск, что заложило уши, а в воздухе запахло озоном. Вторая врезала по бревну воздушным молотом, отбросившим ствол толщиной с тело человека метров на сто и чуть не разбившим стену вокруг здания академии, ну а третьи снова ударили фаерболами, уничтожив несчастную бочку из-под селедки. Она испарилась в мгновение ока.
Макобер подал сигнал, огонь прекратился, и он подошел к Владу:
– Ну как? Впечатляет? Мы перебьем их магиков, пока они сообразят что-то сделать! Сила!
– Сила, – согласился Влад. – Только подумай вот над чем: после первого боя враг узнает эту тактику и точно сделает то же самое. И вас тоже повыбьют поодиночке. И первого – тебя. Думай, что делать. Есть предложения какие-то? Думал над этим?
– Думал, – виновато сознался Макобер, – пока ничего дельного в голову не приходит. У тебя, может быть, есть какие-то предложения?
– Давай рассудим так: что достигается вашими ударами? Истощается защита отдельного мага, и удары проходят в объект. Что надо сделать? Увеличить запас энергии каждого из наших бойцов так, чтобы он мог выдержать достаточное время, по крайней мере, чтобы не сразу упал. Нужны емкие накопители Силы.
– Где же их взять? – расстроился старый маг. – Не у всех есть перстни с красными алмазами, увы…
– Есть мысль. Я сейчас тебе все расскажу. Распускай своих боевиков, или пусть учатся дальше, как тебе угодно, а мы с тобой пойдем обсудим. В академии посидим, у тебя? Давно я не бывал в твоей лаборатории…
И они бодро зашагали к белому зданию Академии магии.
Глава 4
В академии мало что изменилось: коридоры, отделанные деревом и навевающие воспоминания об альма-матер – родном университете, который Влад закончил много, очень много лет назад, запах пыли, старины и лакированных рам – видимо, недавно делали ремонт и лак еще не успел высохнуть до конца.
Макобер, слегка задыхаясь, взбежал на второй этаж к своей каморке, оглянулся на Влада и с грустью заметил:
– Когда я не вижу твою «тень» в этом черном костюмчике, мне делается как-то не по себе. Как ты теперь без нее обходишься?
– Как? Трудно, – усмехнулся Влад, – привык, что она всегда стоит за плечом. Еле уговорил ее. Пришлось дать прямой приказ, тогда только она успокоилась, несмотря на то что мы все равно видимся каждый день. Пришлось поклясться, что возьму ее на очистку пещер от человекоящеров. Но мне же надо было организовать Тайную службу, а кто лучше ее подходит на роль руководителя? Знания я ей закачал, более верного человека найти трудно, а женский ум и хитрость в этом деле немаловажны. Чего-чего, а в искусстве строить интриги женщины всегда были впереди. И еще – она абсолютно безжалостна… в отличие от меня, сентиментального дурня.