Под маской любви, стр. 52

Когда бокал камеристки опустел, Кассандра без лишних слов наполнила его снова. Нарисса прикончила вино прежде, чем девушка успела отпить из своего бокала. Она налила еще, и служанка снова выпила.

Допив вино, служанка уронила голову на грудь и захрапела. Кассандра торжествовала. Впервые за целый день у нее появился шанс вырваться, на свободу, и им надо было непременно воспользоваться. Если ее поймают, заключение в палаццо сменится заточением в спальне. Или того хуже: Агнесса убедит Луку больше не откладывать свадьбу.

Кассандра вырвала из дневника страницу и принялась писать записку Фалько:

«Фалько! Я не смогу прийти к Столпам Правосудия. Тетя держит меня взаперти. Но я могу постараться выбраться в сад, когда все уснут. Если я все же не появлюсь — то только потому, что мне не удалось выйти незамеченной, а не потому, что я не хочу тебя видеть.

К.»

Она могла бы написать длинное послание, доверив бумаге свои любовь, страх и надежду, но решила, что такие вещи лучше произнести вслух, глядя в глаза собеседнику. У Кассандры не было ни перстня с печаткой, ни воска, и она оставила письмо незапечатанным. Она поищет Фалько в таверне, а если там не окажется ни его, ни его друзей, попросит хозяина таверны передать ее, уповая на его честность.

А потом отправится к заброшенной часовне.

Девушка бросила взгляд на камеристку. Нарисса сладко спала, опустив подбородок на грудь. Рукоделье готово было соскользнуть с ее колен.

Кассандра на цыпочках выбралась из библиотеки. Стоит ли рискнуть и подняться наверх за плащом? Она решила в очередной раз позаимствовать плащ Сиены. Закутав плечи в шерстяную накидку, она спрятала дневник в карман, захватила фонарь и огниво, отперла дверь черного хода и медленно открыла ее, стараясь двигаться беззвучно. Если Агнесса поймала бы ее в данную минуту, всем надеждам пришел бы конец.

Кассандра вышла за порог и растворилась в ночи.

Глава двадцать вторая

Кассандра, словно ветер, неслась по тропинке, ведущей в деревню. Ей предстояло выяснить, нет ли Фалько в таверне, и покинуть остров, прежде чем ее хватятся. Покидая палаццо, девушка убедилась, что все домочадцы спят, но кто мог знать наперед, вдруг кто-то из слуг зайдет зачем-то в библиотеку и обнаружит там Нариссу? Кассандра чувствовала себя немного виноватой. Старшую камеристку ждал серьезный нагоняй или что похуже, если бы беглянку поймали. Особенно если бы ее поймали за кражей лодки.

Но Кассандра знала, что ее не поймают.

По дороге она убеждала себя, что у нее хватит сил править лодкой, чтобы без посторонней помощи пересечь лагуну. Сомнения оставались, но рискнуть стоило.

Кассандра надеялась, что в часовне ей удастся наконец нащупать нить, которая поможет размотать клубок зловещих тайн.

Заглянув в «Клинок и море», она бегло осмотрела помещение, скользнула взглядом по столам. Фалько там не было. Тогда Кассандра подошла к хозяину таверны. У него была серебряная серьга в ухе и татуировка в виде черной звезды на каждом пальце.

— Ищете кого-то? — спросил он.

Кассандра старалась не смотреть на серьгу.

— Я бы хотела оставить записку для Фалько. Вы его знаете?

Трактирщик кивнул:

— Фалько из Падуи? Паренек Томмазо? Конечно знаю.

Кассандра поспешно протянула хозяину листок и торопливо добавила к нему серебряную монету.

— Этого хватит?

Трактирщик, осклабившись, сунул монету в карман и убрал письмо. Кассандра заметила, что во рту у него не хватает многих зубов. А тот уже успел забыть о ее существовании, переключившись на одноглазого старика, требовавшего, чтобы ему снова наполнили кружку.

— Что ж, до свиданья, — пробормотала она, покидая таверну.

Воздух был густым и сладким. Почти невидимая луна подкрасила облака серебром. В сердце Кассандры жили страх и восторг, острые, словно кинжалы. Фонарь ходил ходуном в дрожащих руках, и она сжала его покрепче. Тяжелый фонарь не только освещал ей путь, он мог при случае оказаться надежным оружием. Когда Кассандру окружили прокаженные, она была готова пустить его в ход.

У причала за пекарней были пришвартованы старая рыбацкая лодка и длинная деревянная гондола, на дне которой, завернувшись в серое одеяло, спал гондольер. Кассандра удивилась и обрадовалась. Возможно, ей не придется красть лодку и грести самой.

Девушка наклонилась и легонько постучала по краю гондолы. Лодка мерно покачивалась на воде.

— Прошу прощения, — позвала Кассандра.

Солоноватый бриз трепал ее волосы, бил по щекам и щипал глаза.

Гондольер что-то сонно пробормотал, перевернулся на другой бок и натянул одеяло на голову.

Кассандра вцепилась в край гондолы, чтобы не упасть в темную воду. Волны бились о причал, бросая ей в лицо соленые брызги. Девушка протянула руку и осторожно ткнула спящего в плечо.

Тот мгновенно сел. В темноте что-то блеснуло. Кассандра шлепнулась на мокрые доски и больно ушибла руку. Ее зрачки расширились от ужаса. Растерянно озиравшийся гондольер сжимал в руке огромный нож.

— Синьорина! Простите. Вы меня до смерти напугали.

— И вы меня простите. — Она не сводила глаз со сверкающего лезвия. — Я… Мне нужно добраться до города. Вы мне поможете?

Гондольер убрал нож и с интересом уставился на странную девицу.

— В такой час? Зачем?

— Мне нужно домой, — на ходу сочиняла Кассандра. — Тетя выгонит меня на улицу и лишит наследства, если обнаружит, что меня нет дома.

Кассандра постаралась изобразить отчаяние. Впрочем, эта роль не потребовала от нее сверхъестественных усилий.

— Прошу вас. Я заплачу двойную цену. Утром вам никто ничего подобного не предложит.

Гондольер понимающе улыбнулся.

— Дайте-ка угадаю. Вы были на свидании. Ох, эти мне влюбленные! Как я вас понимаю! — С этими словами он взял протянутые монеты и помог Кассандре взойти на борт.

Она забилась в дальний угол фельце и обхватила себя руками, чтобы хоть немного согреться. Гондольер одолжил ей свое одеяло. Грубая шерсть хорошо защищала от холода, и вскоре она перестала дрожать.

Пока лодка боролась со своенравными водами лагуны, девушка в который раз перебирала в памяти ниточки, ведущие к разгадке мрачной тайны. И поневоле возвращалась мыслями к Фалько. Фалько любил гулять по кладбищу. Фалько сжег записку от убийцы. Фалько бывал в притоне, в котором работала Мариабелла. Фалько был на дружеской ноге с Анджело и, возможно, с самим Дюбуа. Обнаружив трупы, Фалько дважды отказался позвать стражников. Девушке отчаянно хотелось верить в его невиновность, но все, что она знала, свидетельствовало об обратном.

Кассандра попросила гондольера высадить ее у моста Риальто.

— Так где ваш палаццо? — спросил тот. — На улицах небезопасно. Я доставлю вас прямо к причалу.

— Не стоит! — возразила Кассандра. — Я лучше дойду до дома пешком. Вдруг кто-то из слуг дежурит на причале.

Ложь слетала с языка легко и бездумно. Она никогда не думала, что способна так непринужденно лгать.

Гондольер пожал плечами и привязал лодку под мостом. Выбравшись из гондолы, Кассандра бесстрашно шагнула в темноту. В этой части города дома стояли так близко друг к другу, что их нависавшие над мостовой крыши закрывали небо. Стоя посередине улицы, можно было коснуться вытянутыми руками фасадов стоявших друг против друга зданий. Кассандра решительно двинулась вперед, освещая себе путь огнем фонаря.

Пробираясь по лабиринту темных переулков, она нисколько не сомневалась, что без труда найдет часовню. Ноги сами несли Кассандру к маленькой площади, словно ей в ее ночном приключении покровительствовали высшие силы. Не прошло и пяти минут, как она вышла к разбитой статуе и маленькому кладбищу, жавшемуся к старой часовне. Ночь была сырой и холодной, у земли стелился туман. Что же теперь? Она решила начать с часовни.