Жена незнакомца, стр. 8
И тут, словно в противовес словам Пола, во двор вышла сеньора Менендес и спросила Лили, желает ли она, чтобы кофе подали на веранду. Лицо сеньоры оставалось бесстрастным, однако в темных глазах читалось недовольство тем, что ей приходится обращаться к какой-то оборванке.
Услышав простой вопрос, Лили оцепенела от ужаса. Она понятия не имела, хотят ли мужчины кофе, и не знала, имеет ли право решать за них. Она не привыкла, чтобы за ней ухаживали, и не винила сеньору за то, что та неохотно выполняет распоряжения бывшей заключенной. А в том, что слуги об этом догадываются, Лили не сомневалась. Чувствуя, как у нее пылают щеки, Лили умоляюще взглянула на Куинна. Он все понял и, очаровательно улыбнувшись сеньоре Менендес, сказал:
— Принесите нам, пожалуйста, бутылку виски и три стакана.
— Два стакана и кофе для дамы, — бросил Пол.
— Три стакана, а кофе не нужно, — твердо повторил Куинн.
Когда сеньора Менендес удалилась на приличное расстояние, Пол укорил его:
— Никто лучше тебя не знает, что Мириам никогда не пила крепких напитков.
— Лили не Мириам. Она сегодня отлично потрудилась, а за два дня вообще добилась потрясающих успехов. И давай не будем забывать, чего мы от нее хотим. А мы хотим, чтобы она сыграла роль Мириам, а не стала ею.
— На данном этапе важно, чтобы она целиком вошла в роль.
— Что она и делала в течение последних десяти часов, — не сдавался Куинн.
— Стоит ей в ответственный момент совершить хотя бы крохотную ошибку, и все полетит к черту, — угрожающе произнес Казински и твердо повторил: — Все!
Лили с интересом наблюдала за их спором. Оба властные, если не сказать деспотичные, не терпят никаких возражений. Сегодня она узнала, что они подружились задолго до того, как Куинн решил заняться политикой, и, видимо, если бы тот не был его другом, Кингмейкер все решения принимал бы самостоятельно. Теперь же ему приходилось иногда вступать с другом в жаркую полемику, от которой страдала их дружба.
Взяв с подноса сеньоры Менендес стакан виски, Лили мысленно поблагодарила Господа за то, что Куинн умеет настоять на своем. Встретившись с ним взглядом, она молча подняла стакан, благодаря за дарованное ей удовольствие. Куинн смотрел на нее несколько долгих секунд, потом кивнул.
Лили пришла к выводу, что стетсон и узкий галстук очень ему к лицу, хотя злилась на себя за то, что обращает внимание на подобные вещи. Раньше она считала богатых мужчин, которые могли позволить себе рубиновые запонки или, если пожелают, стать политическими деятелями, людьми слабыми и изнеженными.
Но двух дней, проведенных рядом с Куинном Уэстином, оказалось достаточно, чтобы она изменила свое мнение. В его серых глазах, четко очерченных губах, волевом подбородке и сильных руках не было даже намека на мягкость. Цели, которые он ставил, требовали волевых качеств, не оставляя места для колебаний и опасений. Лили подозревала, что за внешней холеностью скрывается человек жесткий и несгибаемый, похлеще тех бандитов, с которыми ее сводила жизнь. Да, уж Куинн Уэстин ни перед чем не остановится, чтобы добиться своего.
И тем удивительнее, что он вступился за нее.
На следующее утро, когда они втроем сели в карету, чтобы ехать дальше, изучая по пути основы этикета и правила хорошего тона, Лили взглянула Куинну прямо в глаза и почувствовала, как у нее исступленно забилось сердце. Все-таки этот сукин сын на редкость хорош собой. Он заставил ее вспомнить о вещах, которые она поклялась забыть навсегда.
— Можете курить, если вам так неймется, — бесцеремонно сказала она.
— Если хотите, — машинально поправил ее Казински.
Лили стиснула зубы, чтобы не выругаться. Ладно, если Мириам освоила эти дурацкие правила, освоит и она.
Куинн уже обрезал сигару и улыбался. Легкий ветерок теребил его волосы, и с такими вот растрепанными волосами он показался Лили еще красивее. Он сидел, непринужденно откинувшись на подушку сиденья, вытянув длинные ноги и расстегнув воротник рубашки. Лили вдохнула его запах, который у нее уже начал ассоциироваться с ним: приятный аромат бриолина, мыла для бритья и кожи.
Какие у него красивые руки, загорелые, изящные и уверенные. Какие ухоженные, чистые ногти. Лили бро-сила раздраженный взгляд на свои заштопанные пер-чатки.
Он красив, богат, могуществен, и ей было приятно, что такой мужчина проявляет к ней интерес. Вчера он так раздобрился, что позволил ей выпить стаканчик виски. Сопоставив все факты, Лили решила, что, пожалуй, не стоит удивляться тому, что ее начинает тянуть к Куинну Уэстину.
Потом она снова подумала о Мириам. Почему она решила сбежать от мужчины вроде Куинна Уэстина? Любая женщина могла бы только мечтать о таком муже.
Но, хорошенько поразмыслив, Лили пришла к выводу, что мужчина, хладнокровно решивший в угоду честолюбивым планам заменить жену другой женщиной, должен быть человеком холодным, бесстрастным и даже жестоким. Поэтому как муж Куинн Уэстин не голубая мечта, а скорее кошмар.
В закрытой карете становилось все жарче. Лили обмахнулась веером и бросила взгляд на Куинна. В этот момент он выпустил изо рта идеально круглое колечко дыма.
— А вы ищете Мириам? — с любопытством спросила она. — Наняли детектива?
Куинн поперхнулся и, отгоняя рукой дым, выругался.
Глава 3
— Вопрос не в том, должен был ты ей солгать или нет, — говорил Пол неделю спустя. Они ехали верхом, и ему приходилось прилагать немало усилий, чтобы не отстать от Куинна, скакавшего на мустанге. — Вопрос в том, какой подход выбрать: идеалистический или реалистический? Черт возьми, Куинн! Опять мы спорим по этому поводу!
— Реальность начинается с мечты, — упрямо сказал тот и, наклонившись в седле, потрепал лошадь по шее.
Хотя в соответствии с высоким ростом Куинн предпочитал крупных лошадей, но этот малыш был хорошим скакуном, и это подкупило его. Он вообще любил ездить верхом: стоило ему вскочить в седло, и тяжелый груз будто сваливался у него с плеч.
Сдвинув на затылок шляпу, Пол отер рукавом пот со лба.
— Ты сам создал эту реальность. Лили недоумевает, почему ты не ищешь жену, а простая ложь удовлетворила бы ее любопытство и сняла все вопросы.
Горько усмехнувшись, Куинн обвел взглядом пустынную местность.
— А разве существует простая ложь?
Одна ложь порождает другую, они нагромождаются друг на друга, и человек уже при всем желании не может быть честным.
— Современный мир далеко не идеален, черт побери! — раздраженно ответил Пол. — А в нашем случае и вовсе не нужно, чтобы Лили интересовалась Мириам. Думаю, ты не станешь против этого возражать?
Естественно. Как можно возражать против очевидного? Но в Лили было нечто, наводящее Куинна на мысль, что всю свою жизнь она видела от мужчин только ложь, а ему не хотелось быть таким мужчиной, не хотелось добавлять очередную ложь к тому грузу, который она уже несла.
Миновав несколько высоких кактусов, они повернули к дому.
— И еще, — сказал Пол. — Я был совершенно не согласен с тем, что в конце дня ты позволяешь Лили выпить стаканчик виски и выкурить сигару. Но, поразмыслив, уяснил, чего ты добиваешься.
— А чего я добиваюсь? — спросил Куинн.
Когда он вернется в Денвер, то сразу отправится на ранчо и несколько дней будет ездить верхом, заниматься повседневными делами. Напряженный труд и одиночество должны помочь ему избавиться от беспокойных ощущений, которые он испытывал в присутствии Лили Дейл.
— Ты даешь Лили понять, что сочувствуешь ей, пытаешься установить нормальные отношения. Чтобы убедительно сыграть роль твоей жены, она должна спокойно чувствовать себя рядом с тобой.
Куинн машинально натянул поводья.
— Мы с Лили никогда не будем чувствовать себя спокойно в присутствии друг друга! — выпалил он.
О каком спокойствии может идти речь, если Лили нужна ему только для победы на выборах, а ему неприятно думать, что его успех всецело зависит от нее. Она же ненавидит его за то, что он не разрешает ей уехать к дочери.