Да! Да! Да!, стр. 35

— Вы можете держаться на ногах?

Джульетта смотрела на нее пустым взглядом, точно не понимая. Казалось, она не узнает никого из них.

Обойдя Джульетту, Клара взяла ее под мышки и подняла. И вдруг тут же оказался Бен. Его талию опоясывало полотенце. Толстое одеяло закрывало его с головой. Он распахнул свое одеяло и, притянув к себе Джульетту, прижал ее к своему обнаженному телу и запахнул одеяло, укутав им их обоих.

Единственное, что смогла спросить Зоя:

— Вы полагаете, у вас достаточно тепла, чтобы согреть ее?

Клара набросила второе одеяло на влажную голову Джульетты.

— Растирайте ей руки и спину.

Теперь Зоя стала воспринимать гудевшие голоса собравшихся вокруг них людей. Позже, когда она вспоминала, что произошло дальше, в ее голове проносились обрывки добрых и сочувственных речей. Но сейчас она слышала только скабрезные шуточки.

— Что они там делают под одеялом? — послышался вопрос, за которым последовал неуместный взрыв смеха.

— Я бы не возражал, если бы меня поместили туда с голой и мокрой женщиной. Я бы сумел увлажнить ее чуть больше!

Это показалось Зое чересчур; дрожа от ярости, она бросилась на мужчину, позволившего себе последнее замечание. Его имя было Джек Хорват.

— Ты говоришь о достойной уважения женщине, свинья! — Она наотмашь ударила его кулаком в нос, да так, что послышался хруст. Кровь фонтаном брызнула из носа обидчика, и он в оцепенении уставился на нее.

— Молодец, маленькая леди! Он сам напросился!

— Ах, вот как! Он не сказал ничего такого, чего не пришло бы на ум каждому из нас.

Справа от Зои завязался кулачный бой, потом то же произошло и слева. И менее чем через минуту началась невообразимая свалка. Триста мужчин вопили и дрались на берегу покрытого тонким слоем льда озера Кратер.

Глава 13

Негостеприимная земля и тяжелая жизнь портили характер и истощали до предела нервы усталых людей. За долгие годы Медведь перевидал многое и наблюдал, как мужчины ломались, как тонкие прутики, и набрасывались друг на друга, готовые убить. Он видел двух многолетних партнеров, перепиливших пополам каноэ, чтобы каждому досталась половина, когда их партнерство, а с ним и дружба закончились. Он видел, как люди сходили с ума и в своем безумии совершали дикие поступки на этом пути. Но никогда он еще не видел сцены, которая предстала его взору, когда он вернулся с охоты на кроликов.

У самой кромки озера двое мужчин лупили друг друга под горой одеял, но никто не обращал на это внимания. И ни один из них не пытался обогреться у костра. Зато многие дрались, лягали друг друга ногами, топтали упавших, и драка начиналась снова. В драке участвовали по меньшей мере триста человек, и сражались они так, будто бились в рукопашном бою с лютыми врагами. Это была самая жаркая потасовка, какую только Медведь видел в жизни. И он с трудом дождался момента, когда смог ринуться в самую гущу дерущихся.

Отбросив в сторону добытых кроликов и ружье, сорвав с рук перчатки и бросив их одному из тех, кто не участвовал в драке, а только наблюдал за ней, Медведь ввязался в потасовку, ища среди дерущихся Джека Хорвата. Это был весьма подходящий момент, чтобы поквитаться с ним. Но когда он нашел наконец Хорвата, тот сидел в стороне от дерущихся, вытирая кровь из разбитого носа. Медведь узнал от нескольких участников драки, что этот «неженка» позволил женщине побить его в рукопашной схватке.

Он удачно справился с двумя разъяренными драчунами, когда увидел Зою Уайлдер, размахивающую длинным обугленным поленом и готовую огреть им любого, кого она могла им достать. Потом он увидел и Клару в самой гуще сражения. Она до неприличия высоко подоткнула юбку, чтобы та не мешала двигаться. Любой мужчина, рискнувший к ней приблизиться, получал неслабый удар между ног. Пятеро поверженных бойцов уже лежали у ее ног, держась за причинные места, стеная и время от времени испытывая приступы рвоты.

Чувство долга пересилило желание Медведя получить удовольствие от такой славной потасовки. Кто-нибудь должен был вмешаться, чтобы вывести женщин из этой свалки и избавить их от опасности получить увечье. Он попытался обуздать Клару, выкрикивая ее имя, но шум стоял такой, что его голос терялся в нем. Расшвыривая дерущихся, попадавшихся ему на пути, он наконец добрался до нее. К тому времени, когда он достиг цели, она стояла к нему спиной и как раз нанесла сокрушительный удар еще одному обидчику, и он уже, корчась, лежал у ее ног.

Барретт слегка похлопал ее по плечу и окликнул по имени. Она стремительно обернулась и в тот же момент ловко нанесла ему удар коленом в уязвимое место. Земля закачалась у него под ногами, когда он рухнул от яростно нанесенного удара. Медведь еще успел заметить, как расширились ее глаза, а руки взлетели ко рту, до того как нестерпимая боль взорвалась в нем. Черт возьми, она снова уложила его на обе лопатки!

Предаваясь мрачным раздумьям, Медведь сидел сгорбившись перед палаткой, уставившись на пламя костра. Никогда в жизни не встречал он такой великолепной женщины, как эта Клара Клаус. И его злая доля заключалась в том, что она была достойной и уважаемой женщиной.

И все-таки он не мог выбросить ее из головы и не мог перестать наблюдать за ней. Теперь, когда дни стали значительно короче, у него появилась привычка стоять в темноте и наблюдать, как она ужинает со своими спутницами. Он обычно становился так, чтобы видеть, как огонь костра или фонаря освещает ее лицо и великолепную кожу. Теперь он уже знал, что она предпочитает готовить сама. Он узнал также, что она постоянно заправляла непослушную прядь волос за левое ухо. Когда она смеялась, то и он улыбался в темноте. Когда она хмурилась, и он вздыхал, а иногда пытался угадать, почему она хмурится, и порой ему даже приходила в голову дерзновенная мысль, что она вздыхает по нему.

— Нам надо поговорить.

Ну, стоит только подумать о дьяволе — и вот он тут как тут. Клара носила шляпу именно так, как ему нравилось. Это была зеленая зимняя фетровая шляпа, выношенная так, что приходилось сверху обвязывать ее шарфом, спускавшимся ей на уши и завязанным под подбородком. Из-под этого головного убора выбивалась и падала на лоб только ярко-рыжая кудрявая челка.

— Ну а почему, собственно, я должен с вами разговаривать? — спросил он, хотя весь напрягся при виде нее. Но все-таки сделал приветственный жест, указывая на складной стул. Он смотрел, как она усаживается, заботливо расправляя складки своей короткой юбки, коричневой, как оперение дикой утки. По цвету эта юбка очень подходила к ее глазам цвета кофе со сливками.

— Я пришла принести вам свои искренние извинения. — Персиковый цвет ее щек сменился пунцовым румянцем смущения. — Я ведь не знала, что это были вы. И я просто… — Она в отчаянии взмахнула рукой в варежке. — Мне потребовалось два дня, чтобы собраться с силами и прийти поговорить с вами.

Медведь знал, что она придет. Вот почему он заплатил королевский выкуп за шесть бутылок настоящего немецкого пива. Он вынес две из них и снова присел у огня.

— Извинения требуют подкрепления выпивкой.

— Благодарю вас. — Ее брови поползли вверх. — Бог мой! Где вы это достали?

Медведь изучал ее лицо, мысленно желая быть более респектабельным.

— Долгие годы мне предстоит слышать, как вы положили меня на обе лопатки в соревновании в силе и вторично побили меня во время потасовки.

— Я искренне сожалею об этом.

— Ни один ныне живущий мужчина не посмел бы похвастаться, что побил меня.

Единственным живым существом, кто сумел пригнуть его руку к столу или опрокинуть его на землю, была Клара Клаус. И это показалось ему таким нелепым, что он даже не знал, смеяться ему, браниться или с благоговением пасть к ее ногам.

— Как себя чувствует мисс Марч?

— Ей становится лучше. Она крепнет с каждым днем. Но больше всего страдает от того, что триста мужчин могли увидеть хотя бы дюйм ее обнаженного тела. — Клара улыбнулась и покачала головой: — Она почти ничего не помнит о случившемся. Если бы миссис Эддингтон не рассказала ей, Джульетта даже не вспомнила бы, как мистер Дир согревал ее под одеялами совершенно обнаженную. Впрочем, и он был в таком же виде. Она не хочет его видеть. Не собирается выходить из палатки. Но если не считать того, что она еще кашляет и чихает, а также чувствует себя безмерно униженной, с ней все в порядке.