Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации», стр. 199

В отдельные годы, когда эти рынки переживали «бум», доля доходов от игры достигала уровня половины всех доходов американских семей. Зато в периоды «обвалов» на финансовых рынках домашние хозяйства подобно бизнесу несли чистые убытки. В прошлом десятилетии в Америке также не менее половины всех семей продолжали вкладываться в ценные бумаги: акции, облигации, ипотечные бумаги.

Косвенно в финансовые игры оказались вовлеченными даже те американцы, которые не желают рисковать своими средствами. Речь идет о так называемых «инвесторах поневоле»: американцы осуществляют взносы в пенсионные и другие социальные фонды, а те, в свою очередь, размещают эти средства на финансовых рынках. Но эти институциональные инвесторы могут также нести потери от операций на финансовых рынках, и в конечном счете это потери не каких-то далеких от народа институтов Уолл-стрит, а рядовых граждан.

Всем хорошо известно происшедшее в начале текущего десятилетия банкротство американского энергетического гиганта «Энрон». Акции этой корпорации (стоимость ее активов на пике равнялась 47,3 млрд долл., по этому показателю она занимала 7-е место в США) считались в Америке очень надежными, поэтому в них охотно вкладывались пенсионные фонды и страховые компании. Банкротство компании привело к тому, что десятки тысяч бывших учителей, полицейских и пожарных остались без пенсий ^[1083].

Глава 3. Либерализация: новации на фондовом и кредитном рынках

Новые технологии и проекты ростовщиков на финансовых рынках в конце XX века

В предыдущей части мы начали разговор о рынках ценных бумаг и фондовых биржах и отметили, что «бум» создания бирж и роста оборотов на фондовых рынках начался в XIX веке.

После Второй мировой войны и особенно после отмены золотого стандарта в 70-е годы прошлого века начался очередной «бум» на рынках ценных бумаг и на финансовых рынках в целом. Особенно динамично эти рынки стали развиваться после ликвидации «золотого тормоза», т.е. принятия решений в Вашингтоне и на международном уровне (Ямайская валютно-финансовая конференция) о полной демонетизации золота.

Если в 1970 г. объем фондового рынка США составлял лишь 136 млрд долл. (13,1% ВВП США), то в 2007 г. его капитализация равнялась уже 18,5 трлн долл. (135% ВВП). Правда, после этого начался кризис, и фондовый рынок США сократился почти вдвое. Долгое время Западная Европа отставала от США по масштабам фондового рынка, там имелось много достаточно изолированных национальных рынков. Однако в связи с созданием Европейского Союза процесс развития фондовых рынков в Европе резко активизировался. В 2007 г. совокупная капитализация фондовых рынков Европы впервые превысила капитализацию фондового рынка США. Капитализация фондового рынка Euronext (общий рынок Франции, Нидерландов, Бельгии и Португалии) равнялась 4,1 трлн долл.; рынка Великобритании - 3,9; рынка Германии - 1,9; рынка Испании - 1,5; рынка OMX (страны Скандинавии) - 1,3; рынка Швейцарии - 1,2 и т.д. ^[1084]. На фоне падающих и стагнирующих фондовых рынков Запада очень динамичным выглядит рынок Китая, капитализация которого уже превысила 3 трлн долл.

Важно также отметить, что сегодня у «хозяев» фондовых рынков несравненно возросли возможности для того, чтобы осуществлять «раскачку» рынков в нужном для них направлении. Усилилась амплитуда колебаний: взлеты курсов акций могут быть такими, что капитализация рынка оказывается в десятки и сотни раз больше реальной (балансовой) стоимости активов компаний-эмитентов. Это называется «перегревом» рынка. Затем могут происходить столь же резкие падения курсов. «Профессиональные экономисты» называют это «волатильностью» рынков. Конечно, Ротшильдам в XIX веке такие трюки были не под силу. Кстати, абсолютные величины колебаний рынка (в стоимостном выражении) поражают воображение.

Джоэл Курцман в своей книге «Смерть денег», которая посвящена проблеме отрыва процесса создания денег от процесса создания реальных ценностей, описывает то, что произошло 19 октября 1987 г., когда средний промышленный индекс Доу Джонса на Нью-Йоркской бирже упал за один день на 22,6%:

«Если измерять с высоты полного рынка в августе 1987 года, то вкладчики потеряли на Нью-Йоркской фондовой бирже несколько больше одного триллиона долларов за два с небольшим месяца. Эта потеря равна одной восьмой ценности всего, что создано человеческим трудом в Соединенных Штатах, включая все дома, заводы, офисы, дороги и улучшенную недвижимость. Это потери такого гигантского масштаба, что просто уму непостижимо. Одного триллиона долларов хватило бы, чтобы кормить весь мир в течение двух лет, поднять страны “третьего мира” из крайней нищеты до уровня среднего класса. На эти же деньги можно было бы купить одну тысячу ядерных авианосцев» ^[1085].

Сегодня ростовщики контролируют не только фондовую биржу, но также другие биржи - валютную, товарные, фьючерсов и опционов. По сути, все эти биржи представляют единую сеть, систему «сообщающихся сосудов», деньги перетекают с одного рынка на другой. Всей этой сетью и финансовыми потоками внутри отдельных рынков и между рынками управляют ростовщики - прямо или через своих посредников.

Взять, к примеру, Лондонскую международную нефтяную биржу (The International Petroleum Exchange of London - IPE), которая является ведущей европейской биржей на энергетическом рынке фьючерсов и опционов. Ее ведущими акционерами выступают«British Petroleum», «Royal Dutch Shell», «Total», «Goldman Sachs», «Morgan Stanley» и«Deutsche Bank». Фактически все главные акционеры биржи - ростовщики (нефтяные компании «British Petroleum», «Royal Dutch Shell», согласно многим источникам, находятся под контролем Ротшильдов).

Фактически биржа (фондовая и любая другая) сегодня — абсолютно нерыночный институт. Это специальная управляющая компания, находящаяся под жестким контролем нескольких ростовщиков, которая управляет соответствующим рынком. Остальные участники рынка — управляемые, которые могут действовать лишь в режиме реагирования, приспосабливаясь к изменениям на рынке.

Приведем в связи с этим точку зрения Ю. Баранчика: «Их (принадлежащая нескольким акционерам. - В. К.) биржа - это инструмент, позволяющий не только “законно” наращивать свою долю рынка. Если кто-то возразит и скажет, что биржи такой (абсолютно нерыночной) роли не играют, напомним, что биржи являются одним из тех учреждений западной бизнес-инфраструктуры, куда с недавних пор (после того, как был накоплен соответствующий финансовый ресурс) стал запрещен вход инвесторам из Азии и России. И возникает вопрос: почему со свободного рынка выводятся те структуры, которые являются его основой? Или здесь что-то нечисто и эти структуры являются вовсе не рыночными? Ведь одним из аргументов противников допуска новых инвесторов к биржам и другим финансовым инструментам Запада является тот, что новые инвесторы будут совсем иначе, чем прежние владельцы: а) распределять прибыль и б) устанавливать правила игры» ^[1086].

По сравнению с XIX веком на фондовом и других финансовых рынках произошли значительные качественные изменения:

-        появилось большое количество новых видов ценных бумаг и финансовых инструментов (в том числе финансовых производных инструментов, о которых разговор пойдет в 4-й главе этой части труда);

-        стали создаваться новые виды финансовых институтов (новые по функциям, статусу, видам операций и т.п.); о некоторых из них мы скажем ниже;

-        биржи оснастились компьютерами, специальным программным обеспечением и телекоммуникационным оборудованием, что повысило скорость операций, увеличило обороты операций участников, расширило географическое пространство операций и т.п.