Отто и летающие близнецы. Повесть о Кармидийцах, стр. 32
— Она понимает, что мы работаем наперегонки — кто первым найдет ответ.
— Значит, она ищет тебя по двум причинам: из-за этого свитка и из-за того, что ты Король?
Альберт кивнул.
Череп давно уснул и, глядя свои волчьи сны, тихонько поскуливал. Альберт встал и жестом позвал Отто в темноту за кулисы. Они обогнули занавес и остановились на авансцене. Отсюда Отто был виден весь театр — галереи, ложи, длинные ряды пыльных кресел уходили в темноту.
— Посмотри на занавес, — сказал Альберт.
Отто поднял глаза. Сначала было трудно что-либо разобрать, потому что занавес висел очень близко и к тому же насквозь пропитался пылью. Потом он разглядел вышитый на бархате Жемчужный Дуб — гигантское дерево, точно такое же, как на Вратах Араминты. Одна половинка ствола на одной стороне занавеса, другая — на другой.
— Две половинки дерева, — сказал Альберт. — В той программке, которую я тебе показал, был рисунок сцены с занавесом. Его можно открывать и закрывать. Одно становится двумя и снова одним. Этот театр закрылся прежде, чем Эльфина родилась. Она наверняка о нём не знает.
Зал вокруг них был огромен и безмолвен.
— Кармидийцы презирают меня, Отти, — сказал Альберт. — По их мнению, единственной, от кого был толк, была Араминта. Они до сих пор говорят только о ней. Но, может быть, теперь я всё-таки сумею им помочь.
— Папа, тебя презирают не все, — воскликнул Отто. — У меня есть подруга, ее зовут Мэб, а у нее есть ковер-самолет, и еще есть друзья — Эймос и Лидия. Они в тебя верят.
Альберт улыбнулся.
— Мы ходили в Парк Шепотов, — торопливо выпалил Отто. — И у меня оказалось триста шестьдесят!
Альберт приподнял брови и улыбнулся еще шире.
— Да неужели?
— Да, но это, наверное, неправда, потому что я ничего не умею делать. Не могу летать, как близнецы, не могу делать цвета, вызывать животных…
— Погоди — еще увидишь, — сказал Альберт. — Вот Череп тебе доверяет. До сих пор он доверял только мне.
— Правда?
— Правда.
Отто схватил последний кусок хлеба и сунул в рот.
Потом он рассказал отцу обо всём. О Краснолунье, об Арене, о коврах-самолетах, о ветре, о людях, расчищавших дорогу.
— И она хочет, чтобы все убивали бабочек, — закончил он свой рассказ. — Она выступала по телевизору.
— Если она расчищает дорогу, значит, хочет снова открыть Врата, — пробормотал Альберт. — Хочет привести сюда людей из Внешнего Мира, показывать им представления, хочет, чтобы они наводнили весь Город. В нём полным-полно Небывалого. Такого, чего они никогда не видели! Но чтобы открыть Врата, ей придется сначала снять заклятие. Достань свой хрустальный шар, Отти. Надо поскорее предупредить людей. И найти Араминту раньше, чем ее найдет Эльфина.
— Найти? Я думал, она жила сотни лет назад.
— Триста лет назад. Но дело не в этом. Когда Врата были построены, она заявила, что хочет отдохнуть. Исчезла и она, и другие, кто нёс на себе родимое пятно. Но Араминта была сумеречницей.
РАЗГОВОР с прачечной
— Вызываю прачечную «Огнебочка», вызываю прачечную…
«Пусть вода смоет ваши заботы», — появились внутри хрустального коммуникатора остроконечные буквы. Потом вывеска исчезла, и на ее месте возникла бабушка Кулпеппер в маленькой зеленой шляпке с маргариткой.
— Альберт! — вскричала она и всплеснула руками. — Альберт, сейчас я позову Долорес. Они все в саду, мистер Крейн привел для Долорес кошку…
— С папой всё хорошо, — перебил ее Отто.
— Мне надо, чтобы вы все подошли к этой штуке и выслушали меня, — с неожиданной твердостью заявил Альберт. — Скажи Долорес, чтобы отправила мистера Крейна куда-нибудь подальше. Меня не должны слышать посторонние.
— Скажи ему, куда идти, — поддакнул Отто.
Бабушка Кулпеппер кивнула и исчезла из поля зрения. Откуда-то сверху протянулась маленькая ручонка, тонкие пальчики скользнули по поверхности шара. Послышалось хихиканье.
Вскоре раздались приглушенные голоса. Они приближались.
Потом в шаре одновременно, сдвинув головы, появились Долорес, Моргана ле Грей и бабушка Кулпеппер.
— Почтительнейше приветствую вас, — сказал Альберт.
— С Отти всё в порядке? — холодно осведомилась Долорес.
— Да, мам, у папы есть план.
— Вы сейчас одни? Мистер Крейн ушел?
— Да, только что.
— В качестве Кармидийского Короля я требую, чтобы вы сохранили в тайне всё, что сейчас услышите.
— С уважением подчиняюсь столь достойному требованию, — сказала Моргана.
— Я тоже, — подтвердила бабушка Кулпеппер.
— Ты у нас главный специалист по хранению тайн, Ал, — фыркнула Долорес.
— Мама, это очень важно! — воскликнул Отто. Даже в разгар столь бурных событий ему было трудно и мучительно сознавать, что родители перестали быть друзьями.
— Эльфина — волшебка, она сонница и хочет разбогатеть. Для этого она собирается впустить в Город чужаков из Внешнего Мира и показывать им представления с участием волшебок. Список Небывалых Явлений нужен ей для того, чтобы отлавливать волшебок. А все по-настоящему Небывалые вещи сохраняются такими, каковы они есть, чтобы на них полюбовались пришельцы.
Внутри хрустального коммуникатора воцарилось потрясенное молчание.
— Скажем прямо, — резюмировал Альберт. — Она продает нас всех, даже горожан.
— Пришельцы из Внешнего Мира, здесь, — прошептала мадам Моргана. — Это будет концом для всех нас!
— Помните истории, которые нам рассказывали в детстве? — сказала бабушка Кулпеппер с несвойственной ей серьезностью. — Об их военных, которые прикидывали, нельзя ли использовать ведьмиц и их кошек как оружие.
Их хрустального коммуникатора раздался громкий треск.
Моргана и бабушка Кулпеппер переглянулись и исчезли из виду.
Осталась только Долорес. Ее лицо было неподвижным. Янтарные глаза, смуглая кожа. Будто картина, обрамленная в хрусталь.
— Рад тебя видеть, — тихо сказал Альберт.
— Постарайся, чтобы с Отто ничего не случилось, — шепнула Долорес, как будто ей больше нечего было сказать.
— Папа ногу поранил, — вставил Отто.
Тут вернулась Моргана ле Грей.
— В саду только что приземлилась Огнебочка, — объявила она. — Сломала всего одно дерево.
— Завтра вечером я хочу дать концерт в старом театре, в «Жемчужном Дубе», — сообщил Альберт. — Мы расклеим объявления, пригласим горожан, и волшебок тоже, если сумеем. Нам поможет джаз-банд, они горожане, но музыкантам всё равно для кого играть, — для волшебок или нет. Долорес, ты должна организовать танцоров. Потом я поговорю со зрителями. Расскажу им о том, что происходит на самом деле. Об этом должны знать все. Это самое главное!
— Вы что, умеете выступать перед публикой? — поинтересовалась Моргана ле Грей.
— Папа справится, — ответил за отца Отто.
Потом Альберт и мадам ле Грей принялись обсуждать план концерта. Этой ночью всем им, в том числе и Моргане, предстояло перебраться в театр.
— Это еще не всё, — сказал Альберт. — Нам надо поговорить с дедушкой Кулпеппером.
— О чём? — вспыхнула Долорес. — Из-за тебя он и так в опасности! Мама выбралась наружу, хоть я ее и просила этого не делать, и позвонила ему. Он сказал, что к ним заходила Полиция Обыденности, расспрашивали о тебе. Он собирался уйти и спрятаться. Сказал, что бабушка поймет, где именно.
— И где же?
В хрустальном шаре, держа под мышкой извивающуюся Зебору, появилась бабушка Кулпеппер.
— Я думаю, он имел в виду Гвидонов Пляж.
— Этого еще не хватало! Чтобы мой отец ночевал на пляже! — воскликнула Долорес. — Ему следовало бы скрыться где-нибудь еще и играть себе спокойно в гольф. Нечего втягивать его в эти приключения!
Внезапно картинка побелела.
Сверху на шар что-то капнуло.
— Зебора, отдай рисовую кашу, — прощебетала бабушка Кулпеппер. — Ну и проказница же ты, мышка моя летучая…
— Отпусти! — послышался отчаянный крик Долорес.
Но было поздно.