Отто и летающие близнецы. Повесть о Кармидийцах, стр. 30
Отто со всех ног бросился в гостиную.
— Папа прислал за мной, чтобы меня отвели туда, где он скрывается, — с порога выпалил он. — Можно, я возьму еды и хрустальный коммуникатор? Он ему пригодится.
— Что значит, папа за тобой прислал? Где этот человек?
— В саду. Мне надо спешить!
Моргана, Долорес и бабушка Кулпеппер дружно выглянули в окно.
— Это не человек, — в ужасе вскричала Долорес — Не впускай его, Отто, запри дверь!
А Моргана ле Грей молча вышла на кухню и через минуту вернулась с полотняной сумкой, в которую положила хлеб, сыр, колбасу и еще какие-то вещи, аккуратно завернутые в тряпочку.
— Большой коммутатор я тебе дать не могу, — сказала она. — В сумку я положила маленький — портативный, его будет вполне достаточно…
— Мой сын никуда не пойдет в темноте с ВОЛКОМ, — взвилась Долорес. — Я не для того его столько лет растила…
— Не волнуйся, Долорес, — успокоила ее бабушка Кулпеппер. — Волки часто дружат с Кармидийцами.
— Ох, мама! Ради Бога, хоть ты не суйся! Ты мне со своими советами надоела, еще когда была Добропорядочной! А уж как стала Небывалой — так и вовсе невыносима!
— Это Череп, — спокойно сказала Моргана ле Грей. — По-моему, Отто прав, его, наверное, прислал ваш муж.
— ПОКА, — сказал Отто.
Выходя из кухни, он слышал, как мама кричит сквозь слезы:
— Почему ты не рассказала мне, кто я такая?! Теперь я и сама не знаю, кто я! Я ни то ни другое…
Отто перекинул сумку через плечо. В ней лежала еда, портативный коммуникатор и туго свернутый ковер-самолет.
— Здравствуйте! — вежливо поздоровался Отто с волком.
Отто и волк осторожно вышли на улицу через калитку в садовой стене. Моросил мелкий дождичек, вокруг уличных фонарей расплывались радужные пятна.
Череп бежал вдоль витрин, а Отто торопливо шагал рядом.
«Шестью восемь — сорок восемь», — думал он, и числа прыгали у него в голове в такт шагам Он протянул руку и осторожно потрепал волка по густому меху на загривке. Потом, поскольку волк, видимо, не возражал, уцепился покрепче.
На узких улочках Полудня царило необычное оживление.
Мальчик и волк вышли на небольшую площадь, где раскинулся стихийный рынок. На самодельных картонных прилавках под зонтиками были разложены ювелирные украшения и другие ценные вещи.
Отто шел, не поднимая глаз.
— Шахты уже никогда больше не откроются, — услышал он чей-то голос — Продам всё, что смогу, а потом пойду, попытаю счастья на реке. Говорят, скоро снесут все поселки на сваях и на их месте построят настоящие дома. Всех волшебок выселят.
— Тоже хорошее дело, — согласился с ним кто-то. — Если бы не они, у нас бы до сих пор была работа.
Значит, эти люди — шахтеры, добывающие лунный камень…
Неведомо откуда высыпала толпа детей.
— Куда спешишь? Что у тебя в сумке?
Останавливаться Отто страсть как не хотелось, — окружившие его дети были старше и явно сильнее — но ему уже преградили дорогу. Он почувствовал, как ощетинилась шерсть на загривке у Черепа, как напряглось мощное тело под мохнатой шкурой.
— Эй, все сюда! — крикнул один из мальчишек своим приятелям на другой стороне площади. — Мы тут поймали маленького волшебку. И пахнет он как волшебка, и одевается тоже. Посмотрим, нет ли у него татуировок…
— Пусть откроет рот, и мы сразу узнаем, кто он. Давай-ка поболтаем о фруктах. О яблоках, об апельсинах и об этих, маленьких, желтых. Как они называются?..
— Осторожнее, у него собака, — предупредила одна девочка, но на нее не обратили внимания.
Если бы Отто заговорил, они бы сразу поняли, что он горожанин. Но Отто молчал.
— Ну-ка, посмотрим… — сказал чей-то голос, и толпа послушно расступилась.
Голос принадлежал высокому мальчишке в потрепанной кожаной куртке. Несмотря на то, что в толпе были дети и постарше, с первого же взгляда было ясно: он вожак.
Увидав Отто, он остановился.
Мальчики переглянулись.
Дети застыли в ожидании.
Потом мальчишка протянул руку и сдвинул большую заплатанную шляпу Отто на затылок.
— Так-то лучше, — сказал он. — Крутая у тебя прическа.
— Что ты делаешь? — спросил кто-то из ребят.
— Покажи, что у тебя в сумке, — велел вожак.
Отто послушно протянул ему сумку.
Череп тихонько зарычал.
Мальчик поднес сумку к лицу и заглянул в нее Там лежали хлеб и сыр для Альберта, ковер-самолет и хрустальный шар. Даже если горожане и не знали в точности, что представляют собой последние два предмета, их всё равно было достаточно, чтобы выдать Отто с головой.
— Бумаги и еще какая-то дрянь, — сказал мальчишка, возвращая сумку. — Ни еды, ни чего стоящего. Отпустите его.
— Как это — отпустить?! Просто так? А как же его одежда?
— Я сказал — отпустите.
— Что?! Ты с ума сошел! Этого грязного коротышку-волшебку?!
— Я СКАЗАЛ — ОТПУСТИТЕ ЕГО! Или ты, Сай, решил стать у нас главным?
Мальчишка, которого звали Сай, неуверенно умолк.
— Давай-ка разберемся, — угрожающе прошипел Данте.
Никто не произнес ни слова.
Сай отвел глаза и нервно хихикнул.
Череп медленно шагнул вперед, и дети расступились.
Волк остановился, поднял глаза и тронул Отто лапой за ногу. Мальчик вскочил ему на спину. Волк издал громкий рык и в один гигантский прыжок оставил преследователей далеко позади.
Отто оглянулся через плечо, чтобы бросить последний взгляд на мальчишку в потрепанной кожаной куртке. Но того уже и след простыл…
Они проскакали через площадь и, минуя улицу за улицей, углубились в такие кварталы Полудня, где Отто отродясь не бывал. Дома здесь были еще древнее и причудливее, чем в других местах.
Кармидийский КОРОЛЬ
Узкая улочка заканчивалась тупиком. Дальше путь преграждал старый дом с заколоченными досками окнами.
Над входом когда-то висели фонари на витых скобах. Двери в былые времена, по-видимому, тоже были роскошными, и на мостовую спускалось красивое крыльцо с изогнутыми ступенями. Над этими ступенями, потускневшими и облупившимися, Отто разглядел что-то вроде вывески, но что на ней написано, в темноте разобрать не смог.
Сверху послушался скрип. Что это — ветер?
Скрип стал громче. Воздух над коньками крыш будто ожил. Череп зарычал. Мальчик и волк подняли головы. В небе над ними, выставив когтистые лапы, парила Огнебочка. Из ее пасти со свистом вырывались дым и пламя; хлопали громадные кожистые крылья, усеянный шипами хвост колотился о фонарный столб. Бешено сверкая глазами, дракониха медленно опускалась на замусоренную мостовую.
На ее спине сидел Альберт.
— Папа! — закричал Отто сквозь шум и жар.
— Стой, где стоишь! — крикнул Альберт.
Огнебочка издала победный рев и, усыпав мостовую пеплом, опалила огнем ближайшую стену. Наконец, в последний раз шарахнув хвостом по фонарному столбу, она встала на ноги. Альберт Тиш спрыгнул на землю.
— Папа!
— Тс-с! — Альберт прижал палец к губам. Жест довольно бессмысленный, если учесть, сколько шума наделала Огнебочка. — Нам надо сюда.
— Куда?
— Сюда.
Альберт ткнул пальцем в висячий замок на цепи, соединявшей две створки двери, достал гвоздь и попытался его взломать.
— Я думал, тебя арестовали. Потом мне сказали, что тебе удалось спастись.
— Альберта Библиотекаря так просто не арестуешь. Помоги-ка.
С замком они провозились бы долго — даже если бы знали, что делать, потому что он насквозь проржавел, — но тут Огнебочка подцепила тяжелую цепь пурпурным когтем и вмиг вырвала ее вместе с дверными ручками.
— Спасибо, дружище, — сказал Альберт.
Огнебочка изрыгнула облако дыма, и все закашлялись.
— Не надо! — закричал Альберт, видя, что дракониха присела, явно намереваясь высадить дверь могучим плечом — Спасибо, спасибо! Теперь мы и сами как-нибудь… Надо, чтобы после нас двери снова закрылись. — И добавил, понизив голос — Сила есть — ума не надо… Сладу с ней нет!