Слишком идеально, стр. 50

Эйми уставилась на эти строки: именно это сказал бы Гай… Да, он прав. Она взглянула на свой свитер и скорчила гримасу: прошло меньше суток, а она уже вернулась в свой прежний образ.

Да, Гай бы сказал именно так.

Эта мысль ее потрясла. На кухне он сказал ей, что, может быть, настоящий он – это нечто среднее между Лансом и Гаем. Есть над чем задуматься. Вообще-то ей и так есть над чем задуматься: например, как у Элды получилось найти подход к Мим. За время ее путешествия дом не рухнул. Да и сад не зачах.

Эйми отсутствовала больше месяца, и все в полном порядке! Даже лучше, чем когда она была здесь. Определенно есть над чем задуматься. В ответ на просьбу Байрона она пообещала как следует заняться своим туалетом. Затем переключила внимание на Мэдди с Кристин. Кристин снова была в Колорадо: больничное расписание позволяло ей улетать туда на три-четыре дня. Подруги засыпали ее вопросами, но Эйми написала, что обо всем расскажет, когда они приедут на девичник. Таким образом, она выгадала несколько дней, за которые должна была обдумать, что можно им рассказать.

Угомонив таким образом подруг – не совсем, конечно, они продолжали грозить ей и требовали, чтобы она немедленно поделилась с ними, – она захлопнула ноутбук, взяла ключи от машины и направилась к молу.

Глава 18

Эйми понравился поход по магазинам. Она пришла на мол с твердой решимостью найти одежду, похожую на ту, что для нее выбрал Ланс. То есть Байрон. Как странно! Она покупана одежду вместе с Байроном Парксом, сыном известной во всем мире модели. Интересно, сколько женщин могут этим похвастаться?

Она направилась в универмаг, где имела обыкновение делать покупки, но по пути ей посчастливилось забрести в великолепный бутик. Там она обнаружила много удобной одежды, которую легко можно было сочетать друг с другом.

В этом магазинчике Эйми удалось купить основу своего будущего гардероба, а также много забавно!! бижутерии.

Вернувшись домой, она села строчить послание Гаю и задумалась. Эйми так привыкла подробно описывать ему каждый свой день, что послать ему сейчас письмо казалось вполне естественным делом. Только он был не Гаем, а Байроном.

Пусть даже и так. Все равно ей хотелось возобновить их обмен сообщениями. Эйми злилась, но не забыла, как он умолял ее не становиться снова неряхой в одежде. Похоже, он переживал за нее не меньше, чем она когда-то переживала за Гая, заточенного в башне. Ну что ж: она вполне в состоянии развеять его тревоги.

После долгих раздумий она написала:

Хочу тебе сообщить, что сегодня я отправилась за покупками и приобрела очень красивую одежду. Думаю, этот стиль пришелся бы тебе по вкусу. Поэтому нет необходимости высылать мне одежду, которую ты для меня купил.

Байрон: Отправилась за покупками? Правда? Жаль, меня там не было! Мне очень нравится делать с тобой покупки. Что ты купила?

Эйми, нахмурившись, смотрела на экран. Как же это странно! Именно так ответил бы Ланс. Только американский стиль речи письма был ближе Гаю. Сначала ей не хотелось отвечать, но потом она решила, что это будет грубо, и описала ему бутик, который она для себя открыла.

В ответ он написал:

Я знаю, о каком бутике ты говоришь. Их целая сеть. Одна моя подруга, с которой я познакомился благодаря маме, работает фотомоделью для их каталога. Она говорит, что там продают очень удобную и стильную одежду и фотосессии всегда проводят в прикольных местах.

Эйми: Раньше ты никогда не говорил ни о друзьях, ни о своей семье. Вообще ничего не рассказывал о своей личной жизни.

Байрон: Я не мог – ведь тогда ты не знала, кто я такой. А теперь могу. Если тебе интересно, спрашивай меня о чем хочешь.

Эйми уверяла себя, что ей это совсем неинтересно. Она не собирается поддерживать отношения с этим человеком. Но она лгала себе. Ей ужасно хотелось узнать его получше. Она провела с ним четыре недели своей жизни. Когда он снял маску, то оказался совсем не тем, кого она ожидала увидеть, но ей все равно хотелось его разгадать.

Последующие четыре дня они только и делали, что обменивались письмами. Их разговоры были бесконечны и часто продолжались до зари. Эйми засыпала за ноутбуком, а просыпаясь, видела на экране пожелание: «С добрым утром».

Байрон отвечал на все ее вопросы, рассказывал о своем детстве, как он жил то у отца, то у матери. Учился он в Калифорнии, а летом гостил у бабушки, на юге Франции.

Эйми: Выходит, дом бабушки вдохновил тебя на создание такого дизайна для своей кухни?

Байрон: Ну да. Мне нравилось у нее гостить. Бабушка жила в крошечном домике рядом с Нарбонной, разводила кур и держала коз. Мама стеснялась своего деревенского происхождения, а мне всегда нравилось отдыхать там летом. Это было единственное место, где я мог позволить себе расслабиться и… быть собой, что ли.

Эйми огорчало, что он в столь юном возрасте нацепил на себя скучающую маску. Теперь она была уверена, что то лицо Байрона Паркса, к которому привык мир, всего лишь маска. Она не забыла, как он сказал, что, может, он и не Гай, но тоже своего рода узник. Значит, он и вправду был покрытым шрамами человеком, прятавшимся в башне, только шрамы эти были душевные. Конечно, это не извиняло того, как он обошелся с Эйми, но понять его все равно было можно.

В одно прекрасное утро вышли таблоиды с их фотографиями. Байрон написал ей:

Надеюсь, ты запаслась продуктами на целую неделю. Думаю, ближайшее время тебе будет очень неприятно стоять в очереди в кассу.

Эйми: Плохи наши дела, да?

Байрон: Мы попали на обложку «Сан». Вообще-то снимок на обложке не так уж плох… Но внутри просто ужас что такое. Боже, прости меня! Как же мне хочется поймать этого прохиндея и придушить его ремешком от фотоаппарата!

Эйми захотелось самой все увидеть. Предчувствуя недоброе, она приблизилась к очереди в кассу и сразу заметила фото. Большую часть снимка занимал Байрон. Он прижимал Эйми к груди, а лицо его выражало гнев. Одной рукой он закрывал ей лицо, а другую руку тянул к камере, словно хотел закрыть объектив или выхватить ее у фотографа.

Рядом были люди, поэтому у Эйми не хватило смелости открыть таблоид и посмотреть, какие фото внутри. Она купила журнал и принесла его домой. Открыла и в немом шоке уставилась на фотографии, где она в голом виде бежит вверх по лестнице. Когда она взглянула на заголовок, ее чуть не стошнило.

Байрона Паркса застукали с домработницей.

Вдруг кто-нибудь догадается, что это она? Правда, на обложке не был упомянут остров Сент-Бартс, но некоторые люди (Мэдди, Кристин, Элда и Мим) вполне могут это вычислить, если откроют журнал и прочитают статью. Слава Богу, что никто из них не читает таблоиды!

Статья тоже ее покоробила. В ней писалось, что Байрон так переживает после разрыва с Джулианной Мур, что ищет утешение в своей толстой домработнице.

Немного успокоившись, Эйми отослала ему письмо:

Что ж, этого и следовало ожидать.

Байрон: Сплошная ложь! Я вовсе не переживал, когда Джулианна меня бросила. Просто именно после этого я осознал, что мне не нравится та жизнь, которую я веду. А что касается эпитета «толстая», то так говорят всегда, когда хотят оскорбить женщину. Они думают, что женщина, которая не отвечает их представлениям о сексуальности, может подцепить только того мужика, который недавно разочаровался в любви. Я готов их убить! Ну а ты как? Как ты с этим справляешься?

Эйми: Не знаю. Немного нервничаю и все никак не могу поверить в случившееся. Хорошо, что они моего лица не засняли, а то бы ты еще больше переживал. А ты как?

Байрон: В ярости. Но это пройдет. Когда я отправился на рынок, чтобы купить журнал, завидев меня, все вскидывали брови. Но на меня и без того пялятся и перешептываются за моей спиной с тех пор, как я перестал носить парик и бородку. На этой неделе вся Густавия только и говорит о том, что Зверь вышел из башни. Надо сказать, я скучаю по Лансу. Мне нравилось быть этим обыкновенным парнем. Раньше мне это никогда не удавалось.