Опаловый соблазн, стр. 33

Она взяла его последние ученые записи по их новой теории и, пройдя к мягкому креслу у камина, села, поджав под себя ноги. В течение нескольких минут она восстановила нить их поиска и полностью сосредоточилась на тексте, чтобы найти следующий ключ для определения магических свойств камней.

Изабель делала свои заметки на полях его страниц, добавляя как можно вежливее свое мнение, что искать научный подход к оценке магии противоестественно, а лучше обратиться к религиозным текстам или найти праведного индуса, который поможет им.

Существует ли магическое заклинание, заставляющее камень светиться, как в детских сказках?

Это была странная мысль, но она овладела Изабель.

Изабель на самом деле не верила в идею, что любой предмет обладает силой. В этом она соглашалась с отцом Паскуалем.

Но она понимала, что страхи Дариуса связаны не с туманными религиозными верованиями в про?клятые камни и священные булыжники, а со вполне реальными и опасными людьми, которые держатся за эти суеверия и готовы защищать их.

– Итак, если этого нет в книгах о природе камней и по геологии района… – Изабель вернулась к письменному столу, где Дариус оставил перевод отрывка из «Законов Ману». Открыв его на произвольной странице, она узнала, что, согласно древним индийским текстам, «женщина никогда не должна иметь права получать удовольствие; она никогда не должна желать отделить себя от мужа или отца, ибо таким отделением от них делает обе семьи презираемыми».

Вся энергия, которую она приобрела, покинула ее, и Изабель опустилась на колени на ковер, чтобы осмыслить прочитанное.

Никакого желания, кроме мужского, заменяющего ее.

Это ключ к счастью или к аду? Середины здесь не видно. Изабель вздохнула. Будь то Англия или Индия, она обречена на несчастье. Унижение и позор, когда тебя сторонятся и остерегаются.

Стыд нахлынул на нее, хотя часть ее сопротивлялась, но внутренний голос оказался достаточно сильным и отчетливым, чтобы она вырвалась из моря жалости к себе.

Она не сделала ничего плохого.

День ее свадьбы и то первое насилие вернулись обратно потоком объективного оправдания.

Она не сделала ничего, чтобы заслужить подобное.

Начиная с того дня, Ричард систематически ломал ее волю изоляцией и наказаниями, вознаграждениями, насилием и злобным подсчетом причиненных убытков. Он проводил часы, нашептывая ей оскорбления и безбожные угрозы, пока она не начинала просить побить ее и на этом закончить. Ее душа съежилась, и самого неопределенного намека на изгнание из общества было достаточно, чтобы довести ее до истерики от ужаса, что ее публично выставят неудачницей и непокорной женой.

Чувство собственного достоинства диктовало ей страдать молча, и она старалась терпеть все, найти манеру поведения, которая удовлетворила бы супруга и соответствовала бы ее обязанностям.

Как долго она скользила вниз, в эту мрачную холодную дыру, пока не обрела силу воли?

Пока в тот день не вмешался Самсон…

Изабель встала с пола, оставив на ковре рукописные страницы, и, подойдя к окну, посмотрела в темноту. Ее приветствовало собственное отражение, и Изабель несколько секунд рассматривала ту женщину.

Там был знакомый ей призрак, как всегда бледный и с такими светлыми волосами, что они казались почти белыми. Однако глаза этого призрака вызывающе сверкали, а сама женщина была в простом, но красивом платье, ее щеки чуть округлились и слегка окрасились румянцем. В ней чувствовался характер.

Это Елена Дариуса. Она другая, когда не смотрит на себя.

Повернувшись, Изабель снова окинула взглядом комнату, и новое открытие поразило ее неоспоримой истиной. У нее есть право получать удовольствие, и даже если закон не признает этого, то Ричард все равно никогда не сможет отнять его у нее. Больше никогда.

Прижав ладонь к груди, Изабель поразилась бешеному ритму биения своего сердца.

– Я не сделала ничего плохого. Я… имею право на собственное желание. И… свободна любить, если решусь.

Она посмотрела на книги, выстроившиеся вдоль стен. Не может все быть болью и страхом. Миссис Макфедден права. Кто говорит о таких вещах? Кто будет писать о них? Кто будет посвящать бесчисленные тома восхвалению чего-то столь отвратительного, как поступки Ричарда? И как в мире можно сохранять полнейшую секретность, творя неправду?

Значит, можно.

Или нет?

Уже был поздний час, поэтому Изабель отнесла обеденный поднос в пустую кухню и оставила его там, молясь, чтобы миссис Макфедден не возмутилась вторжением в ее владения. Потом зажгла свечу и поднялась по лестнице, радуясь тому, что, пожалуй, достаточно устала и сможет уснуть.

У себя в комнате она быстро переоделась, достала нагретый камень из маленького камина, куда его положила экономка, обернула его тряпкой и засунула в постель. Она уже собралась забраться в кровать, когда ее внимание привлек свет за окном.

Изабель подошла и, осторожно раздвинув шторы, увидела, как миссис Макфедден с фонарем идет через двор. Часы в нижнем холле пробили полночь, и Изабель пришла в недоумение при виде экономки, входящей в конюшню в такой неурочный час. В изумлении она смотрела, как свет поднимался по лестнице, а затем осветил личное помещение мистера Макквина. И прежде чем свет погас, Изабель успела увидеть силуэт страстно обнимающейся пары.

Дариус назвал их хорошей парой, но она думала, он преувеличивал или…

Изабель неожиданно не смогла сдержать улыбку.

Потому что все так и есть.

Любовь и желание так же реальны, как дождь и земля.

И опьяняют, как вино. Один поцелуй – и она поняла, что мужское прикосновение может вызывать не только боль. Но страх не позволял ей признать огромную новую правду – что любовь, возможно, тоже совсем близко.

И если она всегда считала это сказками и мечтами, то даже очаровательный дракон миссис Макфедден верила в это. Так что постепенно здравый смысл одерживал победу над прежним опытом Изабель.

Миссис Макфедден жила с мужем, как в раю. И когда Дариус целовал Изабель, она начала понимать, что? женщина имела в виду. Каково это было бы – иметь рядом такого мужчину и полностью принадлежать ему? Чтобы ее оберегали, вместо того чтобы наказывать?

Все женщины, которых знала Изабель, из кожи вон лезли, чтобы выйти замуж. Но какая женщина станет искать боли, если это все, что она сможет получить? Если бы всегда было так, как происходило у Изабель с Ричардом, то ни одна женщина, даже такая сильная, как миссис Макфедден, не пошла бы ради этого через темный грязный двор.

Отойдя от окна, Изабель забралась в мягкое убежище своей постели и нырнула под одеяло. Как трудно признаться самой себе, что она слишком далеко зашла.

Но правда такова.

Она влюбилась в Дариуса Торна. И не как жертва, а как свободная женщина, и теперь ей предстояло решить, что делать.

Все фигуры на доске, и только от нее зависит, упустит ли она свой шанс или попытается завоевать сердце Черного Короля и доказать, что у нее достаточно сил для игры.

Глава 13

– Ты не можешь ехать. Как твой врач, я это запрещаю. – Роуэн встал перед Дариусом, блокируя выход. – Дариус, тебе необходимо провести в постели недели две, прежде чем отправляться в путь.

– Я могу ехать. Не будь скандалистом, Уэст, тебе это не идет. – Дариус протянул ему сложенные листы со своими записями. – Вот.

– Что это? – поинтересовался Роуэн, не сделав попытки взять их.

– Все, что я знаю на данный момент. Я изложил свои мысли и хочу быть уверенным, что у кого-нибудь еще есть копия.

«На тот случай, если ты, Роуэн, прав, и мои легкие “накрылись”».

– И, – Дариус заставил себя говорить медленнее, не желая демонстрировать, насколько он слабеет, тратя воздух, – как ты сказал, Шакал зализывает раны, так что у нас масса времени.

– Но после всего, что произошло, твое место, несомненно, здесь!

– Нет, – покачал головой Дариус, – мне нужно… позаботиться кое о чем в Шотландии. Я вернусь в Лондон при первой же возможности.