Америка. Исчадие рая, стр. 33
В округе можно найти места, откуда видны десятки местных салютов, но их лучше занимать за несколько часов до начала шоу. Поэтому часть Дня независимости некоторые американцы проводят в шезлонгах, которые они привозят с собой, в ожидании долгожданного зрелища. Тут-то и идёт в ход мороженое, ведь июль на большей части территории США — месяц крайне жаркий. Мороженое, вода со льдом, кремы от загара, которыми мажутся все американцы поголовно, бейсболки и неизбежные солнечные зонтики спасают от зноя. Продолжительность и красочность каждого праздничного фейерверка зависит от креативности местных активистов и праздничного бюджета, который складывается из средств городка или муниципалитета и частных благотворительных пожертвований. В столице страны в Национальном парке в этот день проходит большой концерт на открытом воздухе, ежегодно собирающий примерно полмиллиона зрителей. Многие из них затем остаются на своих местах в ожидании яркого и очень шумного столичного фейерверка. Однако по традиции самый большой салют в этот день проходит не в Вашингтоне, а в Нью-Йорке, Сент-Луисе, Чикаго, Бостоне и Сан-Франциско.
Мало кто знает, что при всей важности и всемирной известности — особенно после одноименного фантастического фильма 1996 года с Уиллом Смитом в главной роли — этого американского праздника, появился он сравнительно недавно, хотя впервые словосочетание «День независимости» зафиксировано в американских письменных документах уже в 1791 году. Долгое время этот праздник назывался просто Днём 4 июля, и многие американцы в обиходе продолжают так его называть. Через восемьдесят лет после первого упоминания, в 1870 году, Конгресс США сделал этот день нерабочим (но и неоплачиваемым) для сотрудников федерального правительства и всех госслужащих, а ещё через шестьдесят лет, в 1938 году, было принято решение сделать 4 июля оплачиваемым федеральным праздником.
Любящие всякую забавную историческую статистику американцы обычно вспоминают, что тридцатый президент страны Калвин Кулидж — единственный президент, родившийся в День независимости. Скажут зам и о том, что в силу невероятного совпадения два человека из подписавших в своё время Декларацию независимости и ставших президентами страны, Джон Адаме и Томас Джефферсон, умерли в один и тот же день — в пятидесятую годовщину подписания, то есть 4 июля 1826 года. Последний из отцов-основателей Америки и пятый ее президент Джеймс Монро, чье имя увековечено в мировой истории в Доктрине Монро, также умер в День независимости, 4 июля 1831 года. Все — часть истории праздника.
В своей книге «Америка... Живут же люди!» я довольно подробно останавливался на характере и особенностях американского патриотизма и на традициях Дня независимости, поэтому не буду повторяться. Это действительно большой и яркий праздник. Добавлю только, что девять штатов США — Алабама, Миссисипи, Теннесси, Флорида, Южная Каролина, Луизиана, Техас, Северная Каролина и Джорджия — официально празднуют 4 июля ещё и День Конфедерации, в память солдат и офицеров армии Конфедеративных штатов, Погибших в годы Гражданской войны. Единого Дня Конфедерации в США нет, разные штаты отмечают его по-своему, приурочив к тем или иным событиям, произошедшим в годы Гражданской войны на их территории.
Без белых штанов
Американское лето тоже кончается праздником, который называется День труда. Он всегда отмечается в первый понедельник сентября. Наверное, его можно сравнить с российским 1 Мая, хотя никаких особенных демонстраций и парадов в этот день не проходит, — тем более что и традиция праздновать Первомай началась, как известно, в США. Считается, что после Дня труда и вплоть до праздника Пасхи нельзя носить белые брюки и ботинки, за исключением, конечно, белого смокинга, который надевается на определённые мероприятия. Разумеется, нигде этот запрет не записан, скорее он является общепринятой легендой, неформальным зимним дресс-кодом. С другой стороны, само понятие белых штанов в Америке весьма расплывчато, особенно в южных штатах.
В принципе, как я понимаю, большинство американцев просто не наденет после Дня труда брюки сияюще-белоснежного цвета, как бы погода ни способствовала — а она на большей части США ещё долго будет откровенно летней. Однако большинство американцев не станет подолгу задумываться, надевая брюки всевозможных бледно-бледно-серых или светло-светло-коричневых оттенков, которые, на мой взгляд, выглядят как нормальные белые штаны. Я не раз подтрунивал над своими американскими друзьями, указывая на то, что они носят белые штаны после первой недели сентября. В свою очередь, они всегда находили что сказать в свою защиту, убеждая меня, что штаны у них не белые, а с каким-то оттенком, поэтому их можно носить круглый год. У меня, говорили они, видимо, какой-то дефект зрения, распространяющийся на оттенки светлого серого и светлого бежевого цветов, которые мне кажутся банальным белым. Что ж, пусть это останется на их совести. Я-то знаю, что они ходили в белых штанах, когда в них ходить нельзя! Конечно, запрет на белые брюки — несерьёзная мелочь, но это одно из тех неписаных правил местного дресс-кода, которому лучше следовать, если вы не хотите, чтобы ваш вид сразу выдавал приезжего. Зато я узнал, что в английском языке существует множество слов, обозначающих не совсем белый цвет.
Но вернёмся от белых брюк к самому Дню труда. С этого момента Америка полноценно возвращается к работе. Во многих школах начинаются регулярные занятия, студенты университетов и колледжей заполняют аудитории после каникул. Организаторам знаменитого международного дискуссионного Валдайского клуба (я рассказывал о нем в книге «Противостояние. Россия — США»0, собирающего главных мировых экспертов по России из разных стран, даже пришлось переносить традиционное начало его заседаний со второй недели сентября на более поздний срок, хотя все отлично понимали, что глубокая осень — не лучшее время для приезда в Россию с точки зрения погоды. Тем не менее об этом просили многие члены клуба, которым необходимо было начинать читать свои курсы в университетах.
Ещё недавно пустой и тихий Вашингтон, напоминающий августовскую Москву, на следующий день после праздника неожиданно наполняется людьми, начинают работать многочисленные лоббистские конторы и исследовательские центры. Теперь тут уже вряд ли можно встретить кого-то в легкомысленных белых штанах. Все вокруг, даже в вашингтонском метро, одеты в безукоризненные деловые костюмы а-ля «продавец дорогой недвижимости и элитных автомобилей».
Не могу не сказать о вашингтонском метро. Каждый раз, когда (не очень часто) я туда спускаюсь, у меня невольно возникает ностальгия по московскому метрополитену. Честное слово! Если и есть вещи, которых я бы не доверил делать американцам, то это — организация публичного городского транспорта. В большинстве случаев он не идёт ни в какое сравнение ни с европейским, ни с российским. Должно быть, у меня сохранились несколько идеалистические представления о метро в Москве, но по регулярности и надёжности оно и сейчас даст фору вашингтонскому, — не говоря уже о цене билета. В столице США эта цена зависит от двух факторов — расстояния и времени дня. В утренние и вечерние часы пик билет в метро дороже, в остальное время, как и в выходные — дешевле. Однако с недавних пор за покупку бумажного билета для поездки в метро тут стали брать дополнительный доллар, принуждая таким образом пассажиров приобретать пластиковую карточку, счёт которой можно бесконечно пополнять. Бумажную тоже можно пополнять, но где гарантия, что она не истреплется слишком быстро? Да и зачем приезжему карточка на метро в Вашингтоне? Стоит она пять долларов. Получился своего рода налог на туристов, за счёт которых город пополняет свою казну.
В отличие от замечательного нью-йоркского сабвея вашингтонское метро закрывается ночью на несколько часов. Время закрытия и открытия везде разное. На каждой станции висит объявление о том, когда через неё проходит последний и первый поезд. Кроме того, у входа на станцию находится табло, показывающее время и направление приближающихся к ней поездов, чтобы пассажиры могли лучше сориентироваться. Это действительно удобно, как и сравнительная тишина в вагонах, так как они все движутся на резиновых колесах. Но промежутки между поездами и бесконечные ремонты эскалаторов и путей меня, в своё время постоянного пассажира московского метрополитена, сводят с ума. Я уже не говорю о дизайне станций метро — вернее о его отсутствии. Это просто полутёмные бетонные пещеры с рельсами. Однако в Вашингтоне метрополитеном активно пользуются все социальные слои, в том числе члены Конгресса США и высокопоставленные чиновники. Поэтому сразу после Дня труда вашингтонское метро резко наполняется деловыми людьми в дорогих костюмах, а количество туристов, одетых в шорты, футболки и кроссовки, начинает быстро сокращаться. По крайней мере, до очередного большого праздника.