X-Wing-6: Железный Кулак, стр. 24

Глава 7

Если такова награда за инициативу, пора перестать ее зарабатывать. Предаваясь невеселым раздумьям, Мордашка Лоран сидел в невесомости, надежно привязанный ремнями безопасности к ложементу одной из захваченных ДИшек, и разглядывал в лобовой иллюминатор звезды и крошечное остывающее солнце системы. За последний час пейзаж не изменился, а музыка, которую Гарик гонял по внутренней аудиосистеме, после восьмого повторения начала действовать ему на нервы. Мордашка постановил, что впредь будет брать на задания побольше кассет и дисков, особенно на те миссии, когда требуется сохранять тишину в эфире.

Спустившись некоторое время назад на планету, Гарик заметил в баре штурмана с какого-то грузовоза, чьи руки с такой готовностью затряслись, когда их хозяин потянулся к первой за вечер кружке, что невозможно было не обратить внимание. И тогда Мордашка разорился, потому что в штурмана влезло немалое количество жидкости. Взамен Гарик выслушал восторженное мнение о сообразительности капитана грузовика.

Фрахтовик, на котором служил пьяненький навигатор, назывался «Бардерия», возил грузы с Хальмада и обладал примечательной и похвальной способностью не попадаться по дороге грабителям. Когда в луженую глотку штурмана влилось еще столько же алкоголя, сколько и до того, благодарный матросик поделился со своим благодетелем секретом успеха. «Уходи из системы в случайной точке, входи в случайной точке, и твой курс никто не просчитает».

— Сложновато прокладывать такой курс, — заметил в ответ Лоран.

— Ну ты чё? Скажешь тоже! Выпадаешь на орбите внешней планеты, врубаешь комлинк, гонишь по всем частотам и слушаешь себе, как пираты треплются. Делаешь поправки к курсу и прыгаешь куды хошь.

— Ага, а точка входа в систему до поправок всегда одна и та же, да?

— Рубишь фишку! То-то и оно.

Мордашка из благодарности даже проводил безмятежного алкоголика обратно на корабль; к концу вечера штурман уже не узнавал ни обстановки, ни приятелей, ни собственной перекошенной физиономии в зеркале. Но для начала у Гарика случился приступ интуиции. Человек, который столь неосторожно делится с первым встречным секретами жизненной важности, столь же неосторожен и в других аспектах жизни. Лоран скопировал содержимое деки, принадлежащей его новому закадычному другу, на собственную, а когда вернулся из неожиданной разведки, первым делом вручил трофей Кастину Донну. Тот расщелкал шифр за пару минут и доложил, что в файлах нет ни слова о маршрутах «Бардерии»… зато есть длиннющий список планет. Обнаружить, куда занесет грузовик в следующем рейсе, не составило большого труда.

Кожа вокруг губ отчаянно зудела, а почесаться не было никакой возможности. Мордашкину физиономию во всех направлениях пересекали жуткого вида вспухшие рубцы, искусственные, разумеется; настоящий шрам затерялся в сетке новых.

И этот настоящий шрам здорово осложнял дело. Приходилось каждый раз его тем или иным образом маскировать. Простая, хотя и дорогостоящая процедура, косметическая шлифовка и курс бакта-терапии, навсегда избавил бы Гарика от сомнительного украшения. Но Лоран не спешил расставаться со шрамом, который стал его неотъемлемой частью, постоянным напоминанием о долге, который ему не выплатить до конца жизни. Конечно, исполняя роли в фильмах, он не потирал злорадно рук: и не говорил себе: «Как здорово! Сегодня я опять поднял дух имперских подданных! Пожалуй, завтра надо будет отрекламировать парочку-другую военных проектов, да и набор в армию что-то плоховато идет…» На свою беду он был всего лишь талантливым ребенком, но преступление от этого не становилось легче. И шрам стал эмблемой его преступлений. Смотрите на меня, Я знаю, что натворил.

Если не вдаваться в подробности, коллекция дополнительных рубцов надежно скрывала лицо, но чесалась. И зудела. А музыка пошла на одиннадцатый круг.

Ожили сенсоры; к семи томящимся в ожидании кораблям присоединился восьмой. «Бардерия» прибыла по расписанию, точнехонько в точку, куда были направлены пушки Лорана и Антиллеса.

Позднее Мордашка с горечью вспоминал, что только потянулся к гашетке, а в наушниках уже прозвучал голос комэска:

— Двигатели мои. Щиты еще не подняты. Огонь.

Ниже и правее зависла стометровая громоздкая туша кореллианского транспортника; по корме блуждали зеленые сполохи, стреляли из точки в двух щелчках от Мордашки. Во дает командир! Гарика потрясла скорость реакции начальства, а ведь нельзя сказать, чтобы Антиллес находился к цели ближе остальных или его перехватчик был ориентирован лучше прочих.

Пока Мордашка наводил собственные пушки на цель, его глазам открылось неприятное зрелище: турель турболазера разворачивала короткое тупое рыло орудия в сторону Веджа. Гарик стиснул зубы, но приказ есть приказ, а у транспортника оставались системы пострашнее пушек. Делая вид, что в упор не видит турболазера, который вот-вот испепелит командира, он отыскал в рамке прицела радиобашню. Потом выстрелил; первый выстрел всего лишь опалил броню грузовоза, зато второй превратил в хлам дорогостоящее оборудование. Уже промчавшись мимо, Гарик запоздало замкнул пушки на одновременную стрельбу и все-таки занялся турелью.

Этот выстрел получился помощнее, и результат был достигнут сразу же. По дороге Лоран разминулся с Антиллесом, который выполнял облет подранка.

— Говорит Первый, — монотонно прозвучал в головных телефонах голос с кореллианским акцентом. — Двигатели — в труху. Утечки воздуха нет, броня не пробита.

Ведж подумал и с сомнением добавил:

— Кажется.

— Восьмой — Первому, антенны — тоже в труху, — Мордашка спохватился, поймав себя на том, что подражает командиру, но было поздно. — Основное орудие — в ноль. Я бы назвал такое положение выгодной позицией для переговоров. Представление начинается.

Он переключил комлинк на широкую частоту, чтобы его услышало как можно больше народа. Потом прочистил горло, опробовал голос, взял на несколько тонов ниже; его персонаж обязан быть ворчливым и брюзгливым.

— Эй там, на «Бардерии»! Отдавай свой рундук. С вами говорит генерал Каргин, независимая космическая армия Нетопырок. Мы — парни деловые и не причиняем вреда тем, кто сложит оружие. Более тога, я гарантирую таковым билет прямо в руки спасателей. Но мы — деловые парни с очень хлипким терпением, и ежели кто вздумает изобразить тут джедая, так мы возьмем того дурака под белые руки и проводим к нам на базу. Обещаю, что допроса он не забудет и не переживет. Сдайте корабль и приготовьтесь открыть грузовые люки. Или быстренько учитесь дышать вакуумом.

Ждать ответа не пришлось.

— Говорит Ранкен, шкипер вольного торговца «Бардерия», — сипло и раздраженно произнес в эфире мужской голос — Мы сдаемся. Грузовые люки правого и левого бортов открыты.

Мордашка, Кастин Донн и Фанан, облаченные в стандартную форму имперских пилотов (только серый ее вариант), смело встретили лицом к лицу все, что могла выставить против них грузовая шаланда. Трое — маловато для абордажа, но пять комплектов лазерных пушек, из которых в «Бардерию» целились остальные «пираты», и порушенные Антиллесом двигатели, не считая мелочей вроде нехватки энергии ни для щитов, ни для орудий, ни для маневровых, охлаждали пыл возмущенного экипажа.

Встречал их один человек, тот самый штурман, который, сам того не зная, обеспечил грабителей необходимыми данными. Он же провел нежданных гостей на мостик, где их ждали шкипер (средних лет, седеющие виски, на световой год несет бывшим имперским офицером) и первый пилот (помоложе, но вид суровый, сразу видно, кто здесь занимается на досуге боевыми искусствами и при иных обстоятельствах без лишней застенчивости спустит с грабителей три, а то и семь шкур).

Мордашка с достоинством снял шлем, явив зрителям шедевр гримерного мастерства, и удостоился желанной награды — два младших офицера разом испуганно втянули воздух.