Весна Геликонии, стр. 69
Наконец самка фагора двинулась. Она подняла оружие с кривым лезвием и пришпорила кайдава.
Тот ринулся вперед с необычайной скоростью. Он несся по узкой тропе, выставив острые рога. Женщины с криками нырнули в густой кустарник. Собака с лаем пыталась ухватить кайдава сбоку.
Самка фагора пригнулась в седле и попыталась поразить Аоз Руна. Тот отпрянул и почувствовал, как смертоносное оружие просвистело возле его носа. Лэйнтал Эй упер свою копье в землю, направив его в грудь кайдава, и присел, готовясь к отражению атаки.
Однако Аоз Рун ухватился за кожаный ремень поводьев и вспрыгнул на кайдава позади седока.
Сначала казалось, что он упадет с животного. Однако он перехватил левой рукой горло самки и удержался за ней, оставаясь вне досягаемости ее рогов.
Самка попыталась ударить его головой, тяжелой, как дубина. Одного удара было бы достаточно, чтобы оглушить человека. Но Аоз Рун крепко держал ее за горло.
Кайдав остановился так же мгновенно, как ринулся вперед. Он остановился всего в нескольких дюймах от копья Лэйнтала Эй. Он бешено крутил головой, стараясь достать неугомонного пса рогами. И тут Аоз Рун нанес удар мечом изо всех сил. Меч вонзился между ребрами самки.
Она резко выпрямилась и пронзительно вскрикнула. Ее кривой меч упал в кусты. Кайдав внезапно сел на задние ноги и самка вместе с Аоз Руном упали на землю. Аоз Рун чудом сумел откатиться в сторону, а самка всей тяжестью упала на топкую землю.
В небе появилась белая птица. Она пронзительно кричала, видимо намереваясь защищать свою госпожу. Она спикировала на Аоз Руна. Пес высоко прыгнул и вцепился в ее ногу. Птица била его кривым клювом, крыльями, но собака держала крепко и вскоре птица оказалась на земле. Пес переменил хватку и схватил за горло. Через мгновение мертвая птица распласталась на земле.
Самка тоже была мертва. Аоз Рун со стоном поднялся с земли.
— Клянусь первородным камнем, я слишком разжирел для такой работы, — пробормотал он. Шей Тал стояла в отдалении и плакала. Ври и Ойра осмотрели мертвую самку, заглянули в ее открытый рот, откуда сочилась желтая жидкость.
Они услышали вдали крики Тант Эйна и ответили ему. Аоз Рун пнул ногой самку, и она перекатилась на спину. Люди с любопытством рассматривали мертвого врага, его свалявшуюся шерсть, которая местами вылезала, обнажая нездоровую серую морщинистую кожу.
— Она чем-то больна, — сказала Ойра. — Поэтому она так ослабела. Держитесь от нее подальше. Пусть рабы зароют ее труп.
Но Лэйнтал Эй нагнулся над нею и смотал веревку, обмотанную вокруг талии самки. Он взглянул на Ойру:
— Ты хотела, чтобы я совершил что-то. Может, я смогу это сделать.
Веревка оказалась очень хорошей; крепкая, легкая. Гораздо лучше, чем веревки из жил стунжебага. Лэйнтал Эй намотал ее на руку.
Собака уже утомила кайдава. Громадное животное стояло, закатив глаза и не делало попыток к бегству. Лэйнтал Эй сделал петлю и набросил на шею кайдава. Затем он осторожно подошел к животному.
Аоз Рун уже оправился, вытер меч и сунул его в ножны. В это время прибыл и Тант Эйн.
— Нужно следить, но эта самка была одна. Она уже была близка к смерти. Пожалуй, можно продолжить наше празднество.
Он похлопал Тант Эйна по плечу и, не обращая внимания на Лэйнтала Эй, взглянул на Шей Тал и Ври.
— Я считаю, что мы не ссорились, что бы вы не думали, — сказал он им. — Вы хорошо сделали, что подняли тревогу. Пойдемте с нами на празднество — мои лейтенанты будут рады вам.
Шей Тал покачала головой:
— У нас с Ври другие дела.
Но Ври вспомнила запах жареного гуся. Он все еще стоял у нее в носу. Ради него она была готова даже оказаться в той гнусной грязной комнате. Она мучительно посмотрела на Шей Тал, но желудок победил. Искушение было слишком сильным.
— Я пойду, — сказал она, вспыхнув.
Лэйнтал Эй положил руку на дрожащую спину кайдава. Ойра стояла рядом. Она повернулась к отцу и холодно сказала:
— Я не пойду, останусь с Лэйнталом Эй.
— Делай, что хочешь, — ответил отец и зашагал с Тант Эйном по тропинке, и Ври, чтобы не отстать, пришлось почти бежать за ними.
Кайдав стоял, покачивая головой и искоса поглядывая на Лэйнтала Эй.
— Я приручу тебя, — сказал юноша. — Мы, я и Ойра, будем ездить на тебе по горам и долинам.
И они пошли обратно, протискиваясь через толпу соплеменников, собравшихся посмотреть на поверженного врага. Вместе они пришли в Эмбруддок, чьи башни, как изъеденные зубы, торчали вверх, освещаемые последними лучами Фреира. Они шли рука об руку, таща упирающееся животное за собой. Они шли, чтобы начать новый этап истории.
10. ДОСТИЖЕНИЯ ЛЭЙНТАЛА ЭЙ
Весь вельдт был усеян цветами, насколько мог видеть глаз человека. И дальше, дальше, куда не мог добраться человек на двух ногах. Белые, желтые, голубые, оранжевые — все они, как цветной океан, окружали необозримые пространства вокруг Олдорандо, бились волнами о его стены.
Дожди вызвали к жизни это бурное цветение. Но теперь дожди кончились, а цветы остались, простираясь до самого горизонта. И на этой цветущей равнине один участок был огорожен забором.
Лэйнтал Эй и Датка закончили работу. И теперь они смотрели на то, что им удалось сделать.
Забор получился грубый — строители были неумелые, — но зато крепкий и высокий — без единой щели. Он окружал участок площадью в один гектар.
И в середине этого загона стоял кайдав, не предпринимая никаких попыток вырваться отсюда.
Убитую самку фагора, хозяйку кайдава, по обычаю бросили там, где убили. И только через три дня Мик и еще двое рабов пришли туда, чтобы закопать труп, уже начавший разлагаться.
Кайдав меланхолично жевал траву вместе с роскошными цветами. Они свисали из его рта. Казалось, животное совершенно не ощущает вкуса пищи. Иногда кайдав поднимал высоко голову и смотрел через забор на окружающие долины, забыв о еде. Иногда он передвигался на несколько ярдов, а затем снова останавливался, приняв то же положение.
Когда его рога запутывались в густой траве или кустарнике, он одним движением головы освобождался. Кайдав был достаточно силен, чтобы прорваться сквозь забор и умчаться галопом на свободу. Но воля покинула его. Он только смотрел на свободу, раздувая ноздри.
— Если фагоры ездили на кайдаве, я тоже поеду. Ездил же я на стунжебаге, — сказал Лэйнтал Эй. Он принес таз с бителем и предложил его кайдаву. Но животное только понюхало его и отвернулось.
— Я пойду спать, — сказал Датка. Это были его первые слова за несколько часов. Он растянулся возле забора, подтянул колени к животу и закрыл глаза. Мухи кружились над ним. В попытках приручить животное и он и Лэйнтал Эй заработали только ушибы и царапины.
Лэйнтал Эй вытер лоб и сделал попытку снова приблизиться к пленнику.
Кайдав вытянул голову, направив свои рога к Лэйнталу Эй. Он издал хриплый рев и отпрыгнул в сторону. Затем кайдав прижал свои уши к основаниям рогов и пошел прочь.
Лэйнтал Эй перевел дыхание и снова двинулся вперед. С тех пор как Ойра отдалась ему в траве возле бассейна, юноша больше не мог думать ни о чем. Ее обнаженное тело постоянно стояло у него перед глазами, а обещание еще большей любви действовало на него возбуждающе. Он должен утвердить себя в ее глазах каким-либо великим поступком. Каждое утро он просыпался с мыслями об Ойре, о ее молодых крепких грудях, о том наслаждении, которое она подарила ему. Если он сумеет оседлать кайдава, Ойра будет навечно принадлежать ему.
Но кайдав продолжал сопротивляться всем его попыткам. Он стоял неподвижно, пока Лэйнтал Эй приближался к нему, но в самый последний момент прыгал в сторону и уходил, показывая через плечо острые рога.
Лэйнтал Эй предыдущую ночь проспал в загоне, вернее, не спал, а постоянно прислушивался, боясь попасть под копыта. Нет, пока кайдав не примет пищу из его рук, все будет бессмысленно. Можно будет пытаться хоть сотни раз.
Наконец Лэйнтал Эй сдался. Он оставил Датку возле загона, а сам вернулся в Олдорандо. У него созрел новый план.