Зачарованные острова Галапагосы, стр. 12
С той поры положение серьезно ухудшилось, и тому мы явились свидетелями. На Индефатигебле полным ходом идет уничтожение последних черепах. И все же их колония на этом острове наряду с остатками популяции на Альбемарле - одна из крупнейших на архипелаге. В зоне пустынь и в переходном поясе на юго-западе и западе Индефатигебля один из видов черепах еще нередко встречается и, главное, продолжает успешно размножаться. В последнем я имел возможность убедиться лично.
В сентябре 1957 года небольшой рыболовный катер высадил меня близ мыса Томайо, в нескольких милях к западу от Академической бухты. В течение часа я шел от берега моря в глубь острова. Растительность была типичная для галапагосской пустыни - низкие кротоновые кусты со светло-зелеными листьями, кусты кордии и опунции, не уступавшие по высоте деревьям. Равнину там и сям пересекали невысокие напластования лавы. В образованных ими мелких углублениях чахлая трава покрывала красноватую землю. В период дождей здесь, должно быть, развивается довольно пышная зелень. Уже в получасе ходьбы от берега я наткнулся на разбитые панцири. Два из них были совсем свежие, на них еще виднелись кое-где высохшие кусочки мяса. Одичавшие свиньи растащили и обглодали кости. Спустя час поисков я увидел живую черепаху. Она с удовольствием жевала кусок кактуса. Не обращая ни малейшего внимания на колючки, она вгрызалась в сочную мякоть. Меня обрадовало, что животное было относительно молодо: панцирь его имел в длину 30 сантиметров, значит, ему не могло быть больше шести лет. Через несколько минут я обнаружил под большим кустом старого самца. Он спокойно и дружелюбно следил за моими поисками. Наконец я заметил на сухой красноватой почве несколько длинных узких полос. Они вели к каменным глыбам, под которыми земля была немного взрыта. Я сунул руку под камень и вытащил черепашку - первую, встретившуюся мне на Галапагосах. Она целиком уместилась на моей ладони, следовательно, появилась на свет весной этого года или в прошлом сезоне, но не раньше. В радиусе 40 метров я нашел по следам еще четырех черепашек такого же размера.
Одну я посадил старому самцу на спину. Какой крохотной по сравнению с ним казалась маленькая наездница! Трудно было поверить, что оба животных принадлежат к одному виду. Черепашка весила 140 граммов, а когда вылупилась из яйца, была, наверное, не тяжелее 80. Чтобы достигнуть максимального веса взрослой особи - 300 килограммов,- ее первоначальный вес должен увеличиться в 3750 раз. Для этого, очевидно, требуются многие десятилетия, хотя животные растут на удивление быстро. Чтобы убедиться в этом, я взял в Европу четверых детенышей Testudo porteri, которых поймал на острове Индефатигебль в октябре 1957 года. Следующая таблица отображает их рост за год:
Меня несказанно обрадовала находка на Индефатигебле детенышей черепахи. Она означала, что эти животные еще не достигли своего биологического минимума, при котором продолжение рода становится невозможным. Вопреки преследованиям они по сей день продолжают размножаться на Индефатигебле. В марте - апреле они собираются для спаривания в ту самую область, которую я посетил. Мой проводник рассказал, что нередко они спускаются сюда с гор. В брачный период самцы очень раздражительны. Поднявшись как можно выше на передних лапах, они угрожают своему сопернику широко раскрытой пастью и стараются укусить его сверху в голову. По словам Дарвина, зов самцов в брачный период звучит как хриплое блеяние и разносится окрест не меньше чем на 200 метров. Яйца самка откладывает в ноябре. Круглые, белые, они заключены в твердую оболочку и по виду и размерам напоминают бильярдный шар. Их диаметр составляет около 5 сантиметров. Самка кладет яйца не одновременно, а в несколько приемов, в две-три выкопанные ею ямки глубиной около 40 сантиметров. Отложив 10-15 яиц, она засыпает их землей и выравнивает ее, придавливая сверху панцирем. Когда самке не удается вырыть яму, она спускает яйца в расселину скалы. Естественные враги детенышей - канюки, а в последнее время - завезенные на острова домашние животные. Как показывает составленная мной таблица, младенцы вначале растут очень быстро. К 10-15 годам черепахи могут достигать половой зрелости. Что касается предельного возраста галапагосских черепах, то об этом мало что известно. На островах Тонга еще в 1927 году жила черепаха, которую в одно из своих путешествий (1774 и 1777) привез с Галапагосов в подарок местному правителю капитан Джемс Кук. В то время черепаха была уже взрослой, следовательно в 1927 году ей могло быть около 200 и уж никак не меньше 160 лет.
Кроме Индефатигебля, галапагосские черепахи успешно размножаются на Альбемарле. На Нарборо, почти не посещаемом людьми, где нет одичавших домашних животных, черепахам ничто не угрожает. Судьба же прочих островных рас внушает весьма серьезные опасения. На Баррингтоне и Чарлзе они уже окончательно истреблены. На Дункане, Абингдоне, Джемсе они встречаются очень редко, хотя, по крайней мере на Джемсе, есть условия для их размножения.
Пятьдесят лет назад на Дункане черепахи еще водились в изобилии. Сейчас они стали там редкостью. Мигуэль Кастро разыскал на южных склонах вулкана около 100 взрослых особей. Они размножаются, но завезенные на остров домашние крысы фактически уничтожают весь приплод. Кастро недавно удалось спасти от них штук тридцать яиц, из которых позднее вылупились детеныши. В заповеднике станции имени Чарлза Дарвина им дадут подрасти, а затем снова вывезут на Дункан. На Джервисе в последнее время черепахи не встречались, но в восточной части Чатама и на Худе Кастро обнаружил несколько выводков. На Худе, однако, такое множество коз, что черепашьему потомству не хватает пищи. Здесь искусственное разведение также может дать хорошие результаты. На больших островах особую опасность представляют одичавшие свиньи.
В общем положение весьма неутешительное. Мы должны приложить все усилия, чтобы сохранить для жизни удивительные создания. И дело не в том, чтобы обеспечить наличие черепах на одном каком-либо острове. Найдутся, конечно, люди, которые сочтут, что истребление черепах на отдельных островах не такая большая беда, поскольку где-нибудь на архипелаге все же они сохраняются в достаточном количестве. Но надо, однако, помнить, что своеобразие галапагосских черепах прежде всего заключается в существовании в пределах одного вида нескольких островных рас. Именно эта дифференциация натолкнула Дарвина на мысль об эволюционном происхождении видов.
Следовательно, речь идет о сохранении одного из важнейших экспериментов в истории образования видов.
Турнир драконов
Уютно тукал подвесной мотор, сердце нашей маленькой шлюпки. С этими звуками у меня связаны воспоминания о лучших минутах экспедиции на "Ксарифе". И нет ничего удивительного в том, что стук мотора еще и сегодня стоит у меня в ушах и становится громче всякий раз, как я возвращаюсь мыслями к Галапагосам.
Мы держали курс точно на Нарборо. Перед нами из моря подымалась зловещая громада вулкана - массивный конус высотой 1600 метров, перечерченный черными потоками лавы. Чем ближе мы подходили, тем более пустынным и грозным казался остров. В поисках удобного места для высадки мы шли вдоль берега. Излившись некогда на протяжении многих сот метров в море, лава застыла, образовав шероховатые банки и изломанные утесы, которые содрогались сейчас под грохочущими ударами непрестанно наступавших валов. Горе тому, кто попадался на их пути! Об этом красноречиво свидетельствовал тунцовый катер, выброшенный неподалеку на берег.
От самого моря простиралась, насколько хватало глаз, лавовая пустыня. Редко-редко виднелся кактус. Можно было подумать, что вместо дождевых капель здесь с неба надают осколки камней! Правда, у мыса Эсшшоза мы нашли подходящее место для высадки. За несколькими утесами с иглообразными вершинами нам открылась вытянувшаяся в длину бухта с более спокойной водой. Близ берега небольшими группами росли мангровые. На узкой полоске песчаного пляжа лениво развалился морской лев.