Сказки далеких островов и стран, стр. 59

Села бедная вдова у порога, плачет, горькими слезами заливается.

— О дочери мои любимые! Где же вы? Куда ушли вы из дому? Почему старой матери не послушались? Наверное, вас разбойники в лесу поймали, злые люди вас обидели. О доля моя, доля сиротская! Где же искать мне вас теперь по белу-свету, мои доченьки?

Просидела бедная мать на пороге всю долгую ночь, до зари. Рвала на себе волосы, ни на минуту глаз не сомкнула.

Лишь солнышко взошло, она вскочила и к лесу побежала, причитая:

— Пусть я погибну, но весь свет белый обойду, не успокоюсь я, пока дочек не разыщу, живых или мертвых!

Лесом ли она и деть, полем ли, по деревням иль по городам, — повсюду о своих доченьках расспрашивает. Волосы ее уже белыми, как молоко, стали, морщины лицо ее избороздили, спина согнулась, одежда превратилась в лохмотья. Но бедная мать ничего не замечает, только дочек по всему свету разыскивает. Добрые люди ее несчастью сочувствуют, чем могут, помогают бедной женщине. От рассвета до рассвета бродит она неустанно, опираясь на палку, песенку свою бормочет:

В один прекрасный день добралась она до города, где жил работорговец, похитивший ее дочерей. Он еще не продал их, так как девушки от горя и тоски заболели и очень медленно поправлялись.

Обозленный, что ускользают от него барыши, работорговец испугался, как бы девушки и впрямь не умерли, и распорядился перевести их в светлую комнату и заботиться о них. Обижать их больше не обижал, только слугам своим строго-настрого приказал глаз не спускать, стеречь девушек.

Так и сидели в его доме сестры, тайком выглядывая в окошко. И вдруг однажды долетела до их ушей песенка:

которую дрожащим голосом напевала их мать.

— Да это нашей матушки голос! — воскликнула, сразу же вскочив, Лизетта.

— Ну конечно, это наша матушка пришла нас выручать, — с радостью подхватила Маритта.

Высунулась она из окна и закричала:

— Мама, мама, мы тут, твои дочки — Лизетта и Маритта. Спаси нас!

Услышала мать своих дочек, увидела их беленькие личики и хотела было уже в дом ворваться, да слуги палками ей преградили дорогу.

— О, будьте же вы прокляты, пусть святая земля откажется вас носить за то, что вы натворили с моими доченьками! — зарыдала мать.

— Матушка, спаси нас! — взывали тем временем девушки.

На шум прибежал разбуженный торговец. Глазища свои от удивления раскрыл и заорал во все горло:

— Ты, старая воровка, я тебе покажу, как в чужие дома прокрадываться! Эй, слуги, палками ее, палками!

Но вдруг раздался чей-то властный голос:

— Эй, там! Стойте! Ни шагу! Беднягу-мать никто не посмеет и пальцем тронуть. А этого негодника — связать да в тюрьму бросить! Он ответит перед королевским судом за свои злодеяния!

По приказу принца, сына короля, — а это был именно он, — вооруженные стражники связали работорговца, а потом освободили Лизетту и Маритту.

Обе сестры тут же бросились в объятия матери, поцелуям не было счета, а радость их и описать невозможно!

Мать упала в ноги молодому принцу.

— Не нахожу слов для благодарности, о государь. Если бы не ты, никогда мне своих деточек не вернуть — эти разбойники убили бы меня.

А принц тем временем так загляделся на Лизетту, что и глаз от нее оторвать не может.

— Не благодари ты меня, матушка, — отвечает он. — Я только долг свой выполнил. Проезжая мимо, я в окне разглядел двух плачущих красивых девушек, увидел у дверей слуг с палками, работорговца и тут же понял, что дело неладно. Вот я и вступился за вас. А сейчас пойдемте со мной в королевский дворец — вы заслужили отдых после всех ваших невзгод.

Так закончились злоключения девушек и их матушки.

Молодой принц, очарованный красотой Лизетты, вскоре взял ее себе в жены, а на Маритте самый знатный рыцарь из королевской свиты женился. И все зажили счастливо. Старушка-мать еще долго нарадоваться не могла на своих дочек.

А злого и хитрого торговца ожидало справедливое наказание.

Но что случилось с гиеной Ганидой? Эту коварную разбойницу и соучастницу преступления никто так и не нашел. Может быть она, прослышав обо всем, удрала, спасая свою шкуру, куда глаза глядят. А может быть — ее лев сожрал…

Ананси и волшебный фонтан (Кубинская сказка)

Вот послушайте. Жила-была маленькая девочка. Звали ее Ананси. Когда она была совсем маленькой, умерла ее мать, и бедную маленькую Ананси воспитывала мачеха. Мачеха была очень злая, часто била Ананси, морила ее голодом и посылала на самую тяжелую работу. Ананси была добрая, работящая, а ласковая — как ягненок. Но угодить мачехе ей никогда не удавалось, поэтому нередко люди видели на ее глазах горькие слезы. Иногда, когда мачеха еще спала, Ананси украдкой убегала из дому к фонтану, у подножия которого она усаживалась, чтобы послушать шум падающей воды. Сюда приходили по воду женщины с кувшинами. Они жалели сироту Ананси, угощали ее кусочками сладкой лепешки, а иногда и целым бананом.

Шли годы. Маленькая Ананси стала уже большой, но жизнь ее ничуть не изменилась. Ананси была худенькая — одни кости и кожа, а в своих лохмотьях она выглядела совсем как нищенка.

А надо вам сказать, мои дорогие, что у мачехи Ананси была дочка Мирота, избалованная, изнеженная, белоручка, не знавшая никакого труда, со щечками, как персики, и глазами — черными, как ночь. Красавица Мирота была злая и лживая. Она гордилась своей красотой, как павлин, и была ленива, как кошка. Ананси приходилось прислуживать своей сводной сестре, одевать ее, причесывать, украшать лентами, цветами, перьями. А Мирота за это нередко награждала ее пинками, высмеивала ее, то и дело дергала за волосы и жаловалась на нее своей матери.

Однажды мачеха говорит, как обычно, Ананси:

— Принеси дров, разведи огонь и готовь завтрак, да побыстрей!

Старалась Ананси изо всех сил — и дров нарубила, и печь растопила, и в один миг завтрак приготовила. А Мирота тем временем полеживает в своей кровати до полдня, велит в постель все подавать ей, сладостями объедается, потом еще как набросится на Ананси:

— Чего это ты сегодня так копаешься, несчастная! А ну-ка, поскорее гребни и ленты подавай мне, сделай мне красивую прическу, — я на танцы сегодня иду.

Ананси расчесала густые волосы Мироты, украсила их лентами, а та в это время ее булавками покалывает да покрикивает во все горло:

— Ах ты, гадкая бесстыдница! Как смеешь ты тянуть меня за волосы!

Наконец, Ананси укрепила последний красный цветок в локонах Мироты, но та со злостью вырвала его из прически, растоптала этот цветок ногами и заорала изо всех сил:

— Желтый, желтый! Сколько раз я тебе говорила, что должен быть желтый! Красных цветов я не переношу, они мне не к лицу, а ты мне назло всегда их в волосы вплетаешь. Подожди, подожди, подлая, пусть только мать придет, увидишь, какую она задаст тебе трепку!

Наконец, Мирота, уже причесанная, благоухающая, наряженная, как цветущая роза, выпорхнула из дому, по золотому приморскому песочку вместе с другими девушками начала прогуливаться, глазами направо и налево водит, весело смеется и песенки напевает.

А бедная Ананси, вся исколотая булавками, вся в синяках, стоит у горячей плиты в кухонном чаду и обед готовит.

Мачеха после обеда говорит Ананси:

— А ну-ка, пойди к фонтану под пальмой, да вычисти дочиста все кастрюли и ложки.

Пошла Ананси к фонтану, уселась на каменной ограде и начала чистить песком кастрюли и ложки, роняя на них горькие слезы.