Я и Тёмка, стр. 17

Он принялся сопеть и собирать упавшие кубики. Я тоже.

– А дверь надо сделать, – сказал Тёмка из-под стола. – Через неё мои солдаты убегут, когда обстрел по моей стороне дома будет вестись…

– И мои убегут, – сказала я.

– И твои, – кивнул Тёмка.

Опять мы свою крепость строили и перестраивали.

На следующее утро Тёмка решил в крепость пушку встроить – наш дом опять сильно пострадал.

– Это же что такое! – возмущался Тёмка, собирая кубики. – Всё время из-за тебя у нас всё ломается!

– Как это из-за меня? – удивилась я. – Это ты же решил пушку внутрь запихать, а не я.

– Это не важно, – говорит Тёмка, – всё так, потому что ты мне мешалась здесь, лезла под руку.

– Никуда я не лезла, я всё время на своей стороне стою.

– Нет, лезла, и вообще…

– Что вообще…

Тут Тёмка стал подниматься и ударился головой о стол снизу: наша постройка чуть не развалилась окончательно.

– Ой! – завопил он. – Вот видишь! Всё из-за тебя! Всё ты мне мешаешь, кулёма!

– Кто обзывается, тот сам так называется, – ответила я и показала язык.

Тёмка схватил меня за платье, я его за волосы, но тут в комнату вошла баба Валя:

– Что такое? Немедленно прекратите! Безобразники! Ни на минуту оставить нельзя, – с этими словами она стала нас оттаскивать друг от друга, а потом взяла меня за руку и повела на кухню.

– Уберёшь всё, сложишь аккуратно – приходи, – сказала она Тёмке.

Вообще-то баба Валя очень добрая, никогда зря не ругается. За чаем с пирогом мы с Тёмкой забыли, что поругались, а до того, как меня позвали домой, мы даже почти всё восстановили.

Так мы всю неделю строили, достраивали, перестраивали и никак поиграть не могли. В конце недели наша крепость была, наконец, достроена. Мы ходили вокруг стола и восхищались.

– Здорово, – говорит Тёмка.

– Здорово, – говорю я.

– Ва-а-ще! – вздыхает Тёмка.

– Ага! – отвечаю я.

Так мы весь день и проходили возле стола, всё любовались. Никакого желания играть почему-то не возникло: казалось, мы только всё испортим. А дядя Толя нам сказал, что самое главное как раз в процессе. Вот строим мы – это и есть игра. А потом, когда достроим, совсем неинтересно может вдруг стать.

На выходных мы с родителями уехали в гости, а в понедельник я прибежала к Тёмке. Вхожу в комнату: стол пуст, а в центре стоит вазочка. Тёмка на меня посмотрел и говорит:

– Бабушка вчера пыль протирала – сказала, крепость ей мешает: взяла и разобрала.

– Какая жалость, – пропищала я и заплакала.

Тёмка посопел-посопел и тоже заплакал.

– Ну, хватит рыдать, – сказала баба Валя. – Построите ещё раз свой дом, делов-то.

Я села на кровать рядом с Тёмкой. Почему-то мне не хотелось строить ничего нового.

– Никогда, никогда мы не сможем сделать такой же дом! – с обидой сказал Тёмка.

– Никогда… – повторила я и заплакала ещё горше.

Вымпелы футбольных команд

У Тёмки над кроватью чего только не висит. И барометр, и термометр, и доски с картинками, которые он сам выжег, и какой-то плакат с самолётом. Но самые красивые – узкие длинные флажки с кисточками на конце. Все они разные по цвету, но одинаковые по размеру. Тёмка говорит, что это вымпелы. Я так к ним привыкла, что уже не замечаю. А тут сидим с Тёмкой на полу, лото раскладываем, как вдруг он спрашивает:

– Ты за какую футбольную команду болеешь?

– Ни за какую, – отвечаю я, перекладывая карточки.

– Как это – ни за какую? Надо за какую-то болеть!

– Это зачем? – удивилась я.

– Надо, и всё! Вот смотри: на стене вымпелы. Тебе какой больше всех нравится?

– Мне все нравятся, – отвечаю.

– Нет, так быть не может. Какой-то больше всех должен нравиться. Какой?

Я посмотрела на вымпелы.

– Вот этот, – говорю, – чёрно-синий очень красивый.

– Ну, ты выбрала! Это же что такое?! Это же ничего! «Черноморец» какой-то! Кто это? Что это? Ты ещё выбирай!

– Что я выбирать буду, если уже выбрала? – удивилась я.

– Нет, ты неправильно выбрала, выбирай ещё.

Я вздохнула и снова посмотрела на вымпелы.

– Вот этот ничего, – показала я на бело-голубой вымпел.

– Ну, это куда ни шло, – отвечает Тёмка. – «Динамо» всё-таки, команда известная. Но всё равно. Неправильно.

– Что не правильно?

– Выбрала неправильно.

– Как это – неправильно? Я же выбираю то, что мне нравится.

– Ты их что, по цвету выбираешь? – пошутил Тёмка.

– По цвету, конечно, – отвечаю.

– Это просто позор! Она не знает футбольные команды!

– Я же тебе с самого начала сказала, что я ни за какую футбольную команду не болею.

– А я так понял, что ты их знаешь, но ни за одну не болеешь.

– И не знаю ни одной, и не болею. Вернее, теперь две знаю: «Черноморец» и «Динамо», – рассыпая бочонки, ответила я.

Тёмка вскочил на ноги, снял все вымпелы, смёл мои бочонки и, разложив передо мной свои флажки, начал рассказывать:

– Это «Спартак», – показал он на красно-белый вымпел, – это «ЦСКА», они красно-синие. Вот зелёно-красные «локомотивщики», чёрно-белые – «Торпедо», бело-синие – «Зенит». Поняла?

– Поняла, – отвечаю, – чего тут не понять.

– Ну, а теперь тебе кто больше нравится?

Я посмотрела на Тёмку с испугом.

– Я же тебе сказала уже…

– Ну ты же неправильно сказала!

Я начала злиться:

– Как сказала, так и сказала, что ты ко мне пристал!

– Я не пристал! Я хочу, чтобы ты команду выбрала!

– Я, – говорю, – буду за розово-жёлтых болеть!

– Это кто такие? – удивился Тёмка.

– Это такие, – говорю гордо, – лучшие! У тебя их даже и нет!

– Нет таких! – отвечает Тёмка. – Не выдумывай.

– Нет, нет. Я и говорю, что нет.

– Не «нет, нет», а вообще нет! Таких нет!

– Нет – значит, будут! – разозлилась я и перемешала его вымпелы на полу.

– Чего ты от неё хочешь? – спросил, проходя по коридору, дядя Толя и опустил на нос очки.

– Я хочу, чтобы она правильно выбрала команду!

– Нет. Ты хочешь, чтобы она выбрала твою команду, – ответил дядя Толя, – а ей, может, «Спартак» не нравится совсем.

– Не нравится, – подтвердила я, – я красный цвет не люблю!

– Это же ужас что такое! – завопил Тёмка. – Папа, она ничего не понимает! Она по цвету команду выбирает!

– Ну и что? – спросил дядя Толя. – А ты как выбрал?

Тёмка задумался.

– А ты выбрал ту команду, за которую болею я, – ответил за него дядя Толя. – И чем ты от Оли отличаешься?

– Ты – это ты, а цвет – это цвет, – не сдавался Тёмка.

– Интересно… – сказал дядя Толя. – А что, если я много лет назад «Спартак» по цвету выбрал? Тогда что?

Тёмка так удивился, что даже не нашёл, что сказать. А я пошла домой с мыслью, что правильно делаю, раз ни за кого не болею. А то сейчас тоже, как Тёмка, подпрыгивала бы и требовала правильную команду назвать.

Вперёд или назад?

Оказывается, время на всех часах два раза в году переводят: ничего себе! А я об этом узнала только вчера. Мы пришли в гости к Тёмке вместе с мамой, чтобы договориться о поездке на дачу в воскресенье, а когда пили чай, я услышала:

– Нужно не забыть часы перевести с субботы на воскресенье, – сказала тётя Оля.

– И не говори. А я-то в том году всё воскресенье без горестей прожила до самого вечера, а когда собралась концерт по телевизору посмотреть, оказалось, он уже заканчивается. Забыла часы перевести, – ответила моя мама.

– Помню, ты ещё возмущалась: «Что такое? В программе одно, а по телевизору другое», – улыбнулась тётя Оля.

– Что перевести нужно? – заинтересовался Тёмка.

– Стрелки на часах, – не стала уточнять подробности тётя Оля.

– А когда будем переводить? – спросила я.

– Вот как раз завтра, – ответила мама, – хорошо, что заговорили про это.