Твой нежный взгляд, стр. 33
– Благодарю, – тихо промолвил он.
– За что?
– Ты ответила на мой вопрос.
– Нет, я всего лишь...
– Будь готова через десять минут. Мы позавтракаем внизу. Я попрошу миссис Харрис, чтобы она выделила тебе комнату. И принесу воды для умывания.
Вот и все, что он сказал. Ни слова о том, куда они поедут.
Ни слова о том, что отныне они муж и жена. И что будет, после того как они найдут Гаррика.
Бледный молодой человек невольно привлекал к себе внимание посетителей таверны.
Испуганно сжавшись, он склонился над кружкой с элем и вздрагивал всякий раз, когда распахивалась дверь и в помещение со смехом вваливался очередной подвыпивший гуляка, или спор становился все громче, и собеседники принимались осыпать друг друга бранью. Когда остальные пытались втянуть его в разговор, он смотрел на них непонимающим взглядом.
Все решили, что он, должно быть, иностранец. Впрочем, эль он заказывал на чистом английском, без акцента. Возможно, это единственная фраза, которую он выучил. У него белые руки, ухоженные и совсем не похожие на руки фермера или клерка.
Все это вызывало у посетителей любопытство: что в такой глуши делает благородный незнакомец?
Время от времени молодой человек вынимал из кармана лист бумаги и принимался его изучать, потирая глаза и виски, словно от усталости. После чего снова складывал листок и совал его в карман сюртука.
Он читал его снова и снова. Слова, фразы – все осталось неизменным. То, с чем он согласился, прежде чем все пошло наперекосяк. И теперь эти слова преследуют и мучают его.
Он любил Аманду. И теперь продолжает любить. Все, что он сделал, все ошибки, которые совершил, – все ради Аманды.
Нелегко угодить такой женщине. И он решился на риск, который по прошествии времени казался неоправданным и глупым. И все же он рисковал ради Аманды.
И ради Брендана О'Нила. Ему хотелось заслужить доверие друга. Но как и Аманде, Брендану нелегко угодить.
Итак, он надеялся завоевать расположение брата и сестры О'Нилов. Аманда посчитала бы его деятельность достойной всяческих похвал, даже благородной. Она бы, наверное, влюбилась в него без памяти, как он в нее.
А Брендан, на которого ему тоже хотелось произвести впечатление, получил бы огромные деньги.
Но все обернулось иначе.
А после вмешательства этой Селии Томасон он совсем запутался. Увидев призрак Аманды, уловив запах ее духов, он так перепугался, что повел себя как последний трус. А трусом он никогда не был, и теперь ему ужасно стыдно.
Вспоминая тот день, он пришел к выводу, что мисс Томасон всего-навсего ловкая мошенница. Хитрая, умная мошенница. Она даже изобразила испуг и удивление при виде того, что создала собственными руками. Мастерски исполненный фокус – он и сам готов это признать.
Чем больше он думал об этом, тем больше убеждался в том, что его одурачили, как простачка. Да, призрак выглядел вполне убедительно, но ведь есть множество способов, при помощи которых можно достичь того же эффекта, – картинки, подсвеченные фонарем, к примеру. Или рисунок на стене.
И в самом деле, изобретательный ум способен на многое. Может оказаться, что все до смешного просто – перед ним стояла настоящая женщина, похожая на Аманду, а его больное воображение дорисовало остальное и убедило в том, что он видит свою умершую жену.
Ему нечего скрывать, некого бояться.
И он должен это твердо запомнить. В гостиной он видел вовсе не Аманду. Не могла она явиться спустя полгода после своей безвременной кончины. И никто не знает, что произошло тогда. Ни Брендан, ни мисс Томасон. Никто.
Ну вот, теперь гораздо легче. Он обожал Аманду, и бояться ему нечего.
Он вернется в город. И встретится с ними обоими – с Бренданом и Амандой.
То есть с Селией. С Селией Томасон.
Аманда погибла в результате несчастного случая. Так считают и власти, так считают и все остальные.
Да. Он вернется в город и встретится с ними лицом к лицу.
Ему нечего и некого бояться...
Глава 12
Брендан вернулся в комнату, держа в руке шляпу и маленький саквояж.
– Экипаж ждет нас. Вы готовы отправиться в путь, мадам?
– Да. – Селия вздохнула. – Куда мы едем?
– А у тебя есть предложения? – Он хотел было присесть на край кровати, но передумал и пододвинул массивный стул.
Стул был ужасно неудобным.
– Как ты думаешь, куда отправился Гаррик?
– В дни нашей юности он частенько посещал таверну в городке под названием Тадбьюрри. Таверна «Лебединая шея», если мне не изменяет память. Там он приходил в себя после жизненных неурядиц и потрясений.
– Если вы полагаете, что он в таверне, мистер О'Нил, мы его не скоро отыщем. В городе сотни пивных, а в округе еще больше. Нельзя же обойти их все.
– Да, но представь, как это весело – шататься по кабакам.
– Что? – Она приподнялась на локте и взглянула на мужа.
– Не знаю, зачем я это сказал. – На его лице не было и тени улыбки. – Мне что-то не по себе.
Селия снова прилегла на кровать. Брендан лег рядом. Оба одетые, они лежали поверх одеяла.
– В последнее время я сам не свой, – промолвил он, уставившись в потолок. Скрестив на груди руки, он глубоко вздохнул.
– Тебе пришлось многое пережить. Смерть отца, гибель сестры. А теперь еще и Гаррик пропал. Любой на твоем месте чувствовал бы себя не в своей тарелке.
– Возможно. Но я не имел никакого права издеваться над тобой.
Они лежали молча, на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
– Ты вовсе не издевался.
– Издевался. С того самого момента, как увидел тебя, я вел себя отвратительно. Я и раньше был не сахар, но по крайней мере поступал честно и порядочно по отношению к другим. А ты разбудила темные стороны моей натуры. – Брендан повернул голову и посмотрел на Селию. Их взгляды встретились. – С тобой я поступил как последний подлец.
У нее заныло в груди. Она продолжала смотреть ему в лицо.
– О чем ты?
– О той ночи в «Астор-Хаусе». О...
– Прошу тебя. – Краска залила ее щеки. – Не продолжай. Не хочу больше слышать про ту ночь.
– Нет, я должен сказать.
– О Господи! Ну, говори, если должен.
Боже, какое унижение! – думала она, содрогаясь при мысли о тех непристойных картинах, которые он ей представит.
– Ничего не было, – решительно заявил он. – Приношу свои извинения и...
Селия мигом села на кровати.
– Как ты сказал?
– Ничего не было...
– Невозможно!
– Это правда.
– И ты не рвал мою ночную сорочку?
– Нет. Ты наступила на подол, когда танцевала, потом споткнулась о столбик кровати и упала. Ты сказала, что это такой танец.
– Я танцевала? Но ведь я не умею. Я танцую просто ужасно!
– Я видел.
– И я порвала сорочку? О'Нил кивнул.
Селия откинулась на подушки.
– Значит, ничего не было?
– Горничная уложила тебя в постель. Я провел ночь на диване в гостиной. И встретился с тобой только на следующее утро.
– Так почему же я чувствую себя по-другому? – Ей не хотелось вдаваться в подробности, но она и в самом деле ощущала в себе перемену и смотрела на все вокруг другими глазами.
Так, наверное, и должно быть, когда становишься женщиной. А теперь выходит, что все это обман, розыгрыш. А она-то, дурочка, поверила, что сумела обворожить опытного мужчину, так что тот влюбился в нее без памяти!
На деле-то выходит, что она опьянела после двух бокалов шампанского и принялась выделывать неуклюжие па, в результате чего растянулась на полу и порвала сорочку.
Значит, чувства, скрытые намеки, взгляды – все это она сочинила. А потом, как последняя идиотка, потащилась за ним на окраину города, скуля, как брошенный щенок.
Господи, до чего же она смешная и жалкая!
– Селия, ты плачешь? – тихо спросил Брендан.
– Нет! – отрезала она, резко смахнув со щеки слезу и оттолкнув его руку, когда он потянулся, чтобы погладить ее по щеке. – Зачем ты заставил меня поверить, что между нами что-то было? – спросила девушка, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно.