Гарри Поттер и методы рационального мышления, стр. 158
— Потому что в тебе нет ни капельки романтики, — заявила Трейси. — И вообще, нельзя просто так бросать девочек. Мальчик, который может вот так бросить девочку... он может бросить кого угодно. Он может бросить тебя, Панси.
— Бросить меня? Как это, бросить меня?
Дафна не выдержала:
— Представь себе, — зловеще произнесла она, — однажды утром ты завтракаешь за нашим столом, а в следующий момент понимаешь, что Малфой тебя бросил, и ты падаешь с крыши Хогвартса. Вот так!
— Точно! — кивнула Шарлотта, — Он бросает ведьм!
— Ты знаешь, почему утонула Атлантида? — продолжила Трейси. — Кто-то вроде Малфоя бросил её, вот почему!
Дафна понизила голос:
— На самом деле... что если это Малфой сделал так, что Гермиона, в смысле, генерал Грейнджер, поскользнулась? Что если он собирается сделать так, что все маглорождённые поскользнутся и упадут?
— Ты же не хочешь сказать?.. — прошептала Трейси.
— Именно! — драматично заявила Дафна. — Что если Малфой — наследник Скользерина?
— Тот-Кого-Нельзя-Называть-А-То-Бросит! — подхватила Трейси.
Последняя идея была слишком хороша, чтобы держать её в тайне. К вечеру она разошлась по всему Хогвартсу, а на следующее утро появилась в «Придире» в качестве заголовка.
* * *
Послесловие 2:
Этим вечером Гермиона постаралась придти в класс, где они обычно встречались, пораньше, чтобы Гарри застал её спокойно сидящей в кресле и мирно читающей книгу.
Если бы двери умели скрипеть, как будто прося прощения, то сейчас дверь скрипнула именно так.
— Гм... — послышался голос Гарри Поттера.
Гермиона продолжала читать.
— Я, э-э, как бы извиняюсь, я не предполагал, что ты действительно упадёшь с крыши...
На самом деле, произошедшее оказалось опытом довольно увлекательным.
— Я, э-э... Я не знаю, как правильно просить прощения. Если хочешь, я встану на колени или куплю тебе что-нибудь дорогое... Гермиона, я не знаю, как мне попросить прощения, что я могу сделать, просто скажи мне?
Она продолжала молча читать книгу.
Не то чтобы у неё не было никаких идей, как Гарри мог бы извиниться.
Но прямо сейчас ею овладело странное любопытство — что будет, если она просто продолжит читать книгу?
Глава 42. Храбрость
— Романтично? — переспросила Гермиона. — Но они же оба мальчики!
— Ничего себе, — похоже, Дафна была слегка потрясена. — Ты хочешь сказать, маглы в самом деле ненавидят это? Я думала, это одна из выдумок Пожирателей Смерти...
— Нет, — ответила незнакомая Гермионе слизеринка постарше. — Всё правда. Им придётся вступать в брак тайно, и если кто-нибудь когда-нибудь узнает их секрет, то их обоих сожгут на костре. И если какая-нибудь девушка подумает, что это романтично, её тоже сожгут.
— Не может быть! — возразила какая-то гриффиндорка, пока Гермиона пыталась понять, что ей ответить, — тогда магловских девушек вообще бы не осталось!
Гермиона могла бы и дальше читать книгу, слушая, как Гарри Поттер извиняется снова и снова, но вдруг поняла, что он, возможно, впервые в жизни, осознал, что сделал что-то скверное, и определённо был в ужасе от перспективы потерять её дружбу. Она начала чувствовать себя: а) виноватой и б) обеспокоенной направлением мыслей Гарри — его предложения становились всё более отчаянными. Но Гермиона никак не могла придумать, как Гарри мог бы извиниться, и поэтому сказала, что устроит голосование среди девочек Когтеврана (и мысленно добавила, что какое бы решение они ни приняли, на этот раз она не будет вмешиваться) — с чем тот немедленно согласился.
На следующий день практически все девушки Когтеврана старше тринадцати лет проголосовали за то, чтобы Драко бросил Гарри.
Гермиона была слегка разочарована простотой решения, хотя, конечно, оно было справедливым.
Однако прямо сейчас, пока Гермиона стояла у главных ворот замка в окружении половины женского населения Хогвартса, у неё возникло стойкое подозрение, что происходит что-то большее, чем она способна понять. И Гермиона отчаянно надеялась, что разговоры вроде тех, которые она сейчас слышит, никогда не доходили до ушей Гарри или Драко.
* * *
С крыши Хогвартса сложно разглядеть мелкие детали. Но было очевидно, что снизу на них в предвкушении смотрит целое море женских глаз.
— Ты ведь не понимаешь, чего это они? — весело поинтересовался Драко.
Но Гарри прочёл немало книг, которые ему бы читать не следовало, не говоря уже о нескольких заголовках «Придиры»:
— «Драко Малфой залетел от Мальчика-Который-Выжил?»
— Что ж, ты знаешь, о чём идет речь. Я думал, маглы это ненавидят?
— Только идиоты. Но, эм, тебе не кажется, что мы для такого, э-э, несколько молоды?
— Для них не слишком, — Драко фыркнул. — Девчонки!
Они молча подошли к краю крыши.
— Итак, я здесь, чтобы отомстить тебе, — сказал Драко. — Но тебе-то это зачем?
Разум Гарри молниеносно взвесил все за и против, вычисляя, не слишком ли он торопит события...
— Честно? Я, конечно, планировал заставить её лазить по ледяным стенам, но я совсем не хотел, чтобы она упала с крыши. И, э-э, я теперь действительно чувствую себя ужасно. В смысле, возможно, со временем я и вправду начал видеть в ней дружественного соперника. Так что это на самом деле извинение, а не какой-то хитрый план.
Драко ненадолго задумался.
— Да, — сказал он, — понятно.
Гарри не улыбнулся. Никогда в жизни ему не было настолько сложно сдержать улыбку.
Драко посмотрел на край крыши и поморщился:
— Н-да, ронять кого-то умышленно гораздо сложнее, чем нечаянно.
* * *
Рука Гарри рефлекторно вцепилась мёртвой хваткой в ледяной камень крыши.
Ваше сознание может отлично понимать, что вы выпили зелье замедленного падения. Но донести это сообщение до подсознания — совсем другое дело.
Сейчас Гарри испытывал такой же страх, какой по его мнению довелось пережить Гермионе, и это было справедливо.
— Драко, — сказал Гарри. Говорить было сложно, но этого требовал сценарий, подготовленный для них девушками Когтеврана. — Ты должен отпустить меня!
— Ладно! — ответил Драко и разжал руку.
Другая рука Гарри попыталась вцепиться в край крыши, но, прежде чем он хоть о чём-то успел подумать, пальцы соскользнули с черепицы и Гарри полетел вниз.
На мгновение желудок подскочил к горлу, а тело безуспешно попыталось сориентироваться в пространстве.
А ещё через секунду Гарри почувствовал, как рывком начало действовать зелье. Падение замедлилось, возникло странное укачивающее ощущение мягкости.
Но затем что-то потянуло его, и Гарри вновь полетел вниз, даже с большим ускорением, чем могла бы вызвать сила тяжести...
Рот Гарри уже захлёбывался криком, в то время как часть его мозга пыталась мыслить творчески, а другая часть пыталась прикинуть, сколько времени у него осталось на то, чтобы мыслить творчески, а ещё одна, совсем крошечная, — заметила, что он грохнется ещё прежде, чем закончит вычислять время...
* * *
Гарри отчаянно старался совладать с собственным рваным дыханием. Визги девочек, валявшихся теперь вповалку на земле и друг на дружке, процессу не помогали.
— Святые небеса! — воскликнул незнакомый человек, державший Гарри на руках. Его одежда была далеко не новой, а лицо — в едва различимых шрамах. — По-разному я себе представлял нашу следующую встречу, но и предположить не мог, что ты свалишься на меня прямо с неба.
Гарри припомнил последнее, что он увидел: падающее тело. И с трудом выдохнул:
— Профессор... Квиррелл...
— С ним всё будет в порядке через пару часов, — ответил этот незнакомый человек. — Он просто истощён. Я не думал, что такое возможно... Похоже, он разом сбил с ног двести учениц, чтобы наверняка зацепить ту, которая насылала на тебя проклятие...