Пожиратель тени, стр. 44

— Эй, ты! Куда они отвели наших друзей?

Красные точки глаз смотрели неподвижно и бесстрастно.

Руки Джиоти поднялись к куртке с амулетами, чтобы с помощью Чарма узнать, что известно гному, но Бройдо сказал:

— Это не поможет. — Он встал на ноги и взмахнул мечом змея. — Дай я попробую.

Гном вскочил на ноги.

— Скажи нам то, что мы хотим знать, — только и пришлось спросить Бройдо, держа костяной меч обеими руками и наставляя на грузное тело гнома.

Щель рта раздвинулась, и крик, который застрял внутри в момент, когда гнома схватили, вылетел наружу всхлипами.

Джиоти взмахнула янтарным жезлом у головы гнома, и тот замолчал, успокоенный.

— Откуда вы?

Тихий голосок пропищал:

— С Края Мира.

Джиоти в награду коснулась жезлом лба гнома, и видимое облегчение охватило напряженное тело. Крутые плечи опустились.

— Куда вы идете?

— Земля.

— Вы уже на земле Ирта! — Джиоти провела жезлом между глаз гнома. — В какой доминион?

— Никакой.

Озадаченно дернув себя за ухо, Джиоти шагнула назад.

— Вы прячетесь в подземелье?

— Нет. — Гном заерзал, желая получить еще Чарма. — Мы идем на Землю — на…

— Вы уже на Ирте, червь! — заорал Бройдо. Его подбросила вперед сдерживаемая злость на себя за то, что не спас друзей. — Вы уже прибыли!

Он ткнул мечом, чтобы напугать гнома, но опьяненный Чармом связанный гном не успел отпрянуть. Острие коснулось пухлой лапы гнома, и его резкий крик сразу перешел в треск и смолк.

Зашипев, гном съежился, превратившись в червяка размером с бедро эльфа, и этот червь, извиваясь, попытался скрыться от света дня под броней нагрудника.

Бройдо ахнул, повернувшись к Джиоти. Та заморгала от удивления, потом пожала плечами и спрятала жезл силы в гнездо на куртке.

— Тебе надо поработать над техникой фехтования, эльф.

Госпожа Джиоти — маркграфиня — я… я виноват.

Простите, я опять виноват! — Бройдо беспомощно склонился над доспехами превратившегося воина. — Это было случайно. Я прошу вас, заберите у меня меч. Я теперь верю, что сама Смидди Tea велела бы мне его отдать.

Джиоти раздраженно отмахнулась, отворачиваясь от Бройдо. Эльф лишил их последней надежды найти Котяру и Бульдога, но ни на упреки, ни на сожаления времени не было. Надо было найти другой способ выручить друзей. Джиоти рассуждала на ходу, быстро углубляясь в лес, а Бройдо поспешил за ней, стараясь не отставать, и слушал.

— Они могут быть еще живы, но поблизости их нет. Наверное, они ушли другим туннелем Чарма, то ли в другой доминион, то ли обратно в Колодец Пауков и в другой мир. Хотя этот гном и говорил, что они направляются на Ирт, это еще неизвестно. Может быть, он солгал. Хотя сомневаюсь — Чарм его легко расслабил. Так что они вполне могут быть и здесь, на Ирте. Все равно этого мы не будем знать точно, пока не выясним сами. А единственный способ, который я могу придумать, — воспользоваться искателем Бульдога, которым он нашел Котяру в Кафе. Но искатель у него, а у нас ничего нет. У нас только меч. Он умеет искать гномов. Мало проку. Их слишком много.

Меч отяжелел в руке Бройдо, и эльф волочил его сзади по земле. Он молча шел за Джиоти через густой лес, думая, не лежит ли на нем проклятие. Он принес беду тем, кто ему помог — людям с метками зверя, а до того — кобольду Рику, и даже собственному клану, из-за чего он вообще оказался в этой чужой стране. Может быть, Тивел или демон Тивела наложили на него заклятие?

Уже далеко уйдя в лес вслед за Джиоти, он стал бояться, что проклятие Тивела совершило свою страшную работу над его спутницей. Джиоти была бледна от злости. Эльф ее боялся — ведь это из-за него она потеряла возлюбленного, Рииса в образе Котяры. И за ее друга Бульдога тоже он в ответе. Его самомнение привело к их гибели. А его глупость лишила их пленника, который мог навести на след Понятно, что женщина-воин не убила его лишь потому, что это была бы слишком легкая расплата за беду, которую причинил он ей и всем.

Лесные чащи уже темнели, а Джиоти шла по узким тропинкам среди гигантских деревьев и стен плюща, и наконец он решился спросить:

— Куда мы идем?

— Ищем сивиллу, — буркнула она так тихо, что он едва расслышал. Яростно раздвигая кусты, она поднимала шум, от которого всполошилась задремавшая на дереве полосатая сова. Птица взлетела и скрылась во мраке, громко хлопая крыльями.

Бройдо вздрогнул и вгляделся в укрытые сумерками верхние этажи леса. Оттуда сверкали светлячки глаз, кожистокрылые змеи мелькали в просветах лиан.

— Сивиллы — это существа-прорицательницы?

— Если мы найдем сивиллу, сможем узнать, живы ли Бульдог и Котяра.

Джиоти отвела в сторону завесу мха, застилавшую проход, между рядами исполинских деревьев и выступающих корней где клубился туман. В дальнем конце этой тропы зароем папоротника обрамляли скрытую пещерку. Там сама ночь свернулась на отдых, не тревожимая светом.

И вдруг оттуда сверкнул острый взгляд пары глаз, горящих ровным пламенем.

— Идем, Бройдо, — велела Джиоти и пошла вперед. — От нее заодно узнаем, светит ли нам самим остаться в живых.

4. КОТЯРА В ГАБАГАЛУСЕ

Воинственные вопли Бульдога заглушали радостный щебет гномов и топот их марширующих ног. Котяра понял, что его друг еще жив. Страх, что сейчас его разрубят на куски, отпустил, и Котяра перестал отбиваться. Он обмяк над квадратными белыми телами гномов, подвешенный на остриях боевых топоров за ботинок и штаны.

Отгоняя мысли о том, не ждет ли его впереди плаха мясника, он заметил в биолюминесцентном мерцании марширующей орды, что мокрые каменные стены кишат лазами. Вся камера была изрыта сотами отдушин.

Догадка о том, на что могут сгодиться эти отдушины, ускорила кровь в жилах Котяры, но он заставил себя не напрягаться. Он висел расслабленно, пытаясь использовать ритм движения, чтобы постепенно высвободить ногу из подцепленного топором ботинка. Когда это удалось, он резко вывернулся, раздирая одну штанину и разрезая другую, и рухнул на пол пещеры. Резко взмахнув ногами среди заметавшихся гномов, он свалил двоих и выхватил их топоры.

Приседая и вертясь, Котяра вскочил на ноги и пробил себе путь к дырявой стене. Его клинки сбивали шлемы и разрубали белесые тела. Около стены он бросил топоры назад и прыгнул головой вперед в туннель, куда еле-еле мог пролезть.

Вокруг сомкнулась тьма. Вопли Бульдога и гвалт раненых и разозленных гномов становились то тише, то громче, будто порывы ветра. Когда Котяра развернулся обратно, сияние потока гномов виделось лишь точкой зеленого огня. Котяра пополз туда, по дороге думая, как освободить Бульдога, пока гномы не сорвали на нем свою злость.

При каждом шаге свет в дальнем конце туннеля колебался словно пламя на ветру. Котяра остановился. По тому, как плыли звуки и образы, он понял, что стоит на пересечении с путем Чарма. Куда бы он ни пошел, его забросит за тысячи лиг в другой доминион. И он сосредоточился, понимая, что если хочет добраться до Бульдога, то должен сейчас двигаться с точностью канатоходца.

Он решился шагнуть, и огненная точка скрылась из виду. Морской ветер шевельнул шерсть и наполнил ноздри солоноватым запахом приливных луж, усыхающих на жаре. Паутина светло-зеленых теней повисла на стенах пещеры. Громко плескала вода, и доносились жадные крики чаек.

Котяра обошел группу камней, двигаясь на звуки и блики отраженного от воды света, и вздрогнул от слепящего сияния Извечной Звезды, встающей из бурного моря. Океанская пена стекала с острых скал, взлетающих из опадающих волн. Каскады водорослей горели под светом Чарма и облаками рассветного неба.

В одном ботинке, в разорванных штанах, Котяра притаился у выхода из пещеры, вглядываясь сквозь вспененные волны в затонувший континент Габагалуса. Он вставал из ночного моря погреться в очередном дне под Извечной Звездой. Коралловые скалы древних железных гор тянулись настолько, насколько можно было разглядеть с высоты одной из них, в склоне которой, находилась пещера. Солевой рассол широкими реками стекал по шельфам континента, скользким от водорослей.