Бешеный, стр. 37
— Золото? — переспросил Губан. — А тебе?
— Мне не надо, забирай все и исчезай. Губан поспешно схватил банку и побежал прочь.
Глава десятая
Олег проснулся как от толчка. Он приподнялся над подушкой, ничего не понимая, потом тряхнул головой, отгоняя наваждение. Было еще темно. Он пошарил на тумбочке, нащупал часы, их светящийся циферблат показывал семь. Отчего же он все-таки проснулся?.. Старухи в доме не было — уехала к сестре в Кострому, может, кошка прыгнула на кровать?
Внезапно он почувствовал, что в комнате кто-то есть, и это отнюдь не кошка. Олег похолодел.
— Кто здесь?! — крикнул он.
— Тише, тише, — шепотом произнес неизвестный.
Голос этот показался Олегу знакомым.
— А кто это? — спросил Олег потише.
— Это я, Владимир Сергеевич, — отозвался находившийся в комнате.
— Владимир Сергеевич? — изумился Олег. — Вы что же, сбежали?
— Точно, точно… Света, пожалуй, не зажигай.
— Но мне нужно на работу собираться…
— На работу?.. Ну что ж, меня это устраивает. Ты собирайся, мешать не стану.
— А как вы нашли меня, — спросил Олег, — как попали в дом, ведь я его на ночь запер?
— Ну, это несложно, — хмыкнул прорицатель, — ты собирайся, а я пока расскажу, что со мной произошло.
Рассказ был недолгим.
— Я постоянно отмахивался от правды, — задумчиво сказал прорицатель, — отсюда и все мои беды. Пытался служить и тем, и этим и при всем оставаться чистым — не получилось. Мне был отпущен великий дар, а как я его использовал? — Он помолчал. — Всю жизнь ходил в холуях у разных мерзавцев, — продолжил он. — Сначала по неведению, потом просто по привычке. И всегда из-за меня гибли люди, хорошие ли, плохие, но из-за меня! Вот и сейчас этот Комар… Конечно, Олег, я вам тогда в палате рассказал не все. Не то чтобы не доверял, а по дурацкой своей привычке недоговаривать. Придется рассказать остальное…
— А стоит ли? — Олег внимательно посмотрел на Владимира Сергеевича. — Не нужно это мне.
— Боитесь, — усмехнулся тот, — не бойтесь, у вас все будет хорошо. Мне надо, поймите, надо кому-то исповедаться!
В тот раз я сказал вам неправду насчет контактов с этими сатанистами. Контакты все-таки были.
Когда я окончательно запутался, то решил: пойду к ним, а там будь что будет! И пошел… Поначалу мне показалось, что они просто играют в мистику, какие-то таинственные бдения, вызывание духов, но потом я почувствовал, что мир тьмы окружает их, мир теней… — поправился он. — Но не магические манипуляции — их основная цель. Вовсе не магия… — прорицатель замолчал, что-то обдумывая.
— А какая же? — с любопытством спросил Олег.
— Цель их — разрушение, — просто сказал прорицатель.
— Чего?
— Да всего: общества, морали… А главное, человеческих душ.
«Что он несет?» — насмешливо подумал Олег.
— Вы мне не верите, — живо откликнулся прорицатель, — оглянитесь по сторонам, неужели не видите, что происходит?
— А что? — недоуменно спросил Олег.
— Рушится все, — спокойно сказал прорицатель, — еще несколько лет, и государству конец.
— Какому государству?
— Союзу!
Олег весело засмеялся.
— Вижу, — откровенно сказал он, — вы и вправду сумасшедший, страна наша сейчас мощна, как никогда.
— Это только кажется, — печально сказал прорицатель, — развал и хаос впереди.
— И что же, по-вашему, это дело рук каких-то таинственных сектантов?
— Вам же, наверное, случалось видеть, как распиливают совершенно целое на вид дерево, а внутри оно источено и вот-вот превратится в труху? Я никого конкретно не обвиняю, просто констатирую факт. Почему я попал в Монастырь?! Сейчас объясню. Перед этой заварухой в Афганистане я составил докладную записку и отнес ее Андрееву, в ней я аргументированно пытался доказать на основе исторических фактов и социально-экономического состояния этой страны, к чему приведет оккупация Афганистана. Вспомнил печальный опыт англичан и тому подобное. Все эти исторические и научные факты я собрал лишь для того, чтобы записка казалась правдоподобной, не мог же я и впрямь написать, что в результате данного мне невесть кем дара предвидения я наверняка знаю, чем эта авантюра кончится?
— Но ведь в Афганистане, по-моему, все идет хорошо, — встрял Олег.
— Хорошо?! — рот прорицателя перекосился в язвительной усмешке. — Если бы хорошо! Ты же историк! Помнишь, чем кончилась русско-японская война? А чем кончилась для России первая мировая?
— Неужели и сейчас будет нечто подобное? — спросил Олег.
— Короче, — не обращая внимания на вопрос, продолжал Владимир Сергеевич, — я пошел с этой запиской к Андрееву.
«Ты что же, из ума выжил?» — спросил он меня.
«Вы же знаете мой дар, — сказал я, — все, о чем я здесь написал, обязательно случится, если не принять меры, и сейчас же!»
«О, парень! Ты, я вижу, действительно не в себе! — Он вскочил и забегал по кабинету. — Что ты несешь?!»
«Знаю, что судьба страны вам в общем-то безразлична, — заметил я, — но собственная судьба? Если вы не обнародуете мою записку и войска в Афганистан все-таки войдут, то последующие события приведут к вашей смерти, могу даже сказать, когда и как».
Он страшно побледнел, вытаращил на меня глаза и заорал не своим голосом: «Вон!!!» И вот я здесь.
— Значит, вас все-таки не послушали, — ехидно заметил Олег, — но почему ваши друзья-сатанисты допустили, что вы оказались в Монастыре? Ведь вы сами говорили, что они всесильны.
— Им было известно о записке, но они были категорически против ее передачи в «верха». Я уже говорил, что в отношении себя не могу делать предсказаний. Не получается, а они знали, что ждет меня, и решили таким образом покарать отступника.
— А почему вас просто не ликвидировали, а посадили в Монастырь?
— Видимо, надеялись, что рано или поздно одумаюсь и попрошу о снисхождении. Главврач мне несколько раз намекал на это.
«Весьма туманно, — подумал про себя Олег, — и от его рассказа туман не рассеялся, а, наоборот, еще больше сгустился». И тут же спросил:
— Ну и что же вы дальше делать будете?
— Я уже сказал, постараюсь пробраться в Москву.
«Ну-ну!» — подумал Олег.
А в это время в кабинете у Караваева шло совещание. Присутствовали начальник милиции, Ситников и Козопасов, а также молчаливый Разумовский. Караваев мрачно смотрел на присутствующих.
— Зверь на свободе! — вещал Ситников. — Это маньяк-убийца. Комаров — только первая жертва!
— Комаров был его сообщником, — спокойно сказал начальник милиции. — Именно он помог ему выбраться из Монастыря, очевидно, с целью поисков клада. И, судя по всему, клад был найден, потом произошел дележ… К тому же с ними был третий. Скорее всего известный нам Каратыгин, Губан. Кстати, он пока до сих пор не найден.
— Так ищите! — закричал Караваев. — Весь город переполошили! У меня жена забилась в самую дальнюю комнату, все двери закрыла на замки, да еще и двустволку со стены сняла.
— Мы ищем, Аркадий Борисович, — начальник милиции твердо посмотрел на Караваева, — но это, по-моему, не снимает ответственности с тех, — тут он взглянул на Ситникова и Козопасова, — по чьей халатности произошло это преступление.
— Сейчас не время разбираться, кто виноват, а кто — нет, — неожиданно спокойно сказал Караваев, — нужно найти обоих, и беглеца из Монастыря, и этого Губана.
Вечерело. Субботний день подходил к концу. Длинные тени легли на снег. Призрачная синева коротких зимних сумерек разливалась над Тихореченском. Городок, казалось, замер. Жители притаились по своим домишкам. Ведь где-то рядом бродит убийца! И не просто убийца, а сбежавший из сумасшедшего дома маньяк, для которого перерезать глотку — раз плюнуть. Слухи о том, что Комара убил именно он, с быстротой распространились по городку.
А тот, кого в это время искали, сидел в комнатушке Олега и невесело молчал. Молчал и Олег. Говорить было не о чем. Хотя у него возникло множество разных вопросов, он сдерживал себя. К тому же правда, которую он так хотел услышать, никак не укладывалась в его сознании. Олег все больше убеждался в том, что перед ним обыкновенный сумасшедший. Он не чувствовал страха — только усталость, какая бывает от ожидания.