Полет на Йиктор, стр. 16

Что же ему делать? Стоит ли осмелиться пойти к Леди Майлин, чтобы не рисковать выдать себя тому человеку с ментальным замком? Фарри ощущал страх всеми фибрами своей души, поднимаясь по трапу с одного уровня корабля на другой. Это чувство явилось к нему, как надоевший и слишком сладкий аромат, тотчас же напомнивший об отвратительных смешанных запахах Приграничья, которым было не место в стерильном воздухе космического корабля. Запах плыл по воздуху, распространяясь из воздуховода, расположенного на следующем уровне, и Фарри почувствовал тошноту и головокружение, словно плыл в открытом беспредельном космосе, а не внутри корпуса корабля.

Леди Майлин! Ведь именно здесь ее каюта! Он добрался до проема двери и остановился, как вкопанный. Перед ним была преграда. Через все пространство двери шла хорошо укрепленная рама с толстенной металлической перекладиной, с большой силой прижимающей дверь, что делало находившегося внутри человека узником тюрьмы. Фарри опустил станнер. Затем всем своим телом навалился на перекладину. Она не сдвинулась, словно ее приварили к этому месту.

Обливаясь потом, Фарри присел на корточки, пытаясь войти в мысленный контакт. Хотя он не сомневался, что внутри обнаружил именно ее — ничего! Никакого ответа! В точности как и тогда, когда он пытался связаться с лордом Крипом. И все же он не верил, что оба чужеземца мертвы.

Наверху, в кабине пилота пока никого нет. Тогда он, подняв станнер, потащил свое перекошенное тело вниз, чтобы добраться до отсеков, находящихся в самом низу, приспособленных для Бохора и Йяз. Глаза его слезились от колющей боли, и он чувствовал страшную нужду в отдыхе, ибо понимал, что эти ощущения отчасти связаны с отравленным воздухом, проникающим из воздуховода. Однако когда он спустился ниже, стараясь дышать по возможности с перерывами, тошнотворный сладкий аромат внезапно исчез. И когда он наконец добрался до низшего уровня, то чувствовал только запах бартла, едкий аромат его косматой шерсти.

— Что случилось? — донесся до Фарри быстрый и требовательный вопрос Йяз.

Он как раз преодолел последнюю ступень трапа и теперь приближался к клетке крупного зверя. Между ним и переборкой, он увидел крепко прижавшуюся к стенке Йяз, ее блестящие глаза освещали мрак помещения, а из-за губ торчали клыки, такие же грозные, как у Бохора.

Фарри поспешно вышел вперед.

— Неприятности, — ответил он, делая еще один шаг вперед и обуреваемый страхом, достаточным для того, чтобы немедленно привести обоих животных в боевую готовность.

В ответ он услышал, как Йяз тявкнула, а из глубины груди Бохора раздался грозный приглушенный рык. За бортом корабля виднелся округлый бок планеты; с другой стороны — два настороженных существа. Оба присели на дне клетки, в любую секунду готовые выскочить наружу, если бы их дверцы были открыты. То, что они находились в заточении — это уже другой вопрос. Фарри присел перед обоими животными и, собравшись силами, мысленно связался с ними, телепатируя обоим о том, что недавно обнаружил. Тем самым он пробудил их беспокойство по отношению к загрязняющему веществу, исходящему из прибора, обеспечивающего воздух на корабле. Животные уловили его послание намного быстрее смукса, и канал связи между ними и горбуном стал совершенно отчетливым.

— Нет пищи, — передал ему Бохор. — Пищи нет со времени последнего сна. — Фарри догадывался о причине этого. Для членов экипажа не было никакого смысла кормить бартла с Йяз, поскольку оба зверя не представляли для них никакой ценности. Горбун с трудом доволокся до противоположной стены. Здесь располагались автоматические устройства, которые, как он успел заметить, проверял и перепроверял лорд Крип, прежде чем они вылетели с планеты Гранта. Он надавил своим весом на ближайший к нему, что позволило упасть в обе клетки-каюты плоские брикеты с питательными веществами, входившие в провиант корабля.

Пока оба зверя жадно расправлялись с пищей, Фарри изучал запоры на клетках. Они были установлены очень тщательно и устроены так, что сильное нажатие лапой на одну из сторон запора позволяло животным вырваться на свободу.

Фарри надавил на запор. Теперь клетки, может быть, и выглядели закрытыми, однако их обитатели были освобождены, как они этого хотели. Или нуждались в этом. Внезапно раздался какой-то звук, и горбун резко развернулся, чуть не упав от огромного для него веса станнера.

Оказывается, это закричал Тоггор, соскользнувший вниз и уцепившийся коготками за качающийся металлический трос, являющий собой перила трапа. Все глаза смукса были подняты и открыты. От крошечного существа исходили волнение со страхом, однако на этот раз верх взяло волнение.

— Что случилось… — телепатировал Фарри тот же самый вопрос, который несколько минут тому назад задала ему Йяз.

И снова он словно воочию увидел расплывчатое изображение члена экипажа в кабине управления кораблем. Теперь этот подернутый дымкой силуэт изо всех сил колотил по одной из секций переборки, и Фарри через смукса ощутил исходящий от человека гнев и чувство глубокого разочарования.

Что бы они ни пытался сделать, ему это не удалось, и теперь он пребывал в подавленном настроении.

Глава шестая

— Лорд Крип? — тихо спросил Фарри, мысленно формируя в голове самый естественный призыв, на который был способен в создавшейся ситуации.

Вместе с изображением к нему возвратилась заблокированная дверь, точно так же, как та, где он обнаружил запертую леди Майлин. Вполне вероятно, что лорда Крипа тоже опьянили насыщенным наркотиком воздухом и, когда он лишился сознания, его заключили в каюту-тюрьму.

Теперь в поле зрения смукса находился только один из членов экипажа. Где же другой?

Глухое рычание бартла и громкое царапанье когтей Йяз тоже предполагали, что они получили послание Тоггора. Но если оба чужеземца наглухо заперты в своих каютах после того, как их одурманили наркотиком, то почему и как этого удалось избежать Фарри?

Наверное потому, размышлял Фарри, что он показался членам экипажа совершенно безопасным, поэтому они не видели причины его бояться, то есть отнесли его к прочим малышам леди Майлин. Что ж, отлично! Он глубоко вздохнул и осторожно направился к трапу. Здесь не оказалось даже слабого намека на дурманящий газ. Выходит, он был свободен, как Тоггор и остальные двое, когда их противники приступили к действиям.

Фарри прошелся по кораблю вместе с Тоггором и все понял. Каждая каюта, отсек для провианта и все коридоры крепко запечатлелись у него в мозгу. И теперь, положив на колени станнер, он опять обратился к смуксу, который, безусловно, лучше всех подходил для того, чтобы передвигаться по кораблю незамеченным.

— Другой человек… — вслух произнес он шепотом, словно передавал свои слова телепатически. — Другой человек…

В эти мгновения Фарри помнил лишь о взрыве ярости и разочарования человека в кабине управления. Он видел все это отчетливее, чем никогда, даже несмотря на то, что его теперешний контакт со смуксом был весьма ограниченным. Казалось, что крошечное существо по-своему поняло его вопрос, ибо смукс снова ухватился за металлические перила трапа и начал взбираться наверх.

Фарри постоянно думал еще об одной вещи: вне всякого сомнения, оба члена экипажа вооружены, и вполне вероятно, оружием, намного более мощным, нежели то, с которым Фарри обращался так неуклюже. И он печально представил себе, что смертоносное лезвие или лазерный луч положат конец любой стычке еще до того, как она начнется.

И тогда он…

Что есть силы, сосредоточив свою мысль, он послал следующее: лорд Крип!

«Майлин?» — прозвенело у него в голове, словно его хорошенько треснули по ушам. Это слово пронзило его мозг как громкий отчаянный крик.

Ответа не последовало. Но Фарри не отчаялся и быстро вставил:

«Ее каюта… она наглухо заперта. Ваша тоже? Об этом мне сообщает Тоггор».

«Фарри!»

«Да, это я! Я на свободе. Йяз и Бохор — тоже. Тоггор полез наверх. Один из членов экипажа пытается что-то сделать в кабине управления, но у него ничего не получается. Я не знаю, где сейчас второй…»