Занимательная зоология, стр. 47
Паук совершает операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей — архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове.К. Маркс
XIII ДУМАЮТ ЛИ ЖИВОТНЫЕ?
Первобытный человек считал, что животные, как и люди, могут любить, страдать, мстить, хитрить, быть терпеливыми и усердными.«Рыба тоже люди, — говорил проводник известного путешественника В. К. Арсеньева гольд Дерсу Узала. — Его тоже могут говорить, только тихо. Наша его понимай нету».Такие взгляды не изжиты полностью и в наши дни. Часто даже ученые, писатели ставят себя на место животного и приписывают ему свои мысли и переживания.Религия, наоборот, ставила между человеком и животным непроходимую пропасть. По воззрению церкви, творец вложил душу только в человека, а животные — это всего-навсего живые машины.В средние века и позднее отдельные философы и ученые высказывали разумные мысли, но они не получили общего признания — слишком уж мало знали тогда о поступках и действиях животных.Только в конце XIX —начале XX столетия труды русских физиологов И. М. Сеченова, И. П. Павлова, а также зарубежных ученых помогли понять и объяснить многие поступки животных.Как же развивалась наука о поведении животных в нашем столетии?Каждому известно, что растения, будь то герань на подоконнике или ель в густом лесу, тянутся к свету. Подсолнечник в течение дня поворачивается с востока на запад, следуя за движением солнца. Многие цветы закрывают соцветие при похолодании и раскрывают, когда станет тепло. Хищное растение пузырчатка захлопывает крышечку своей ловушки, как только к волоскам внутри кувшинчика прикоснется рачок или малек рыбы. Ясно, что растения действуют бессознательно; просто свет, тепло, прикосновение раздражают клетки растения и вызывают соответствующую ответную реакцию. Такие реакции растений на внешние раздражения назвали тропизмами.По мнению американского ученого Жака Леба, животные — это живые автоматы, а их поступки вынужденны и объясняются тропизмами.В применении к животным сейчас обычно говорят не «тропизмы», а «таксисы». Стремление к свету — положительный фототаксис, а избегание света — отрицательный; движение в сторону земного притяжения — положительный геотаксис, а в обратную сторону — отрицательный; движение в сторону каких-либо химических веществ — положительный хемотаксис, а от них — отрицательный.Однако объяснять поступки даже наиболее примитивно устроенных животных только таксисами неверно. Растения в ответ на раздражение всегда действуют одинаково, животные же, в том числе и простейшие, могут поступать различно в зависимости от обстоятельств.Вот перед нами аквариум, в котором плавают рачки-дафнии. Осветим одну стенку электрической лампочкой. Поведение дафний не изменится, они будут по-прежнему сновать взад и вперед. Пропустим в аквариум ток углекислого газа или просто прильем в него газированной воды — рачки все, как один, устремятся к освещенной стенке аквариума. Почему изменилось их отношение к свету? Да потому, что свет стал теперь для них сигналом безопасности. В прудах и канавах, где обитают дафнии, всегда много органических остатков. При их гниении, в особенности у дна, часто создается опасная для жизни рачков концентрация углекислого газа. Она-то и подает рачкам команду — скорее наверх, к свету, там неприятного газа меньше.Возьмем несколько личинок мясной мухи — опарышей, поместим их на стол, расположенный около окна. Личинки словно по команде поползут прочь от света, точно в направлении светового луча. Продолжим опыт. Впереди по пути движения личинки, вблизи от ее дороги положим кусочек несвежего мяса. Когда личинка будет проползать в 1—2 сантиметрах от мяса, она вдруг резко свернет с прямолинейного пути и отправится прямо к приманке. Значит, хемотаксис оказался сильнее, чем фототаксис, и это не случайно, а целесообразно, иначе личинка останется голодной.Теперь рассмотрим поведение «глупых» бабочек, которые летят на свет, а попадая в пламя свечи, гибнут. Леб объяснил их поведение так. Если мы осветили левый глаз бабочки сильнее, чем правый, то больше раздражаются мышцы, связанные с ним. А так как нервы, соединяющие глаз и органы движения бабочки, перекрещиваются, то сильнее раздражается, правое крыло. Бабочка начинает махать им чаще и неминуемо поворачивает в ту сторону, откуда падают световые лучи. Но как только она повернется и свет станет попадать равномерно в оба глаза, бабочка, как автомат, направляется прямо к источнику света. Для демонстрации этого явления Леб даже сконструировал приборчик на колесиках, который послушно следовал за горящей свечой.Однако стремление ночной бабочки к свету можно объяснить иначе. Насекомому, чтобы не кружиться на месте, нужен какой-нибудь ориентир. Ночью таким ориентиром может быть луна, звезды. Сохраняя постоянный угол, скажем, с направлением лунного луча, бабочка полетит прямо и не собьется с пути. Что же произойдет, если она вместо луны выберет ориентиром пламя свечи? Если источник света находится далеко и бабочка летит прямо, то угол между направлением ее полета и лучом света практически остается постоянным. Если же источник света близко, то этот угол будет все время меняться. Пытаясь сохранить тот же угол и делая поправки, бабочка полетит по спирали и в конце концов попадет в огонь. Наблюдения подтверждают, что бабочка летит не прямо на свет, а по кривой, близкой к спирали.Значит, бабочки скорее всего не «самоубийцы». Ведь способ их ориентировки по свету возник миллионы лет назад, когда не было ни костров, ни свечей, ни, тем более, электрических лампочек. Искусственные же источники света появились не так уж давно, да и встречаются бабочкам на пути не так уж часто и вряд ли могли изменить их вековые привычки.Разберем еще один пример. Гусеницы некоторых видов шелкопряда ползут к свету и против земного притяжения, а то и другое приводит их к пище — листьям деревьев. Однако гусеницы не окажутся беспомощными даже тогда, когда съедят все листья. Они преспокойно спустятся и по земле переползут к другому дереву — и только тогда у них вновь появятся таксисы.Итак, все таксисы биологически обоснованы. Да иначе и не может быть: ведь если какой-нибудь вид животных на изменение внешних условий будет отвечать неприспособленными реакциями, то ему не выжить. Другое дело, если мы грубо нарушим природные условия, — тогда, как мы видели на примере с бабочками, животные не всегда сумеют поступить целесообразно и могут погибнуть.Важную роль в поступках животных играют рефлексы. По-латыни «рефлекс» значит «отражение». Свет, звук, запах, попадая в глаза, уши, нос животных, действуют на нервные окончания. Полученные сигналы, как эстафета, передаются от одной нервной клетки к другой и вызывают соответствующие реакции в нервной системе и мозгу животного.Известный русский ученый И. П. Павлов установил, что всем животным присущи два вида деятельности — безусловно-рефлекторная и деятельность, связанная с условными рефлексами. Безусловно-рефлекторная деятельность заложена у животных «отроду»; она вырабатывалась в течение долгого времени и на многих поколениях.Врожденные поступки животных очень сложны и состоят из целой цепи простых безусловных рефлексов. Эти цепи Павлов назвал также инстинктом.Главную роль в жизни животных играют безусловные рефлексы: пищедобывательный, оборонительный и инстинкт, связанный с продолжением рода. Ведь кто не сумеет добыть пищу и спастись от врага, тот неминуемо погибнет,Диким животным никто не поднесет пищу на блюдечке — ее надо добыть, А для этого нужно обзавестись соответствующим вооружением и освоить наиболее добычливые приемы охоты. Разнообразие оружия и способов охоты у животных поразительно. Животные пользуются ловушками и сетями, используют на охоте мечи и стрелы, электрический ток и яды. Многие делают запасы, а некоторые разводят даже «домашний скот».У животных можно поучиться, как защищаться от врагов. Одни из них находят неприступные убежища, другие искусно прячутся, третьи обзавелись грозным оружием.Первостепенное значение в жизни животных имеет также забота потомстве. Брачные песни и пляски, далекие путешествия в поисках лучших для размножения мест, защита, кормление и воспитание детей — все это инстинкты, дополненные приобретенным опытом животных.И. П. Павлов считал также важными для животных врожденные рефлексы — свободы и исследовательский.Пойманный в западню зверь, попавшаяся в силок птица, запутавшаяся в сетях рыба прилагают все усилия, чтобы освободиться. Рефлекс свободы очень силен. Птица, очутившаяся в клетке, или рыба, только что посаженная в аквариум, часто отказываются от пищи, а иногда даже погибают от голода. Не следует, конечно, думать, что животные скучают в неволе и погибают от «тоски по свободе». Животные не люди, и очеловечивать их поступки не следует, просто в этих случаях рефлекс свободы оказывается сильнее пищевого.Но это крайний случай; обычно, если человек не обижает животное, внимательно за ним ухаживает, то вскоре оно успокаивается и приобретает новые навыки в соответствии с изменившейся обстановкой. При хорошем корме и уходе большинство животных даже размножается в неволе. Так что жалеть животных в клетке не стоит — они обеспечены пищей, кормом и могут не опасаться врагов; таких условий на воле им никогда не получить.В природных условиях значение рефлекса свободы велико. Если животное не станет защищаться — зубами, когтями, клювом, — не попробует убежать, то оно окажется беспомощным в борьбе за существование.Избежать опасности животным помогает также и исследовательский рефлекс, или рефлекс «Что это такое?».Всякое животное, попав в незнакомую обстановку или завидев незнакомый предмет, приглядывается, прислушивается, принюхивается, стараясь выяснить, не грозит ли ему какая-нибудь опасность. Но не приблизившись к незнакомому предмету, не узнаешь, что можно от него ждать. И животное, преодолевая страх, пытается выяснить положение.Именно учитывая этот инстинкт животных, писатель Майн-Рид в одном из своих романов рассказал о следующем случае. У охотника кончились продукты, а ему еще предстоял длительный путь через прерии. На рассвете он заметил стадо антилоп. Как подобраться к осторожным животным, если вокруг нет ни одного укрытия? И охотник нашел выход. Приблизившись к антилопам на такое расстояние, чтобы они его заметили, он опустился на руки, а ногами стал выделывать в воздухе замысловатые движения. Это необычайное зрелище привлекло внимание животных, антилопы стали медленно приближаться к охотнику. Когда они очутились на расстоянии выстрела, охотник вскочил, схватил с земли ружье и застрелил ближайшую антилопу.Любопытство свойственно и рыбам. Килька, сайра, кефаль, сардина всегда направляются к источнику подводного освещения. По-видимому, это тоже исследовательский рефлекс. Электрический свет необычен под водой, и, заметив его, рыбы подплывают ближе, чтобы познакомиться с новым явлением. В дальнейшем вблизи источника света у различных рыб, в зависимости от образа их жизни, возникают самые разнообразные рефлексы. Если возникает оборонительный рефлекс, рыбы немедленно уплывают, если же появляется стайный или пищевой, они надолго задерживаются в освещенном месте. Наследственные рефлексы проявляются у животных на различных стадиях развития. Животные могут поступать так же, как отец и мать, с первого дня рождения; иногда, чтобы рефлекс созрел, должно пройти какое-то время, а иногда унаследованные реакции могут руководить поступками животных еще до появления их на свет.Цыпленок занимается «гимнастикой» еще в яйце. В яйце же он начинает клевать и сам пробивает в скорлупе окошко во внешний мир. Через несколько часов цыпленок уже проворно бегает, пытается клевать зернышки и при опасности спешит спрятаться под крыло матери.Многие птицы начинают хорошо летать не сразу. Молодые голуби первое время летают очень неловко. Считали, что овладевать искусством высшего пилотажа им помогают тренировки. Для проверки часть голубей оставили на свободе, а вторую часть посадили в узкие клетки, в которых они не могли даже расправить крылья. Когда находящиеся на воле голуби вполне освоились с полетом, выпустили затворников, и оказалось, что они летают ничуть не хуже вольных. Значит, основную роль в освоении полета играют не тренировки, а созревание.
