Привидение — это к счастью, стр. 20

— Ага, — сказал папа и сел передохнуть рядом с Кошмаром. — Мы ведь никуда не торопимся? Ты бы не мог рассказать мне всё по порядку?

И они уселись на газоне. Кошмар нетерпеливо поскуливал. После очищающих процедур он-то как раз очень торопился поесть.

Когда Иван дошёл до второй погони, Кошмар тихонько пополз в сторону дома. Но увидев невдалеке знакомую фигуру, задом быстренько вернулся на место и попытался спрятаться под ветровкой.

Лёгкой походкой улицу пересекала Матильда. Вокруг неё кружился вчерашний мужчина в синем костюме. Вернее, теперь он был в больничной пижаме, но это как раз и не удивило Ивана. Поразительно было то, что дедушка и Матильда мирно беседовали. Дед что-то проникновенно говорил, прижимая руку к сердцу, Матильда слушала грустно, но, в общем, одобрительно.

— Он что, действительно её дедушка? — не мог объяснить такую метаморфозу Иван.

Иван с папой подхватили Кошмара и попытались догнать странную пару. С трудом, но им это удалось.

— А мы тут видим, знакомые люди, — поздоровавшись, сказал папа. — Думаем, почему бы вместе до дома не пойти. Вы домой? Вам нравится ваша новая квартира?

— Домой, — кивнула Матильда. — Нравится.

— А я, представьте себе, молодой человек, имею честь проводить эту особу, — добавил дедушка.

— Простите, если помешали, — сказал папа и, засмущавшись, перекинул Кошмара на другое плечо.

— Всё по-честному, — кивнул Иван. — Вчера она вас провожала, сегодня вы её.

Матильда сделала вид, что приняла это за шутку, и громко рассмеялась.

— Вот беда! — искренне огорчился дед. — А я ничего не помню. Попал вчера под машину, и вот тебе амнезия. А вы, прекрасная дама, что-то скрываете от меня.

И дед погрозил пальцем и обаятельно улыбнулся, отчего сразу помолодел.

— Ах, пустое, Сан Саныч, — махнула рукой Матильда. — Тем более вы вчера очень торопились. Наверное, хотели хорошенько отрепетировать свой новый номер с привидением…

Матильда прикусила язык.

— Да, он очень торопился, — опять встрял в разговор Иван. — Так торопился, что вы его только в машине скорой помощи догнали.

Колдунья покраснела и уничтожающе посмотрела на Ивана. Пожалуй, таким взглядом можно было наслать одновременно порчу, сглаз, чирей и недельное расстройство желудка.

Сан Саныч остановился и забормотал:

— С привидением, с привидением… Нет, не помню.

— Ой, смотрите, во дворе что-то необычное! — быстро отвлекла его Матильда. — Наверное, дети играют в цирк! Пойдёмте посмотрим, вам, как известному фокуснику, это будет интересно!

И она уволокла деда от Лапшовых. Иван и папа остановились и переглянулись. Было о чём посоветоваться и поразмыслить.

— Например, куда делся Кошмар? — первым нарушил тишину Иван.

А Кошмар уже сидел в первом ряду и готовился к встрече с прекрасным.

Глава 25. Цирк с привидением

— Ля-ля-ля-ля! — пропела Саша, которой поручили роль оркестра, и ударила в две крышки от кастрюль, произведённые на этот вечер в литавры.

Многочисленные зрители притихли.

На арену вышли мелкие обаятельные циркачки. Стася была в серебристом Сашином купальнике, таком большом, что его можно было изящно задрапировать на животе, и с красиво, хоть и неровно накрашенными губами, а Даша — в юбке на шее, обозначающей клоунский наряд, и с красным носом. Артисты вынесли сопротивляющийся комок, в расправленном виде напоминающий кошку Картахену. Кошмар весело заколотил хвостом по дорожке, узнав свою бывшую соседку.

— Смертельный номер! — прокричала Стася. — Голова дрессировщика в пасти льва!

— Звери должны быть в последнем отделении, — сделала замечание Саша.

— У нас звери тогда, когда поймаем, — ответила Стася. — Давай барабань.

Саша принялась выбивать дробь двумя совочками для песка. Стася вертела Картахену, пытаясь сунуть ей в рот голову, но кошка крепко сжала челюсти.

— Смертельный номер, — снова объявила Стася. — Голова льва в пасти дрессировщика.

Но и этот трюк не удался. Картахена, увидев разинутый рот дрессировщика, так заметелила лапами, что буквально взлетела на тополь, оттолкнувшись по пути от незнакомого ей деда.

— Вообще-то это был номер «Летающие животные», — исправилась Стася.

Зрители зааплодировали.

— Смертельный номер! Впервые в нашем дворе! — Стася решила побаловать публику сплошными смертельными номерами. — Супержонглёр!

И она принялась кидать вверх мячики, камешки, ведёрко с песком и другие попавшие под руку вещи, которые для неё находила Даша. Кое-что она успевала поймать сама. Некоторые предметы ловила Дашенька. Но большая часть досталась сидевшему в первом ряду Сан Санычу.

Следующий номер начался только после того, когда с головы незадачливого зрителя в больничной пижаме стянули ведёрко для песка.

— Ничего-ничего, — посмеивался фокусник, отряхиваясь от песка. — В цирке всякое случается.

— Смертельный номер! — Стаська подтянула вечно сползающий Сашин купальник и подвела Дашу к тополю. — Метание острых предметов в цель!

— Стоп, стоп! — закричала взволнованная мама Оля. — Этот номер я прошу отменить!

— Женщины с детьми могут закрыть глаза, — разрешила Стася и, зажмурившись, метнула в Дашу тросточку. Да-да, ту самую тросточку, которую в девятой главе подобрала Даша и про которую читатели, конечно, давно забыли. Нельзя сказать, что она не попала в цель. Раздался хлопок. Аккуратная, ровная шишка выросла на лбу у Сан Саныча. Туча конфетти и разноцветные блёстки заполнили зрительный зал.

Фокусник взял свою волшебную тросточку, подержал в руках, нахмурился, стараясь что-то вспомнить, и как-то по-особому крутанул её. Раздался ещё один хлопок. Из тросточки вылетел голубь. Стася принялась раскланиваться, а зрители восторженно зааплодировали.

После долгих оваций на арену вышел иллюзионист Стасимо Сергенто и, помахивая Ивановой ножовкой, предложил кого-нибудь распилить. Желающих не нашлось.

— Кошмар! — позвала Стася, но пёс, поскуливая, уполз под скамейку, сел там на какую-то заблудившуюся черепаху и принялся думать про черепаховый суп. И вообще про все супы мира.

— Максимка! — пригласил иллюзионист.

Сам Малявка был не против, но мама Оля сказала, что он и так маленький, а если его ещё и распилить, получится не ребенок, а хомячок.

Тогда ассистент принёс фокуснику папину зимнюю шапку, исполняющую роль цилиндра. Стасимо принялся махать руками под ушанкой. Из шляпы ничего не появлялось. Вообще-то по Стасиному плану должна была выпрыгнуть Иванова черепашка, но её не оказалось на месте.

— Ага! — закричала Стася. — Произошло полное и бесповоротное исчезновение черепашки! Такого вы не увидите больше нигде! Стасимо делает ваших черепашек невидимыми!

Иван беспокойно заёрзал на своём месте.

— Смертельный номер! — опять закричала Стася, и потерявшие бдительность зрители вздрогнули. — Воздушные гимнасты. Без страховки. Прыжок со стремянки с шестом!

И в наступившей тишине Стаська залезла на стремянку.

— Я тоже хочу прыгать, — не выдержала своей слишком пассивной роли ассистентка Дашенька и вцепилась в стремянку. Непрочное сооружение покачнулось, и смертельный номер состоялся. Стася полетела вниз безо всякого шеста, успев только красиво взмахнуть руками. Сердобольный Сан Саныч вскочил и попытался поймать циркачку. Но Стася была проворней. Она проскочила между рук фокусника. А стремянка шмякнулась ему на голову.

Многие особо осмотрительные жители сто сорок восьмого дома по улице Победы, не решившиеся спуститься и посмотреть представление, теперь умирали у окон от любопытства. Из-за галдящих, окруживших лежащего на скамейке деда зрителей не было слышно и видно, что же там происходит.

— Вот спасибочки, так спасибочки, — пытаясь подняться, радостно бормотал трижды пострадавший. — Кажется, ко мне вернулась память… Это от повторного удара по голове. Как хорошо! Я всё, всё помню! Это прекрасно, помнить своё прошлое! Это даёт опору. Кстати, об опоре…