Визиты: Осенние визиты. Спектр. Кредо, стр. 52
Культуру.
Заров побрел вдоль площади. Лезть в переход не хотелось, он перешел к Казанскому через дорогу, вероятно, не выгадав ни минуты.
Какого черта Визитер назначил встречу на вокзале? Он всегда предпочитал станции метро…
Менты у входов, злые взгляды – это явно из-за той перестрелки. Хорошо, что он побрился и вид не слишком помятый – к иностранцу третьего сорта привязаться легко. Заров нырнул во влажное нутро вокзала, побрел вдоль ларьков, поглядывая на сигаретные баррикады и пивные цитадели, витрины, заваленные плейерами и видеокассетами. Славу еще с полчаса ждать, не меньше.
Собственно говоря, надо было взять какую-то книжку…
Он запустил руку в карман, нащупал смятые бумажки. Триста штук – это все равно несерьезно. Сотней больше, сотней меньше…
Ярослав вернулся к ларьку с плейерами.
– Покажите «Филипс».
Умирать, так с музыкой…
Он купил плейер, упаковку батареек и пару кассет, особо не выбирая. Теперь можно и подождать. Интересно, Слава оказался удачливее его?
На всякий случай Ярослав все же подошел к окошку справочного, но Визитера там, конечно, не оказалось. Мальчуган с усталым не по-детски лицом изучал какие-то вывешенные правила. Стояли двое «граждан кавказской национальности», явно старавшиеся быть тише воды. Любой террористический акт в первую очередь откликается на них – серией мелких неприятностей, это уже традиция.
Заров отошел к окошку буфета. Купил безвкусных импортных сосисок, стакан кофе. Вложил в плейер кассету – группа «Дикая охота»… Что ж, послушаем…
Наушники оказались не такие, как он любил. Дуга, а не «пуговки» на проводах. Зато звук вполне приличный…
Он ел с неожиданно проснувшимся аппетитом, пока какое-то слово не заставило его вслушаться в текст.
– Я крушу зеркала, чтоб не видеть, как смотрит двойник…
Вот так…
В жизни нет ничего оригинального. Вода была выпита, слова были сказаны, любовь прожита, ненависть умерла и родилась вновь.
Ярослав прикрыл ладонями виски, отгораживаясь от бесконечного вокзального шума.
А если нет стекла? Если «черный человек» стоит рядом, и в улыбке его – понимание твоей души, до самого темного и запаутиненного чулана. И не рвется он к тебе сквозь зеркальные грани, он уже пришел, он уже победил, уже стал главным в тандеме.
Ярослав содрал наушники. Не сейчас. Не расположен он слушать человека, умеющего видеть сквозь зеркала.
Скорей бы пришел Слава.
За соседним столиком встала компания молодежи. Этакие крепенькие, в кожаных куртках, шумные и уверенные. Не то вокзальные рэкетиры, не то просто бандиты проездом. Разлили на четверых бутылку водки, быстро, но со вкусом выпили. Захохотали над чем-то своим, очень-очень веселым.
Как легко жить, когда не видишь сквозь зеркала…
К его столику подошел мальчик лет двенадцати с картонной тарелкой сосисок
…таких же картонных…
в руке. Тот самый, что толкался у справочного, наверное, тоже кого-то ждет.
– Можно?
Какой культурный подросток. Ярослав кивнул. Для писателя, много раз писавшего о детях, он поразительно не умел и не любил с ними общаться.
как ты пишешь?
я вру…
Он быстро доел и стал глотать остывший кофе, когда увидел Славу. Тот появился откуда-то с выхода на перроны, прошел сквозь толпу, мимоходом глянув на справочное, и направился прямо к столику. Ярослав махнул ему рукой. То ли Визитер его чувствует, то ли просто «представил» все его возможные действия. Что же все-таки для него реальность? Есть ли отличия между происходящим и тем, что он проигрывает в сознании, намечая будущие действия и вспоминая прежние визиты?
– Меня умиляют московские цены на аренду квартир, – облокачиваясь на столик между Заровым и мальчишкой, сообщил Слава.
– Поздравляю. – Ярослав отставил стакан. – Ты голоден?
– Спасибо, дома поужинаем. Мы теперь не совсем бомжи. Вы перекусили?
вы?
Мальчишка медленно, как во сне, повернул голову, посмотрел на Славу. Тот улыбнулся:
– Здравствуй, Кирилл. Думаю, ждать твоего Визитера бессмысленно. Он понимает, что появляться второй раз на месте рандеву – опасно.
Мальчик словно прирос к полу.
– Черт… – Ярослав поднял взгляд на Славу.
Тот пожал плечами, вновь заговорил с Кириллом:
– Слушай, ребенок, мы не в метро. И я – не тот дядя с автоматом. Успокойся.
– Вы – писатель?
Голос у него был тонкий, только начинающий ломаться.
– Он – писатель. А я… ты знаешь.
Мальчик кивнул. Покосился на Ярослава:
– Я читал ваши книжки.
– Молодец. Спор о литературе оставим на потом, хорошо? Мне надо связаться с твоим Визитером.
– Вы собираетесь меня убить?
Слава пожал плечами:
– Не знаю. Всяко может получиться. Ты же понимаешь.
– Понимаю.
– Пойдешь с нами? Я не хочу тебя пугать, но, ночуя на вокзале, ты рискуешь куда больше. В лучшем случае ты попадешь в милицию, но это для тебя тоже неприемлемо, так ведь?
Мальчик посмотрел на Ярослава.
– Мы тебя не обидим.
– Вы врете, – тихо сказал мальчишка. Снова глянул на Визитера. – Тот, кто был в метро, – ваш враг?
– Да. В это ты можешь поверить.
– Я пойду с вами.
7
Илья обожал перловку. Ни армия эту любовь не отбила, ни насмешки знакомых.
Идиоты, не понимают, что главное не вкус, главное – полезность.
Кашу на ужин он варил уже третий час. Надо бы побольше подержать, дать ей распариться в прекрасной цептеровской кастрюле, стать той божественной, королевской кашей, которой она является. Но слишком хотелось есть.
Карамазов наложил себе полную тарелку, аккуратно опустил сверху кусочек низкохолестеринового масла, полюбовался картиной. Налил полный стакан апельсинового сока, уселся за стол.
В комнате бормотал телевизор, опять обсуждали метро… Темы другой нет, что ли, уже и депутата забыли…
Илья с аппетитом поел, поглядывая в окно на мелькающие среди деревьев электрички, бегущих людей. Маньяк, убийца… Да у него просто не было выхода! Толпа снесла бы его, затоптала в своем безумии. Сумасшедшие люди. Вот в Америке в подобной ситуации все просто падают на пол и прикрывают голову, сколько раз он это по видику наблюдал. Сразу видно культуру жизни, умение ориентироваться в происходящем. А здесь… первая реакция – бежать, выпучив глаза.
Илья наложил себе еще половину тарелки. Хотелось больше, но он не собирался переедать на ночь. А вот сока, сока можно выпить целый стакан. Витаминами подбодриться, почистить кишечник пектинами. Некоторые боятся гипервитаминоза, дурачье. Натуральные продукты вреда не принесут. У витамина «С» вообще нет предельной дозы, хоть ящик лимонов съешь, ничего не случится.
Он чисто вымыл тарелку и прошел в комнату. Растянулся на тахте. Что же делать с боеприпасами? Харин, сука, на контакт больше не пойдет…
Впрочем, когда гора не идет к Магомету, у Магомета остается запасной вариант… Покосившись на часы, Илья с кряхтением поднялся.
Электричка через девять минут, он успеет.
На станции «Смоленская» Илья вышел около восьми. Сколько было ментов – не поддавалось описанию. Словно всю московскую милицию, усилив ОМОНом и прочими спецчастями, загнали под землю.
Реакция, конечно, восхитительная. Как у жирафа. Неужели кто-то наверху полагает, что теперь все перестрелки перенесут с улиц в метрополитен?
Илья прошел мимо патрулей, улыбаясь напряженным лицам ментов. Вот я, вот. Это в моих руках было оружие, оно и сейчас при мне, в «дипломате», с последними патронами в последней обойме.
Конечно, никто его не остановил. Сила… ее слишком много не бывает.
Харин выбрал для своей норки неплохое место. Более чем неплохое. Илья не то чтобы завидовал этому торгашу – в конце концов, у него самого есть дом в Испании и квартира в Женеве. Нормальная предосторожность, мало ли что случится на родине. Но вот почему торговец оружием способен купить квартиру в центре Москвы, а он остерегается это сделать? В чем разница-то между ними?