Нежнорогий возвращается в лес, стр. 7

А лебеди и второй, и третий день все плавают по озеру. Саулюкас говорит, что они даже выходят на остров Рагас и гуляют по его берегу…

Ясными были эти весенние дни. Каждая волна переливалась солнечными отблесками. Возле острова Рагаса белые лебеди казались еще белее. Они гордо плавали, распустив пышные, словно паруса из белого шелка, крылья, а весенний ветерок раздувал и ерошил сухой камыш.

По утрам мы не начинали работу, не постояв на берегу озера и не полюбовавшись лебедями. И все мечтали только о том, чтобы они не покинули наше озеро. Даже гусей, которые любили плавать у берегов озера, мы заперли в хлев. Никто не мешал лебедям.

И они все плавали, раздувая свои шелковые крылья, и играли в весенние игры. Казалось, с неба на озеро спустились два облачка и их носит по волнам солнечным ветром.

Но вот наступил этот день. И снова Саулюкас первым сообщил нам новость. Один лебедь плавает вокруг острова Рагаса, а другой сидит, спрятавшись в камышах. Сквозь заросли сухого камыша он чуть белеет.

Мы побросали работу. И лесничий, и я, его помощник, и обходчики, которые собрались в лесничество обсудить дела, пошли на берег, противоположный острову Рагаса. И, хорошенько рассмотрев в бинокль, решили, что лебедиха уже высиживает в своем гнезде лебедят, а лебедь плавает вокруг острова и за всем наблюдает. Мы так заботились о спокойствии лебедей, что пропустили тот момент, когда они устроили себе гнездо. Лебедь плавал у камышей, подняв крылья и выгнув шею.

В нашем озере поселились лебеди! Кто бы не порадовался такой новости!

Опять все охраняли покой лебедей и ждали, когда вылупятся лебедята. Мы не боялись, что какой-нибудь крылатый или четвероногий разбойник нападет на лебедей и разорит их гнездо. Сила и храбрость самца должны были спасти их от опасности. Нам очень хотелось, чтобы наше озеро понравилось лебедям, чтобы они вернулись сюда и следующей весной.

Теперь мы жалели, что зимой нам не удалось поймать выдру. Мы знали, что она живет в речке, которая вытекает из озера. Сколько раз мы подстерегали ее, а выдра ускользала от нас. Ей везло. Правда, мы и не пытались во что бы то ни стало поймать этого прекрасного речного зверька. Хотя выдра иногда и ловила наших гусят и утят, но ведь не станешь же только из-за этого злиться и выходить из себя. Но теперь мы начали бояться за наших лебедят. Когда коварная выдра схватит плавающего маленького лебеденка, его не спасет никакая храбрость отца. Исчезнет под водой — и конец!

Как отвадить выдру?

Наконец вылупились наши лебедята. Серые и серебряные. Когда они выплывают в открытое озеро, можно всех сосчитать. Первой, рассекая белой грудью воду, плывет лебедиха, а за нею — стайка кругленьких, пушистых лебедят, семь головок, семь черных клювиков, четырнадцать лапок гребут по воде… Последним плывет лебедь. Он все время как будто пересчитывает своих детенышей, внимательно оглядываясь по сторонам, не грозит ли его пушистому семейству хоть какая-нибудь опасность.

Хитрая выдра опять напала на стаю домашних уток, а к лебедям даже не приближалась. Умная выдра! Может быть, мы не будем охотиться на нее?.. Хозяйки, хоть и злились, но тоже говорили, что лучше пусть она уток таскает, чем нападает на лебедей.

Лебедь вывел из гнезда свое семейство и присвоил себе половину озера. И царствовал там, никого не боясь. Он разрешал только камышовкам петь в камышах и диким уткам прогуливать своих утят. Всех остальных он прогонял.

Как только домашние утки, которые плескались у берега, нечаянно переплывали невидимый рубеж, тотчас же к ним, рассекая волны и воинственно подняв крылья, устремлялась могучая белая птица. Ужас охватывал уток, они разворачивались и, крякая охрипшими от страха голосами, со всех сил гребли из лебединых вод. Но лебедь не сразу прощал их. Гнал до самого берега. Вспугнутые утки рассеивались. Тогда лебедь гнал их поодиночке, пока в озере не оставалось ни одной утки. Он даже выходил на берег и преследовал уток до самого птичника. И утки и лебеди на берегу одинаково неповоротливы. Бегут утки, переваливаясь с боку на бок на кривых ногах. А вслед за ними гонится лебедь, медленно, неуклюже, шлепая по земле широкими лапами. Смешно смотреть. Возле птичника лебедь так взмахивал своими могучими крыльями, что у бедных уток даже перья топорщились. После этого озерный король спокойно и торжественно возвращался в свои владения.

Когда на берегу озера кто-нибудь проказничал, лебедю это тоже не нравилось. Однажды я видел, как со скотного двора выбежала свинья, которая влезла в воду и начала грызть камыши. А лебедь тут как тут! Свинья скрутила хвост в колечко, захлопала ушами и своими маленькими глазками уставилась на лебедя. Лебедь подплыл к ней и так ударил крыльями, что она с хрюканьем выскочила из воды. Лебедь тоже выбежал на берег и, распластав крылья, погнался за свиньей, но где ему?

Больше всех страдали бедные гуси. Правда, гуси, будучи гораздо умней уток, сразу поняли, где проходит лебединая граница, которую нельзя нарушать.

Однажды после горячего рабочего дня мы отпустили двух своих лошадей напиться в озере. Лошадки, фыркая, пошли на водопой. И случилось то, чего никто не ожидал.

Из камышей выплыл лебедь. Он стремительно сделал в воде два боевых поворота и бросился на пьющих лошадей. Сначала лошади испугались и отскочили, но чего им бояться? Эка невидаль — гусак? Каурый спокойно зашел дальше и продолжал пить. Лебедь ничего ему не сделал. А Белого он даже к воде не подпустил. Конь пошел по берегу дальше, а лебедь поплыл рядом, не отставая ни на шаг. Когда Белый наклонился, чтобы напиться, лебедь выпрямился и изо всех сил ударил его крыльями по голове. Пришлось отвести Белого подальше и напоить.

Я понял, что лебедям не нравятся ни белые птицы, ни белые животные. Потому и гусям больше от них доставалось, чем уткам. Лебедь думал, что только одни лебеди имеют право быть белыми.

А мы, жители лесничества и лебединое семейство, чем дальше, тем лучше ладили между собой. Но больше всех лебеди подружились с Саулюкасом. Они даже брали с его рук лакомства. Раньше мы называли Саулюкаса «пастушком лебедей», а сейчас лебедей называем «лебедями Саулюкаса».

При виде чужого человека лебеди сразу настораживались. Но своих узнавали. Всех до одного. Наверное, даже различали по голосам.

Теперь уже осень. Начали падать первые листья. Скоро ветер будет крутить их, как желтых бабочек, и они будут падать в волны, не перелетев озеро.

Скоро кончатся солнечные осенние дни. Потемнеет исхлестанное ливнями озеро. Вода всегда смотрит в небо, и, если небо затягивается облаками, озеро тоже становится хмурым. Только белые лебеди останутся такими же белыми, как и в то первое весеннее утро.

Выросла вся семерка лебедят. На их простой серой одежде появились первые белые перья. Но только осенью следующего года они превратятся в настоящих белых лебедей.

Я знаю, придет день, когда мороз построит на озере стеклянные ледяные мосты. И наши девять лебедей, зашумев крыльями, поднимутся в воздух. Они сделают круг и улетят. Они будут махать нам крыльями, а мы им руками… Саулюкас, маленький Андрюс, Еленуте, Ируте, лесничий и я будем провожать лебедей. Даже забывшие все обиды гуси загогочут им вслед, желая счастливого пути.

Мы с Саулюкасом твердо верим, что весной лебеди вернутся. Разве они найдут другое такое озеро, как наше? Неужели они найдут другое лесничество, где люди так ждали бы лебедей?..

Конечно, они вернутся. Лебеди любят свою родину, как люди.

Бабочка, которая несла на своих крыльях последний цветок

— Здесь солнечный край. Здесь не бывает морозов и никогда не желтеют листья, — радовалась, покачиваясь в утренних лучах солнца, бабочка, а на ее крыльях играли пестрые краски, взятые у алого восхода, у сверкающего ручейка, маленькими капельками собранные с голубого и темного грохочущего неба.