Мародеры Гора, стр. 32
Глава 9. РАЗДВОЕННАЯ БОРОДА СОБИРАЕТСЯ НА ЯРМАРКУ
— Мой джарл! — вскричала Тири, бросаясь ко мне на грудь.
Я принял ее в объятия. На ней была белая шерстяная туника и черный железный ошейник.
Я надолго приник к губам рабыни.
Вокруг раздавались радостные крики фермеров Ивара и возбужденные голоса невольниц.
Ивар Раздвоенная Борода прижал к себе Булочку и Гунхильду, целуя то одну, то другую, каждая нетерпеливо подставляла губы, страстно его обнимая.
Другие рабыни устремились к гребцам, сходящим на берег со змея Раздвоенной Бороды.
За спиной Ивара, высоко вздернув подбородок, стояла Хильда Надменная, дочь Торгарда из Скагнара.
Воины и рабыни, многие из которых радостно обнимались, посматривали на нее с любопытством.
Она остановилась слева от Ивара и немного позади. Прямая спина, голова гордо вскинута. На ней все еще было надето зеленое бархатное платье с золотым орнаментом; платье, однако, успело порваться и испачкаться — большую часть пути Хильда оставалась прикованной к мачте; кроме того, с правой стороны подол разодрался так, что открывал бедро, колено и икру — это случилось, когда Ивар приказал привязать Хильду к веслу; чулки и туфли он заставил ее снять еще в Скагнаре.
Хильда стояла и с вызовом глядела поверх голов собравшихся на берегу людей Ивара Раздвоенная Борода, который все-таки добился своего: привез домой бесценный приз.
— Так вот она какая, — произнес Оттар, положив руки на тяжелый ремень, инкрустированный золотом, — Хильда Надменная, дочь Торгарда из Скагнара!
— Гунхильда лучше! — заявила Пухлые Губки.
— А кто такая Гунхильда? — холодно спросила Хильда.
— Я — Гунхильда, — вмешалась Гунхильда, с довольным видом стоявшая рядом с Раздвоенной Бородой. Белая туника с длинным разрезом и черный ошейник не оставляли никаких сомнений в том, какое положение она занимает в доме Раздвоенной Бороды.
— Рабыня! — с презрением рассмеялась Хильда.
— Гунхильда лучше! — упрямо повторила Пухлые Губки.
— Разденем их и сравним, — предложил Оттар.
Хильда побледнела.
Раздвоенная Борода тем временем, одной рукой обнимая Булочку, а другой Гунхильду, зашагал по направлению к дому. Хильда последовала за ним, отставая на несколько шагов.
— А она хорошо ходит на поводке, — заметил Оттар.
Воины и рабыни засмеялись. Раздвоенная Борода остановился. Лицо Хильды покраснело от гнева, но она продолжала высоко держать голову.
Домашних слинов частенько учат ходить на поводке; иногда так же поступают и с невольницами; на Юге принято разгуливать по улицам с рабынями, которые следуют за своим господином, отставая на несколько шагов, словно идут на невидимом поводке.
Хильда пока что чувствовала себя свободной женщиной. Даже мысль о подобном унижении была для нее невыносима.
Раздвоенная Борода зашагал дальше, а потом снова остановился. Хильде пришлось замереть у него за спиной.
— Она и в самом деле идет на поводке! — расхохотался Оттар.
В глазах Хильды появились слезы ярости — Оттар все правильно понял. Она шла за своим господином, как на поводке. На корабле, по дороге домой, Раздвоенная Борода успел научить ее, хотя она и оставалась свободной женщиной, беспрекословно подчиняться его приказам.
Для дочери Торгарда из Скагнара путешествие оказалось малоприятным. С самого начала Хильду Надменную приковали к мачте, а голову замотали покрывалом, которое фиксировал шарф, туго стянутый под подбородком. На второй день покрывало немного приподняли, чтобы она могла напиться, а потом снова опустили; на третий день покрывало вместе с шарфом сорвали и вы бросили за борт; Ивар Раздвоенная Борода собственноручно напоил Хильду и накормил ее рабской похлебкой.
Ей так хотелось есть, что она жадно съела все, что было в миске.
— С каким удовольствием ты уплела рабскую похлебку, — заметил Ивар.
После этого Хильда отказывалась есть.
Однако на следующий день, к удовольствию Ивара, она нетерпеливо потянулась к миске.
Начиная с пятого дня, на время еды Раздвоенная Борода отвязывал ее от мачты, туго стянув веревкой ноги, а на запястья надевал наручники, но так, чтобы она могла есть сама.
На шестой день он стал кормить ее бульоном и мясом, дабы его пленница сохранила хороший цвет лица.
Как и предполагал Раздвоенная Борода, к Хильде тут же вернулось высокомерие и она снова стала проявлять свой дурной характер.
На восьмой день он позволил ей погулять по кораблю.
Через некоторое время Ивар спросил у нее:
— Ты готова ходить на поводке?
— Я не дрессированный слин! — выкрикнула Хильда.
— Привяжите ее к веслу, — приказал Раздвоенная Борода.
Хильду, не раздевая, надежно привязали вдоль весла головой к лопасти.
— Ты не можешь так со мной поступить, — всхлипнула Хильда Надменная, которая, к своему ужасу, почувствовала, что весло начало двигаться. — Я свободная женщина!
А потом Хильду, как самую презренную из рабынь, опустили в холодную зеленую воду Тассы.
Весло поднялось.
— Я дочь Торгарда из Скагнара! — прохрипела она, отплевываясь.
Весло снова опустилось, когда же оно вынырнуло на поверхность, Хильда уже испугалась по-настоящему. Она наглоталась воды и быстро поняла то, что знает любая рабыня — если хочешь остаться в живых на весле, нужно вести себя разумно: постараться уловить ритм движения и, появляясь на поверхности, сразу делать глубокий вдох. Только так удается выжить.
Некоторое время Раздвоенная Борода наблюдал за ней, а потом отошел в сторону. Однако приказал Горму взять копье и встать у борта. Два раза Горм отгонял морских слинов, которые собирались полакомиться девушкой. Один раз появилась белая акула, каких немало водится в северных морях. Второй из морских слинов атаковал, разинув пасть с острыми зубами, но не сумел достать Хильду, ему удалось лишь разорвать ее зеленое бархатное платье с правой стороны; когда слин уплывал, в зубах у него, похожий на зеленую ленту, застрял лоскут от платья.
Проведя на весле пол-ана, Хильда начала умолять, чтобы ее подняли на борт; а через несколько анов слезно просила Раздвоенную Бороду позволить ей ходить на поводке.
Но ее сняли с весла только вечером. Накормили горячим бульоном и снова привязали к мачте.
Раздвоенная Борода ничего ей не сказал, но на следующий день, когда ярко светило солнце и он позволил ей немного погулять, Хильда просто безупречно ходила за ним, как будто он вел ее на поводке. Команда покатывалась со смеху. Я тоже улыбался. Хильду Надменную, дочь Торгарда из Скагнара, научили ходить на поводке.
Ивар Раздвоенная Борода ушел с причала, обнимая Булочку и Гунхильду, которые нежно к нему прижимались.
Хильда, высоко задрав голову, шагала следом за ним. Пухлые Губки бежала рядом с ней и все время повторяла:
— А Гунхильда лучше!
Хильда не обращала на нее внимания.
— У тебя толстые щиколотки! — заявила Хорошенькие Ножки.
— У нее под платьем скамейка, — сообщила всем Ольга.
— А какая широкая корма! — засмеялась другая рабыня.
Неожиданно Хильда так рассвирепела, что попыталась ударить одну из девушек. Раздвоенная Борода быстро обернулся.
— Что здесь происходит? — осведомился он.
— Мы говорим ей, что она уродина, — ответила Пухлые Губки.
— Я не уродина! — крикнула Хильда.
— Сними одежду! — приказал Раздвоенная Борода.
В глазах Хильды появился ужас.
— Никогда! — взвизгнула она. — Никогда!
Мужчины и рабыни весело рассмеялись.
— Ты научил меня ходить на поводке, — сказала она. — Но, Ивар Раздвоенная Борода, ты не научил меня подчиняться!
— Снимите с нее одежду! — приказал Раздвоенная Борода рабыням, которые с радостью бросились выполнять его волю.
Через несколько мгновений обнаженную гордячку подвели к Раздвоенной Бороде. Ольга держала ее за одну руку, Хорошенькие Ножки — за другую.
— Гунхильда лучше, — сказала Пухлые Губки.