Фейрин и золото, стр. 1
Виктор Ночкин
Фейрин и золото
— Это твой фейрин? Какой славный… А можно, я его поглажу?
Хорошенькая девочка, волосы светлые, отливают золотом. Почему такая хорошенькая прислугой на постоялом дворе?
— Нет, золотко, это не мой фейрин, это я — его человек.
— А разве так бывает?
— Как видишь, бывает.
Фейрин стрекотнул, на миг оскалил клыки и спрыгнул с моего плеча на колени, оттуда — на лавку и канул под стол. Мы с девочкой нагнулись одновременно. Малыш нашел монетку, застрявшую между половиц, и пытался ее вытащить. Увидев под столом мою физиономию, протянул лапку. Я вручил ему нож. Вскоре фейрин прыгнул мне на колени, довольно заурчал и, взобравшись на стол, вручил монетку девочке.
— Теперь можешь его погладить, — объяснил я. — Ну, убедилась, что это не мой фейрин? Будь он мой, монетку бы мне отдал, верно?
— Наверное… А почему он отдал мне?
— Отдает, кому хочет, — я пожал плечами, — ты ему нравишься.
— Эй, Алиса! — окликнул из-за стойки хозяин. — Хватит забавляться, работать надо!.. Это твой зверек? Убери его со стола!
— Нет, это я — его человек.
Девчушка улыбнулась, показала хозяину монетку и умчалась обслуживать гостей. Улыбка у нее такая…
Посетителей было немного, Алиса скоро освободилась и подсела к нам. Фейрин, разумеется, не соизволил слезть на лавку. Впрочем, хозяин помалкивал — один раз сделал замечание и посчитал, что свой долг исполнил. А от фейрина никакого убытку с его столом не приключится.
— А правда, фейрины умеют отыскивать клады?
— Они чуют. Вот монетку …
— Ага. А как это он чует? Нет, правда! Он же у тебя на плече сидел? Он же монетку не мог под столом видеть?
Как фейрин чует — загадка. Но они чуют. Умеют находить клады, для этого и путешествуют. У каждого есть человек. Пушистые хитрецы ленивы, им неохота откапывать клады и обслуживать себя в пути. К тому же всегда найдется кто-то, кто сочтет фейрина легкой добычей. Пушистые бестии могут многое, но их размер вводит в заблуждение… С человеком удобнее. Этот фейрин выбрал меня. Хитрец… Жмурится, тихонько урчит, пока Алиса осторожно поглаживает шерстку.
— Скажи-ка, а что здесь говорят о вашем сеньоре? Он молодой, верно?
— Да, молодой, — девчушка отвечает, не задумываясь, увлеклась пушистиком, — второй год как умер отец, и теперь сэр Анрис наш сеньор.
— Каков он — злой? Добрый?
Алиса гладит фейрина, а лукавец мне подыгрывает, изображая довольство. Хотя, возможно, ему в самом деле нравится — кто ж разберет, что у него на уме. И Алиса увлечена живой игрушкой — можно надеяться, что ответит откровенно, как есть.
— Не знаю. — Хм, это, безусловно, очень откровенный ответ, безусловно. — Он здесь и не показывается вовсе, разве что проездом. Печальный он.
— Я понимаю, что печальный. Беден ваш сеньор. Говорят, его отец зарыл клад?
— А, клад! — сообразила. Я же здесь с фейрином, а все знают, чем занимается наш брат. «Человек с фейрином» — это профессия. — Не знаю, только его отец тоже бедный был. И дед… Его дед замок заложил как-то, чтоб свадьбу устроить. Ну, когда молодой был… Потом приданое отдал, чтобы с долгом расплатиться. Красивая история, правда? Ну, такая любовь… даже замок заложил.
— Алиса! — снова хозяин. — Проводи почтенного купца в комнату! Ту, знаешь, угловую, большую.
Алиса опять упорхнула. Да, славная девчушка, славная… Я поднялся, фейрин запрыгнул на плечо, мы пошли к стойке, расплатиться и спросить насчет ночлега. Хозяин кивнул, свободные комнаты есть.
— Сейчас Алиска отведет.
— Хорошая девочка. Чья она?
— Что, на меня не похожа? — хозяин ухмыльнулся. Нет, конечно, непохожа на тебя, орясина страхолюдная… но я не стал говорить этого вслух. — Сиротка она. Взял вот, и мне помощница нужна, и она под крышей да при деле… А, явилась! Сведи господина в комнату — ту, с красной дверью. Да гляди, не вздумай болтать, сразу назад! А ты, человече добрый, задаток пожалуй…
По-моему, фейрины не разговаривают при чужих. Во всяком случае, мой ни разу не подал вида, что умеет говорить. Только когда дверь за Алисой захлопнулась и легкие шаги в коридоре стихли, спрыгнул на кровать и заявил:
— Завтра трудный день, мы должны выспаться. Ты тоже.
— Ладно. А что ты думаешь об этой истории?
— Алиса — хорошая девушка. И она старше, чем ты подумал.
— Врешь. Ты не знаешь, о чем я думаю.
Этот вопрос мы давно прояснили раз и навсегда. Согласитесь, неудобно иметь под боком существо, знающее твои мысли, так что я, прежде чем взяться работать с фейрином, выяснил это наверняка.
— Мыслей не читаю, — фейрин цыкнул и потер глаза крошечными ладошками. Передние лапки — точь-в-точь человеческие руки, только маленькие. — Зато я различаю оттенки твоего голоса. Ты не догадываешься, насколько красноречивы бывают различия в тембре. Ты думал: «Какая хорошенькая, почему такая хорошенькая прислугой на постоялом дворе? Что с ней будет, когда она станет старше?» Ты ошибся, она уже старше, ей скоро семнадцать, просто она очень маленького роста.
— Да?.. А я с ней как с ребенком…
— Вот именно. Она нарочно ведет себя так. И косички нарочно заплетает. И вообще. На постоялом дворе ребенку безопасней.
— Понятно. Только я хотел спросить о другом. Этот сеньор…
— Господин Анрис? Он врет, о кладе он не знает. Тебе сказал — отец клад зарыл, а всем известно, что даже дед этого Анриса был нищ.
— Я поэтому и спросил Алису. Он выдумал насчет отцовского клада, просто хочет заполучить тебя… Действуем как обычно?..
Наутро мы встали пораньше, я тщательно расчесал шерстку фейрина. Алисы видно не было, но хозяин уже орудовал за стойкой.
— А, встал… ни свет ни заря. Завтракать будешь?
Я спросил хозяина о дороге к замку. Бородач вышел со мной на крыльцо и ткнул толстым пальцем:
— Эвон дорога, пройдешь по ней до развилки. У развилки столб, на столбе — деревянный круг, вот такой. Там надпись, но ее не прочесть, почернел круг. От столба пойдешь налево, да гляди, не пропусти развилку-то. Дорожка влево уходит совсем не торная, так — тропа. Мало кто в замок нынче ездит, да и господин Анрис больше дома сидит. Не пропусти столба с кругом, а то после возвращаться — примета плохая.
— Спасибо. — Я молча ждал, он ведь неспроста вышел проводить, значит, хочет что-то сказать.
— Слушай, — хозяин замялся, — а это правда, что фейрины умеют искать золото?
— Не только золото. Вообще любой металл.
Фейрин сидел спокойно, не подавал виду, что понимает.
— Ну, так это… почему ж их так мало? Было бы у каждого по фейрину такому…
— Очень их трудно заполучить, — вздохнул я. — Живут они в Черном лесу, где рыщут волки с железными зубами.
— С железными?
— Точно, — я старался выглядеть серьезным. — И железной шкурой покрыты, их оружие не берет. Для этого фейринам и нужен нюх на металл, волков чуять заранее.
— Ух ты… Вот оно как, значит… А ты сам-то бывал в том Черном лесу?
— Нет, что ты! Туда простому смертному не добраться, на пути горы, а дорога через Ущелье Скелетов. В ущелье — замок зловещего некроманта Эруагаста. Некромант посылает мертвых слуг в Черный лес. Ну, кого волки железными зубами на части разорвут, а кто и сумеет фейрина изловить… Только так можно их добыть.
— А ты как же? Откуда у тебя фейрин?
— Мне некромант подарил. Я был у него в замке. Мертвяков привез. Мертвяки некроманту всегда нужны, взамен тех, что волки растерзали. Страшное, скажу тебе, местечко, замок в Ущелье Скелетов… Ни за что больше туда не поеду… Ну, счастливо оставаться, хозяин!
Я хлопнул мужика по плечу и, не оборачиваясь, зашагал прочь. Так до самого поворота и не оглядывался — боялся, что при виде физиономии хозяина не сдержу смех. Фейрину-то хорошо, он стрекотал, не таясь — хохотал по-своему.
Все оказалось именно так, как предупреждал хозяин постоялого двора. Тропинка, уводящая влево от столба, была на редкость неказистой, если бы не предупреждение, я бы наверняка ее прозевал. И сам замок выглядел неважно, убогий и запущенный. Подвесной мост врос в обвалившийся берег рва, напоминавшего скорее мирное болото, чем фортификационное сооружение.