Сказка про царевича Дмитрия и кота Тимошу, стр. 3
И во дворец проник обманом,
А ты поверила ему.
– Я верю сердцу своему,
И сон тебе приснился ложный.
– Не отрицаю, всё возможно,
Я не глупа, хоть и стара,
И я хочу тебе добра.
Не зря тебя о нём пытаю,
Давно надёжный способ знаю,
Как разогнать сомнений тень,
Всё станет ясным, словно день.
– Мне не нужна твоя услуга.
Всем сердцем любим мы друг друга!
Желаешь ты поссорить нас?
Но будь он даже свинопас,
Мой друг единственный, мой милый,
Я и тогда б его любила.
– Поверь, не будет в том вреда.
Вон озеро, ступай туда
С ним утром. В ясную погоду
Озёрные прозрачны воды.
Пусть поклянётся там в любви,
А ты заветный миг лови,
Скрепит пусть поцелуем клятву.
Всё, дитятко, тебе понятно?
Прозрачность сохранит вода —
Твоим он станет навсегда,
Иначе…
– Быть того не может!
– Так что тогда тебя тревожит?
– Мы с Митею туда пойдём
И поклянемся с ним вдвоём.
Чем одарить мне за заботу?
– Дай лучше мне на память что-то
Своё. Платочек кружевной
Тебе не жаль?
– Возьми, он твой.
Злодейка своего добилась
И, торжествуя, удалилась.
А няня встретила её
Уже в дверях:
– Дитя моё,
На миг нельзя мне отлучиться.
Сейчас я встретила черницу,
Стара, как смертный грех, страшна.
Зачем она сюда пришла?
– Так, о пустом поговорила,
А я платок ей подарила.
– Уж это вовсе ни к чему.
Зачем платок ей? Не пойму.
О главном Настя умолчала.
Вздыхала няня и ворчала,
Томясь предчувствием беды.
Напрасны были все труды —
Та не открылась. Что ж, понятно,
И первый поцелуй, и клятва —
Всё голову кружило ей,
Сердечко билося сильней.
Попалась на уловку Настя!
Мечтала, ожидая счастья,
И ночью не смыкала глаз,
Забылась, может быть, на час.
Ты, Настя, жизни мне дороже
Окрасив небо перламутром,
Взошла заря, настало утро.
Волненье усмирив души,
Царевна вниз сойти спешит.
Ещё, конечно, рано очень,
Но слуги в трапезной хлопочут,
И во дворе снует народ,
У всех с утра полно забот.
Невесты голосок услышав,
Во двор царевич вскоре вышел.
– На берег сходим, милый друг,
Потом нам будет недосуг.
– Как нитка за иголкой буду
Вслед за тобой спешить повсюду.
Гладь озера открылась им.
– Давай немного постоим.
Сегодня будет день удачным.
Ты видишь, как вода прозрачна?
– Кристалл. До самой глубины
На дне все камушки видны.
– Под сводом неба необъятным
Хочу тебе дать, Митя, клятву:
Клянусь, что нет любви верней,
Нежней и преданней моей.
– Тебе в любви клянусь я тоже,
Ты, Настя, жизни мне дороже,
Желаннее сиянья дня!
– Любимый, поцелуй меня.
За ними ведьма наблюдала
И над платочком колдовала:
– В хвост превращается платок,
За узелочком узелок,
В них рыбью чешую завяжем,
Концам расправиться прикажем.
Яга закончила, и что ж —
На хвост платочек стал похож.
– Теперь, лишь губы губ коснутся,
Пусть ноги девичьи срастутся,
Надёжен способ, хоть и прост.
Пусть ноги превратятся в хвост,
Едва платком взмахну я. Жалко,
Но быть озёрной ей русалкой.
И вот коснулись уст уста,
Вода озёрная чиста,
Ни капельки не замутилась.
Но что такое? Что случилось?
В глазах царевны слёзы, страх,
Повисла на его руках.
Одежда вмиг с неё слетела,
Девичье обнажая тело.
И Дмитрий стон сдержать не мог:
Нет у царевны больше ног!
Там хвост серебряною глыбой,
Как будто у огромной рыбы.
Густая расплелась коса.
– О, помогите, небеса! —
Рыдает Настя. – Что случилось?
Скажи мне, Митя, сделай милость!
Неужто это явь, не сон —
Русалку обнимает он.
А Настя молвит:
– На свободу
Пусти меня, мне нужно в воду.
От рук твоих я, как в огне,
Скорее в воду надо мне.
Она просила так упорно,
Что он исполнил всё покорно,
Отнёс к воде. Ушла Яга.
Довольна старая карга,
Всё, как задумала, случилось.
Тут няня к озеру спустилась,
Что было сил, спешила к ним,
Полна предчувствием дурным.
Запричитала няня в страхе.
Рыдают обе, охи, ахи,
Нет облегчения от слёз,
Пора поговорить всерьёз.
Откуда грянуло несчастье?
Тут всё поведала им Настя.
И всем троим признать пришлось —
Без колдовства не обошлось.
– Вчера в монашеском обличье
К тебе Яга явилась, лично.
И надо ту Ягу найти,
Иного просто нет пути,
Царевич.
– Не страшна дорога,
Но разных ведьм на свете много.
Как опознать? Дай мне совет.
У няни уж готов ответ:
– Приметна очень эта бабка,
Под самым носом бородавка,
Лицо в морщинах, что сморчок,
А нос по форме, как крючок.
– Примет немного, так я понял.
– На тыльной стороне ладони
Есть у неё глубокий шрам,
Большой клок кожи содран там.
Я ей платок вложила в руку,
Так стало жалко мне старуху.
– Но как оставить мне тебя?
– Иди, я буду ждать, любя
И веря, станет всё, как прежде.
– Пусть наши сбудутся надежды.
– В неведении твой отец…
– Тебе не надо во дворец, —
Ему сказала няня строго, —
Царевич, ждёт тебя дорога,
Ступай. Царю скажу сама,
От горя он сойдет с ума,
Тебя в беде винить он будет.
И кто за то его осудит?
За речкой подожди, в лесу,
Тебе котомку принесу.
Но нянюшка пришла не скоро,
Ведь ей достались все укоры —
Царевну не устерегла.
Та слова вставить не могла.
А гнев царя не унимался,
Он Дмитрия найти поклялся.
Ведь царь был твёрдо убеждён,
В том, что беды виновник – он,
И, просьбы дочки не уважив,
Послал за ним в погоню стражу.
Торопит няня:
– Поспеши,
Пока не видно ни души.
Тебе идти, царевич, надо,
А я останусь с Настей рядом.
Я поселюсь на берегу,