Летчик для особых поручений (с илл.), стр. 1

Владислав Леонидович Крапивин

Летчик для особых поручений [1]

Глава первая

Весной Алёшкины родители получили новую квартиру. Хорошую, на пятом этаже. Из окна виден был весь квартал с большими домами, а дальше — старые домики в конце улицы. Улица называлась Планерная.

Раньше на этом месте был спортивный аэродром. Летом он зарастал полевой кашкой, подорожником и всякой травой, у которой никто не знает названия. На краю лётного поля густо росла полынь. В полыни стоял грузовичок с мотолебёдкой. Лебёдка мотала на барабан тонкий трос и затягивала в небо разноцветные планеры. Так же, как мальчишки запускают на нитках воздушных змеев.

Про это Алёшке рассказывали ребята, которые жили здесь раньше, в старых домах. А Валерка Яковлев рассказал совсем удивительную историю: будто однажды на аэродром приземлился настоящий самолет. Это был двухместный самолётик с оранжевыми крыльями, серебристым фюзеляжем и красными цифрами на борту. Видимо, что-то случилось в моторе, и надо было срочно опуститься, а лётчик не знал, где удобнее сесть. Он кружил, кружил над аэродромом. Тогда Валерка выбежал в поле, упал на траву и раскинул руки буквой «Т». Буква «Т» — это посадочный знак. Валерка показал, как самолёту лучше зайти против ветра. Лётчик посадил машину, покопался в моторе, а потом спросил Валерку.

— Хочешь, прокачу?

Валерка сказал, конечно, что хочет, и лётчик посадил его в заднее кресло и сделал над полем три круга.

Никто из ребят Валерке не верил, даже старожилы. Но Алёшка верил. Ему нравилось верить всему интересному и хорошему.

Он потом часто вспоминал Валеркин рассказ и потихоньку завидовал. А один раз Алёшке даже приснилось что-то похожее. Не совсем похожее, но тоже самолёт и поле. Над полем висела тёплая ночь с большими звёздами, и только у самого горизонта светилась закатная полоса. На ней чёрным рисунком выделялись головки и стебли высокой травы. Там стоял маленький самолёт. И Алёшка бежал к нему по пояс в траве, спешил и очень боялся, что самолёт улетит без него.

Потом у Алёшки сложились такие стихи:

Это были серьёзные стихи, и Алёшка записал их в толстую тетрадку. Он записывал туда все свои стихи, которые получались серьёзными. Например, про собаку — как она потерялась и не могла найти хозяина; про мальчика, которого насильно учат играть на скрипке, а он хочет быть не музыкантом, а путешественником. Ну и разные другие.

Тетрадку Алёшка никому не показывал. Стеснялся. И вообще это была его тайна. К тому же на одной из последних страниц написал он такие строчки:

Понятно, что такое стихотворение не очень-то будешь показывать.

Но Алёшка не скрывал, что умеет сочинять стихи. Какие-нибудь смешные строчки для стенгазеты или считалку для игры в пряталки — это пожалуйста. А когда жили ещё на старой квартире, Алёшка сочинил песенку про ябеду и нытика Витьку по прозвищу Мямлик:

Ребятам песня понравилась, и они распевали её целыми днями. Но о том, что сочинил её Алёшка, все быстро забыли. Ну и ладно! Не жалко. К тому же сам Алёшка не собирался лупить Витьку: не такой у него, у Алёшки, характер, чтобы отрывать кому-нибудь руки-ноги.

А один раз он сочинил стихи про принца. Про того Принца, который из сказки «Золушка». Из-за этих стихов он поссорился с Олимпиадой Викторовной.

Вот с этого случая и начинается история про путешествие с Зелёным Билетом, про Алёшку и Лётчика и про многие удивительные дела.

Олимпиада Викторовна руководила детским драмкружком. Драмкружок занимался в красном уголке домоуправления. Это называлось «работа с детьми по месту жительства». Олимпиада Викторовна была пенсионерка. А раньше она долго работала в театре. Костюмером. Она могла бы работать артисткой, но ей помешала одна беда: за всю жизнь Олимпиада Викторовна не научилась выговаривать букву «р». Вместо «р» у неё получалось что-то среднее между «в» и «у». Например, со слесарем дядей Юрой она разговаривала так:

— Безабуазие! Когда отвемонтивуют батауеи! В квасном уголке невозможно уаботать!

Дядя Юра — человек не робкий и даже нахальный — при таких словах съёживался и бормотал:

— Будет сделано. Сегодня же доложу управляющему. Сию секундочку.

А Олимпиада Викторовна — прямая, высокая и суровая — продолжала:

— Я не могу воспитывать в детях чувство пвекуасного, когда в помещении сывость! Мы соввём пвемьеву, и виноваты будете вы!

При последнем слове она устремляла вслед дяде Юре худой, отточенный, как карандаш, палец, словно хотела пронзить несчастного слесаря насквозь.

Драмкружок готовил к постановке пьесу «Золушка». Золушку играла Маша Берёзкина. Ну, та самая, про которую стихи.

Они с Алёшкой учились в одной школе: Алёшка в пятом «В», а Маша — в пятом «А». Классы-то разные, и Алёшка с ней познакомиться как следует в школе не мог. А во дворе Маша появлялась редко, потому что занималась ещё музыкой и фигурным катаньем.

И вот, когда начались летние каникулы, Алёшка узнал, что Маша записалась в драмкружок, и сразу тоже записался.

Он очень надеялся, что Олимпиада Викторовна даст ему роль Принца. Дело в том, что Принц в пьесе должен был сражаться на шпагах с разбойниками, которые хотели похитить Золушку. А как сражаться, Алёшка знал. В той школе, где он учился раньше, была секция фехтования, и он там немного занимался (жаль, что пришлось уехать).

Но Олимпиада Викторовна сказала, что Алёшка будет играть стражника у ворот королевского дворца. А Принцем назначила совсем другого мальчишку. Он куда выше Алёшки и старше, перешёл уже в восьмой класс.

Этот Принц всем почему-то нравился. Говорили, что у него «прекрасные актёрские данные». Никаких таких данных Алёшка не замечал. Зато, когда Принца одели в подходящий для него принцевский костюм, Алёшка увидел, что он чересчур худ и ноги у него слегка кривые. И шпагу носить он не умеет. Алёшка ушёл за кулисы и вполголоса сказал:

— Пуинц квивоногий… Шпага висит, как зонтик на торшере.

И тут он услышал смех. Это Маша смеялась. Оказывается, она рядом была. Она смеялась негромко, но весело. А потом взяла Алёшку за локоть и хорошо так сказала: