Магия цвета крови, стр. 12
— А-а, Далиан Карр… — Особой радости в его голосе не ощущалось.
Карр стоял, прислонившись к стене, его камзол украшал вездесущий герб Гэт Тампура: изрыгающий пламя серебристый дракон. Патриций разговаривал с каким-то мужчиной, но даже со значительного расстояния было заметно, что беседа не увлекает его. На нем была простая матерчатая маска с прорезями для глаз, прикрывавшая лишь верхнюю часть лица и резко контрастировавшая с диковинным обличьем других гостей.
— Речь, которую он произнес… — заговорил Талгориан. — Вся эта пустая болтовня о сочувствии к так называемым “обделенным”…
— Почти мятеж, если хочешь знать мое мнение. И эти настроения недалеки от твоих собственных.
Лицо посла омрачилось.
— Я не приемлю замечаний подобного рода. Все, на чем я настаиваю, касается исключительно методов…
— Да-да, знаю. Воспринимай это как шутку. Твои взгляды просто ошибочны; позиция же Карра граничит с предательством.
— Двусмысленный комплимент! Хорошо хоть, что ты видишь разницу между моим беспокойством по поводу стратегии и заигрыванием Карра с антиобщественными элементами.
— Хорошо известно, что это больше чем заигрывание. Мы уже на протяжении нескольких лет подозреваем его — как и твои люди. Он сочувствующий, а может, позволяет себе и нечто большее.
— Одно дело подозрения, другое — доказательства.
— Обстоятельства изменились, не забывай. Сейчас у нас руки развязаны. Через пару недель он уже не будет патрицием, а ведь именно эта должность обеспечивает ему определенную защиту. Как только он оставит службу, мы сможем действовать без ограничений.
— Не стоит его недооценивать. Требуется немалая изворотливость, чтобы долгие годы балансировать на грани.
— Мы сделаем все, чтобы дать ему возможность оступиться, поверь мне. Стоит ему хотя бы на волосок отойти от…
— Он заметил нас.
Обходя диковинных танцоров, Карр прокладывал свой путь к ним. Они встретили его неискренними улыбками и вежливыми приветствиями.
— Па-а-атри-и-иций, — растягивая гласные, произнес посол. — Превосходная речь.
— Очень поучительная, — поддакнул ему Басторран.
— Благодарю вас.
— Пожалуйста, присаживайся. — Талгориан кивнул на пустое кресло. — Итак, ты в конце концов, решил распроститься с общественной деятельностью. После… сколько лет ты прослужил?
— Временами возникает чувство, что слишком много.
Посол издал приличествующий случаю бессодержательный смешок.
— И чем собираешься заполнить свои дни? — поинтересовался Айвэк.
— Ну, я найду, чем заняться.
Талгориан всячески стремился поддержать светскую беседу.
— Уверен, твоя тяга к угнетенным найдет свое реальное воплощение. Может, в форме благотворительной деятельности?
— Надеюсь, у меня всегда найдется время и силы для тех, кому меньше повезло.
— А-а, сегодня твоя солидарность с ними проявляется в выборе одежды. — Вождь кланов имел в виду простую маску Карра.
Патриций наградил его понимающей улыбкой.
— Думаю, это скорее попытка подать пример.
— Того, что следует иметь нищенский вид? Не стоит принижать себя.
— Конечно, посол. Пример более скромных трат — вот что я имел в виду. — На лицах собеседников Карра появилось недоуменное выражение. — Оглянитесь вокруг. Что вы видите?
— Паладин насмешливо фыркнул.
— Я вижу состоятельных мужчин и женщин. Пример, который они подают, — это возможность лучшей жизни для каждого.
— Процветая под крылом империи. — Посол закатил глаза.
— Многие ли здесь заслуживают этого? — Карр в упор посмотрел на него.
— Не можешь без полемики, да? Обществу будет не хватать твоих острот.
— Бедные люди никогда не были для меня предметом шуток.
— Пусть твои обожаемые угнетенные, — чувствовалось, что верховный вождь кланов начинает злиться, — трудятся тяжко и честно, тогда и положение их улучшится.
— Большинству лучше не станет, как бы они ни трудились. Даже если у них есть работа и они не рискуют попасть в облаву и подвергнуться издевательствам каждый раз, когда решаются выйти на улицу.
— Если они не делают ничего противозаконного, то и опасаться нечего.
— С ними обходятся как с врагами, говоря, что это делается во благо государства. Хотя не все они мятежники, как тебе известно.
Басторран вперил в патриция суровый взгляд.
— Ты бы удивился, узнав, сколько их на самом деле.
— Твои взгляды достойны всяческих похвал, Карр, — сказал Талгориан, — и можно лишь одобрить столь гуманистический настрой. Давайте выпьем за твою отставку. — Он сделал знак лакею.
— Нет. — Далиан Карр покачал головой. — Спасибо, но… это был трудный день, и мне нужно еще кое с кем встретиться.
— Позволь заметить, выглядишь ты не слишком хорошо.
— Ничего страшного. Просто переутомился. Стараюсь привести дела в порядок перед уходом.
— Уверен, это не слишком пагубно отразится на твоем здоровье, — едко заметил паладин. — Уйти в отставку — это было мудрое решение. Теперь ты сможешь скинуть с плеч тяжкую ношу и позволить другим беспокоиться о благополучии людей.
— Действительно! Верховный вождь. Господин посол. — Карр коротко кивнул обоим и удалился.
Наблюдая, как он лавирует между веселящейся публикой, Талгориан прошептал:
— Позор.
— Даже не снизошел до того, чтобы выпить с нами. Что же касается его взглядов…
— Он производит впечатление не совсем здорового человека, тебе не кажется?
— Я глубоко убежден в том, что внутреннее состояние определяет все остальное. В девяти случаях из десяти причиной того, что человек плохо выглядит, является неспокойная совесть.
— По крайней мере он нашел силы отказаться от той небольшой власти, которую обеспечивало его положение…
— … Что вовсе не означает прекращение борьбы. Этот человек рожден, чтобы совать нос не в свои дела.
— Необходимо за ним приглядывать, верно?
— О, конечно, мы будем. Как и ты, без сомнения.
Верховный вождь наклонился поближе к своему собеседнику.
— Тебе известно, что имели место покушения на его жизнь?
— Да, и не раз. И судя по всему, официально санкционированные.
— Но это делали не мои люди. Паладины не промахнулись бы, если бы им поручили такое дело.
— Не сомневаюсь.
Басторран скользнул взглядом по пестрой толпе.
— Мы пренебрегаем своими обязанностями, пора вернуться к гостям.
Прикосновение пальца к медальону возродило змеиную голову в желто-зеленой чешуе, с разрезанными вертикальной щелью глазами.
— Прекрасная маска, — похвалил Талгориан.
— Да, выглядит неплохо. — Верховный вождь с удовольствием оглядел себя в висевшем на стене зеркале.
Посол оживил собственную маску — прорезался серый мех, вытянулся розовый нос, встопорщились усы.
Паладин посмотрел на своего собеседника.
— У меня вопрос.
— Да?
— Почему “крыса”?
— Это такая шутка.
6
НЕДАВНО введенные законы, регламентирующие общественный порядок, распространялись далеко не на всех. Граждане Гэт Тампура, проживающие в Беальфе, попросту игнорировали их. Богатым и влиятельным гражданам Беальфы также дозволялось пренебрежение, в частности, комендантским часом. Блюстители закона преследовали незащищенных и бедных.
Темнело, и люди спешили скорее переступить порог своего жилища. В одном из кварталов города человеческая волна обтекала здание, выстроенное на пересечении двух улиц. Его обитатели, клерки и писцы, уже разошлись по домам, и его этажи опустели — за исключением тайного, о существовании которого знали только посвященные. Проникнуть в него было чрезвычайно сложно, чтобы не сказать смертельно опасно, из-за защитных чар — только не для этой небольшой группы людей.
— Где, черт побери, Дислейрио? — проворчал Кэлдасон.
— Оттого что ты мечешься, как дикий зверь, он быстрее не придет, — ответил Карр.
Квалочианец вздохнул и опустился в кресло. На другом конце большого деревянного стола сидел Куч, явно испытывая неловкость, он вертел в руках наглазники. Серра тоже присутствовала, однако с непроницаемым видом расположилась в кресле подальше от остальных.