Проигравшему - смерть (авторский сборник), стр. 137
— Я, — признался Рюннон, чувствуя себя уже совершенно уверенно. — Я сказал ему, что видел, как вы выходили из таверны, и что знаю, как вас разыскать. Пистолет был всегда у Марти в машине. Без моей помощи он вряд ли решился бы поехать к вам, он, помимо прочего, был весьма трусоват. Я убедил его, что смогу обеспечить ему алиби на время, когда вас убьют.
— Как вы вообще собирались расправиться с ним?
— Самым простым способом: проломить ему череп рукояткой пистолета...
— Но увидели в конторе пепельницу и решили, что она сможет послужить еще одной уликой против меня, не так ли? Однако Марти догадался о ваших намерениях, когда вы схватились за пепельницу. Он успел нажать на спуск — правда, пуля прошла мимо. А вы спустились из конторы по пожарной лестнице...
— Все правильно, — признался Рюннон. — Хотите еще что-нибудь сказать?
— Нет, это все...
— Ну, раз так, значит все! — сказал Рюннон. — Значит, пришел ваш конец!
Он поднял пистолет и навел его на меня, целясь как раз между глаз. В то же мгновение дверь в гостиную распахнулась и в комнату ворвался Чисс с короткоствольным пистолетом. Такой быстрой и точной стрельбы я еще никогда не видел: его пуля попала в пистолет, даже не задев руки Рюннона. Но боль, видимо, оказалась сильной.
Рюннон согнулся, прижав руку к животу и прикусив губу. Лорейн бросилась было к выпавшему из его рук пистолету, но я опередил ее, схватил пистолет, и навел на Рюннона и Лорейн.
— Ни с места, — приказал я.
— Вам все равно никто не поверит! — прохрипел Рюннон и с ненавистью посмотрел на Чисса. — Особенно ему!
Чисс вышел и в следующую минуту вернулся с маленьким магнитофоном. Лорейн и Рюннон смотрели на него, раскрыв рты. Чисс иронически улыбнулся:
— Ну, как, все понятно? Мы знали, что вы здесь, узнали ваш автомобиль, стоящий в конце квартала. Сделать остальное было не очень трудно...
Я добавил:
— Чисс остался снаружи с магнитофоном, около двери, которую я намеренно не закрыл до конца. А вы признались, что убили Марти, Рюннон! Все, что вы говорили, записано на пленке!
Чисс наставил магнитофон на пол рядом со столиком, на котором стоял телефон и движением пистолета заставил их отойти.
— На диван! И без шуток! Как вы уже успели убедиться, стреляю я очень хорошо!
Они молча повиновались, будучи словно в трансе... Лорейн сжала колени руками и уставилась в противоположную стену какими-то бессмысленными глазами. Рюннон наблюдал за каждым моим движением.
— Значит, вы записали все, что я говорил... — выдавил он из себя. — Но это вам все равно ничего не даст. Магнитофонные записи не являются доказательством в суде...
Я перекрутил ленту в обратную сторону.
— Для суда это может не доказательство, — подтвердил я. — Но почему вы решили, что я буду обращаться в суд?
С этими словами я поднял телефонную трубку и, немного подумав, стал набирать номер телефона Эстеллы Росс, любовницы Лека.
Глава 18
Эстелла подняла трубку. Я назвал свое имя.
— Боже ты мой! — воскликнула она голосом, в котором одновременно слышалась и девочка, и Клеопатра.
— Лека у вас?
— Да.
— Передайте ему, что я могу доказать, что не убивал его сына. Скажите также, что я знаю, кто подлинный убийца, и у меня есть доказательства этого.
Тишина, свидетельствующая о том, что трубку прикрыли рукой, воцарилась на другом конце провода.
Прошло несколько секунд, а потом в трубке раздался резкий отрывистый голос Лека:
— Говорите, что у вас там!
— Я ничего не буду говорить. Вы узнаете все от человека, который является истинным убийцей. Сейчас я включу магнитофон. Держитесь за что-нибудь и... слушайте!
Я поднес трубку к магнитофону и включил его. Запись получилась чистой и громкой.
Сначала послышался стук в дверь, потом голос Лорейн изнутри дома, затем мой разговор с ней и все остальное, включая признание Рюннона.
Когда запись кончилась, я выключил магнитофон и вновь поднес трубку к уху.
— Вот и все, Лека. С удовольствием отдам вам эту запись, если вы не смогли узнать этого человека по голосу.
Секунд пять в трубке было тихо. Наконец, Лека сказал:
— Я узнал голос... Это Рюннон... — слова его прозвучали как пулеметная очередь. — Где он?
— Находился в моих руках вместе с Лорейн Найт, но сумел ускользнуть. Могу снова поймать его, если хотите.
— Схватите его! Найдите! Доставьте живым! И назовите вашу цену!
— Это опасно, — возразил я. — Я не смогу схватить его, не выходя на улицу. А выходить мне очень рискованно, ибо первый же ваш встреченный мною человек, увидя меня, сразу же начнет стрелять...
— Дайте мне полчаса на телефонные звонки, а потом можете ничего не опасаться. Охота на вас будет прекращена, она начнется на Виктора Рюннона. Даже если вам не удастся доставить его ко мне, это сделает кто-нибудь другой!
— Возможно, мне удастся схватить его в ближайшие два часа. Вы можете подождать там, где находитесь?
— Да!
— Я вам позвоню.
С этими словами я повесил трубку. Все в порядке. В ближайшее время все узнают, что сына Лека убил не я, а Рюннон.
Я добился того, чего хотел.
Теперь настала очередь Чисса.
Я сидел в спортивной машине Коры. Мотор был выключен. Одну руку я держал на руле, в другой был пистолет, ствол которого упирался в бок Рюннона.
Машина стояла на улице в трех кварталах от дома Эстеллы Росс. На таком расстоянии «кадиллак», стоящий перед этим домом, казался совсем маленьким. Не видно было и двух гангстеров, которые сидели на заднем сидении «кадиллака». Но они наверняка сидели там, поджидая Лека.
Я тоже ждал. Прошло уже два часа после моего звонка. До рассвета оставалось совсем немного. Темная улица была совершенно безлюдна. Ни машин, ни прохожих, даже свет не горел ни в одном окне.
Сидевший рядом Рюннон только и делал, что уговаривал меня:
— Барроу... Прошу вас! Ведь вы ничего не выигрываете от этого! Вы же в безопасности, все уже знают, что не вы убили Марти... Отпустите меня! Дайте хотя бы один шанс на спасение...
— Нет!
— Но почему? Ведь Лорейн вы отпустили...
— Против нее на суде ничего не докажешь, — ответил я. — К тому же она все равно не сумеет распорядиться свободой. И вы это отлично знаете! Весь остаток жизни она проведет в страхе быть узнанной и убитой. Она так и закончит свои дни: не зная ни минуты покоя и живя в постоянном страхе. А я по собственному опыту знаю, что это хуже, чем смерть...
Рюннон ухватился за мои слова.
— Вы совершенно правы... Но почему же вы не хотите поступить точно так же со мной? Уж лучше я сам покончу с собой! Да, я так и сделаю... Кончу все сам...
Я не испытывал к нему ни жалости, ни какого-нибудь другого чувства. Смерть Марти — не великая потеря для человечества, но стоило подумать и о другом: о Дюке Флеминге, о том, что вынесла Кора, о Грэди и его девушке с рыжими волосами, которых засунули в холодильник... Все это было сделано под непосредственным руководством Рюннона!
— Вам следует примириться со своей судьбой! — резко произнес я. — Я не могу поступить иначе!
— Но почему? Почему?
— Я еще в долгу перед Чиссом.
Он попытался еще упрашивать меня, но я больше не слушал.
Наконец, Лека вышел из здания. Вместе с ним был еще один крупный мужчина, руки которого были засунуты в карманы плаща. Судя по всему, это был наемный убийца, которого я уже видел перед входом в Центральное полицейское управление на следующий день после убийства Марти.
Они шли по тротуару, направляясь к «кадиллаку». Я снял ногу с тормоза, крепче сжал руль левой рукой и упер пистолет в бок Рюннону. Тот тоже увидел Лека и замолк, широко раскрыв рот и тяжело дыша.
Я нажал на акселератор.
«Остин-хилл» рванул с места по направлению к «кадиллаку». В этот момент один из телохранителей выскочил из машины, чтобы распахнуть дверцу перед Лека. Тот сел в «кадиллак», и человек захлопнул дверцу. В то же мгновение они увидели приближающийся автомобиль. Они мигом повернулись в мою сторону. Наемный убийца выхватил пистолет из кармана плаща, другой сунул руку под мышку.