Конкуренты, стр. 65
– Снять щиты! – рявкнул Роман.
– Командир, скажи Машке, она дура, только я ее все равно люблю, – почти весело сказал Орда.
Корабль тряхнуло – это стартовала Ленкина «Мурена». Одновременно закричала пухленькая женщина, которая объясняла про взрывчатку. Ничего нельзя было разобрать, она просто голосила, лишь временами прорывалось «Анвар! Анвар!»
– Спасибо, командир. Встретимся… – донеслось уже не из комма, а по центральной связи.
А на экране стремительно удалялась от корабля «Мурена» – прямо к сияющему, плещущему плазменным океаном солнцу.
На фоне пылающей фотосферы звезды взрыв выглядел очень странно – будто развернулся и погас темный цветок. Потом – на мгновение – защитные поля вокруг корабля набрали цвет, заискрились – и снова стали прозрачными.
– Если бы я раньше об этом подумал… – пробормотал я. – Если бы я раньше…
Роман медленно поднес ко рту комм. Спросил:
– Взрывчатку с «Феникса» отстрелили?
– Да, Роман, – ответили ему. – Дрейфует в сторону Плюшки… жаль, медленно… Что делать с «Фениксом»?
– Как «что»? У нас много лишних кораблей и пилотов? Проведите дезактивацию помещений, поставьте новую крышку на блок охлаждения… в каком порядке выполнять – сами догадаетесь!
Роман обвел всех тяжелым недобрым взглядом. Плачущую Машу увела другая женщина. Остальные толпились вокруг своего командира, будто надеялись услышать что-то важное, мгновенно снимающее все проблемы.
– Хотите вернуться на Плюшку? – не глядя на нас с Леной, спросил Роман.
– После этого? – Лена горько засмеялась. – Они нам найдут применение, пожалуй… Нет, Роман. Если позволишь – останусь. Вторым пилотом.
– Вторым не возьму, возьму третьим, – коротко ответил Роман. – Лучше иди к Катрану. Как-нибудь поделите «Феникс».
– Роман, – глядя на безучастно полыхающую звезду, сказал я, – Роман, долбани по ней. Потуши ее… пусть попляшут, гады… Роман, нельзя же так оставлять!
– Что, журналист, решил перо поменять на штык? – Роман тоже посмотрел на экран. Минуту размышлял. Потом вздохнул, пожал плечами. – Нет, Катран. Наверное, я был не прав. Наверное, это ничего не изменит. Пострадают те, кто просто живет… выживает здесь. Те, кто ни при чем. А эти… – Он снова дернул плечами. – Показывай карту! Где Солнце? Где наше Солнце?
Глава двенадцатая,
в которой мы все-таки делаем то, чего все ждали
Мы снялись с орбиты через три часа – ровно столько времени ушло на ремонт и дезактивацию моего «Феникса».
Все это время на связь с нами пыталась выйти Плюшка. И с «Праймом», и с моим «Фениксом», и с другими кораблями Ищущих. Они явно видели, что произошло, и теперь пытались понять, что именно нам известно.
Вначале на связь выходил кто-то незнакомый, явно из мелких сошек. Потом Инна. Потом Вадим Эдуардович. Тон менялся от вежливого до угрожающего. Ищущим предлагали переговоры. Интересовались судьбой парламентеров и требовали пригласить нас к передатчику. В какой-то момент даже тревожно поинтересовались причиной взрыва, который «засекли радары станции». После этого Роман долго и смачно, «в три этажа», выматерился.
Но на связь с Плюшкой мы так и не вышли.
В рубке «Прайма» мы стояли перед главным экраном (изображение звезды сменили на спокойную картину звездного неба) и прокладывали путь.
– Прыгнем сюда, к Голубому Щенку, – сказал Роман. – Огромная звезда… я однажды долетал до нее. Целый день болтался вокруг, любовался. Совершенно немыслимая, Солнце рядом с ней болталось бы как горошина… Там делать нечего, даже астероидов нет. Но – красиво… Потом прыгаем вот сюда. Назовем эту желтую звезду… пускай будет – Привал. Бог весть что за звездочка, но судя по спектральному классу – что-то солнцеподобное. Наверняка найдем планеты, ну или какой-нибудь мусор… диггерам все равно, в чем ковыряться. Наработаем топлива…
– А если там не будет планет? – спросил Зиновий. – Рома, ты не забывай – нам встречались и солнцеподобные звезды без планет!
– Еще на один гиперпрыжок топлива хватит. В крайнем случае снарядим остатками топлива один корабль с диггером и синтезатором, отправим его еще в прыжок, и еще… – Роман отмахнулся. – Да не может нам так не повезти. Законы природы везде одинаковы, лишь у одной из десяти нормальных звезд нет планет… Потом двинемся так… и вот так… Где-то здесь надо будет разбить базу на более длительный срок. Где найдем кислородную планету – там и разобьем лагерь… пополним запасы органики для синтезаторов пищи. На пути к Земле эту операцию придется повторить еще раза два-три. Думаю, весь путь займет несколько месяцев. Ну, если даже закладываться на аварии, на ремонт, на отдых, на стычки с жуками… или еще с кем… Полгода – край! И мы у Земли.
– Очень у тебя все гладко, – пробормотал Зяма. – Нет, хорошо бы так… А может… прихлопнем все-таки звездочку? Уходя – тушите свет!
– Не надо, Зиновий, – мягко сказал Роман. – Не надо. Ты же знаешь, мы все равно не собирались этого делать взаправду.
– Серьезно? – удивилась Лена.
– Абсолютно. Пытались взять чужих на испуг. К тому же и гасильник у нас всего один.
– Он что, одноразовый?
– Это ракета. Или бомба, как угодно. Она сбрасывается на звезду и взрывается в верхних слоях фотосферы. А вы думали, что гасильник – это такой луч смерти для звезды?
– Ничего мы не думали… – махнула рукой Лена. – Думать вообще вредно, от этого морщины на лбу…
Я-то понимал, о чем она сейчас думает. О своей «Мурене». Нельзя не тосковать по кораблю, когда он гибнет, а ты остаешься. Но гибель Орды лишила ее возможности хотя бы посокрушаться вслух, получить чье-то сочувствие – трудно ожидать, что твою маленькую трагедию примут всерьез, когда одновременно погиб человек, спасая всех нас.
Роман ответил на вызовы с Плюшки только один раз, когда тон Вадима Эдуардовича стал совсем уж просительным, а нам сообщили, что «Феникс» пригоден для полета. Роман нагнулся к пульту, что-то нажал и негромко произнес:
– Счастливо оставаться. Мы тут повесим у вашего солнышка бакен… вы к нему не приближайтесь, а то мало ли что.
И, прервав связь, сказал Зиновию:
– Прикажи запустить на орбиту вокруг звезды какую-нибудь бандуру. Бак с отходами вполне подойдет.
Зяма улыбнулся:
– А ребята уже изготовили. Сварили вместе два пустых баллона, со всех сторон натыкали стальных прутиков и радиопередатчик поставили, с питанием от солнечной батареи.
– И что он передает? – поинтересовался Роман.
– Тик-так, тик-так. – Зяма помахал рукой. – Мои часы записали.
– Красиво, – согласился Роман. – Ну что, по машинам? Встреча у Голубого Щенка.
И мы с Леной отправились в наш корабль. Теперь – один на двоих.
– А я сюда не долетала, – печально сказала Лена. – Надо же… совсем рядом, один прыжок, а я что-то так и не собралась. Думала: ну что тут делать? Звезда-гигант, ничего ценного, только море плазмы…
– Океан, – сказал я. – Море… это как-то скромно. Впрочем…
Мы стояли у обзорного экрана. Стояли, как-то непроизвольно обнявшись и молча глядя на бушующее… море? Океан? Да нет, все мелко, любой океан испарится как капля воды в пекле лесного пожара. Чистое голубое пламя – от горизонта и до горизонта, а ведь мы далеко от звезды, почти на том расстоянии, на котором Земля от Солнца, а все равно – нет ничего, кроме голубого огня, бурлящего, плещущего, облачками отрывающегося от поверхности и рассеивающегося в пространстве…
Лена вздохнула.
– Мне жаль твой корабль, – сказал я. – Очень жаль.
На миг ее плечо напряглось, потом она спросила:
– Я не очень большая сволочь, как думаешь? Что грущу о корабле?
– Нет, – твердо сказал я. – То, что Орда совершил подвиг, твоей грусти не отменяет.
– Угу… – Лена вздохнула. – На газовую горелку похоже. Хочешь поесть?
Я засмеялся – только женщина способна задать такой вопрос, глядя на звезду, внутрь которой влезла бы вся Солнечная система до орбиты Сатурна…
А потом с удивлением понял, что хочу.