Двое, не считая призраков, стр. 38

— Идите.

Сергей удержал руку, которая дернулась к непокрытой голове отдать честь.

Антон играл в какую-то компьютерную игру, когда пришел Сергей.

— Развлекаешься? — спросил он.

— Тренирую ум.

— Компьютерные игры тренируют ум для игры в компьютерные игры, — напомнил Сергей когда-то сказанное Антоном. — У тебя какие планы на вечер? Пошли в кабак?

В последние дни Серега вел себя странно. Явно избегал общения, сегодня в туалете обиделся на невинный треп, хотя обычно они шутили грубо по-мужицки. И теперь не смотрит в глаза, в сторону косит. Но, по убеждению Антона, все женатики, и особенно верные супруги, не могут не иметь проблем с психикой. Сереге хочется исповедаться, рассказать, какая мегера его горячо любимая жена Люся. Допекла! У Антона были другие планы, но пришлось пойти навстречу. Друзей надо выручать, что в девяноста случаях из ста сводится к терпеливому выслушиванию их семейных проблем.

Они зашли в кафе недалеко от работы, выбрали столик в углу, сделали заказ официанту.

— Закажи выпить, — попросил Сергей.

— Не надо, — в сомнении покачал головой Антон, не желая выпивать в присутствии друга, которому спиртное запрещено.

— Надо! Двести грамм водки, — велел Сергей официанту.

Пока не принесли заказ, Антон пытался разговорить Сергея, задал десяток вопросов про Люсю, детей, про дела службы, про последний футбольный матч. Сергей отвечал односложно, сидел насупленный, будто мучила его какая-то мысль, а высказать ее не решался.

«Ну и черт с тобой! — подумал Антон. — Созревай. Созреешь — скажешь».

Сергей налил ему водку в рюмку, а сам принялся за салат. Ел он тупо, кажется, не чувствуя вкуса, заталкивая в рот овощи столовой ложкой. Антон хотел пошутить, мол, для культурных людей, которые уже с дерева спустились, вилка существует, но промолчал.

Сергей покончил с закусками, уставился на ложку недоуменно: что-то здесь не так, но не пойму, что именно. Не важно. Налил еще водки в пустую рюмку Антона и спросил:

— Ты кем в детстве мечтал быть?

— Никем.

— То есть как? — Сергей впервые за вечер взволновался, продемонстрировал признаки эмоций, смотрел прямо на друга. — Забыл? Вспомни, пожалуйста!

— Зачем?

— Ну… мне надо… сравнить.

— Все ясно! — рассмеялся Антон. — Вот почему киснешь! Пообщался с нашими психологами, которые навешали тебе лапшу на уши. Какая-нибудь ересь, вроде того, что если ты в детстве мечтал заглянуть двадцатилетней девице под юбку, то в преклонном возрасте начнешь старушек насиловать. Серега, выкинь из головы! Всякий нормальный пацан мечтает заглянуть под женскую юбку.

— Но все-таки? Кем ты мечтал? Охотником, моряком, генералом?

— Ты, конечно, генералом?

— Нет, водителем трамвая. Посадить в него нашу учительницу, разогнаться и на полной скорости врезаться в стенку, чтобы Мария Петровна в лепешку.

— С детства добрый мальчик.

— Я ее боялся до слез. И ничего не мог с собой поделать. Мария Петровна вызовет меня: «Сереженька Афанасьев, иди к доске!» А я — в слезы от страха. Антоша! Кем ты хотел быть? Космонавтом?

— На эту тему есть анекдот. «Мой брат всю жизнь мечтал стать космонавтом, а я мечтал стать доктором и вылечить его».

— Значит, доктором? — обрадовался Сергей. — Разве у тебя есть брат?

— Нет у меня брата, а у тебя — чувства юмора.

— Ну вспомни, очень тебя прошу! Как друга!

— Эк тебя разобрало! Да нечего мне вспоминать! И ни кем я не мечтал быть. Совершенно! Не мечтал, понимаешь? Не умею, как и на скрипке играть, а также на прочих музыкальных инструментах.

— Финдец! — обреченно буркнул Сергей и тяжело вздохнул.

Принесли горячее. Антон напомнил другу, что есть мясо удобнее с ножом и вилкой. Сергей с вожделением посмотрел на графинчик с водкой.

— Ни-ни! — предостерег Антон.

Покончив с горячим, Сергей достал из кармана листочек:

— У меня тут задача, помоги решить.

— Давай, — легко согласился Антон. Сергей зачитал условия.

— Это твоей дочери в школе задали? — спросил Антон. — Совсем учителя офанарели! После школы каждый второй квадратного уравнения решить не может, а у них как там? Тройка в виде попы? Кретины!

— Антон, ответ-то какой? За сколько ты задачу решишь? Минута, две?

— Этот ребус, не видя перед глазами условий, я решить не могу. Дай сюда листок!

Сергей не уточнил у ББГ, в уме надо решать или можно пользоваться подсказкой. Пока он раздумывал, Антон забрал листок.

— Так. Двойка, восьмерка, — бормотал он, — а у нас что? Инвалид с палочкой. По этой идиотской схеме — единица. На воздушном шарике, то есть восемь. Следовательно, восемнадцать? Но с таким же успехом может быть восемьдесят один. Далее, зеленый жираф. Зеленая двойка. Хотел бы я посмотреть на белую двойку. Арифметическое действие?..

Сергей не выдержал и подсказал:

— Ответ семнадцать.

— Вижу, у тебя здесь написано, — продолжал чиркать на листке Антон. — Но, видишь ли, в условии задачи слишком много данных, которые не участвуют в решении. В корректно сформулированной задаче так не бывает. Что мы пропустили? Пройдемся еще раз… Ну, я не знаю! — сдался Антон через некоторое время. — Мое решение: найти трамвай, посадить туда учительницу твоей дочери и пустить под откос.

Сергей понял, что пропал. Большущей премии (как бы Люся радовалась!) не видать, с работы вылетит под зад коленом… Эх, жизнь! Чтоб оно все горело!

Он схватил графинчик с остатками водки (Антон только беспомощно взмахнул рукой, желая отнять) и жадно выпил прямо из горлышка.

— Вот так! И сношайтесь, шарики, с жирафами! — сказал Сергей и вытер ладонью губы.

— До канадской границы добежать не успеем. — Антон поднялся и бросил деньги на стол. — Надо успеть хотя бы до машины. Рванули, алкоголик!

Домой Серегу Антон принес. В машине друг отключился окончательно и бесповоротно. Антон с трудом его вытащил, взвалил на плечо и донес до квартиры. Взмок, запыхавшимся голосом пояснил Люсе:

— Производственная травма. Не злись! Спутал человек! Думал, в стакане вода, а там водка. Куда складировать?

Ни слова не говоря, Люся показала на дверь спальни. Антон свалил друга на кровать, как есть, в пальто и ботинках. Люся наклонилась и стала развязывать шнурки. Антон пожал плечами: мило пообщались, и вышел.

Люся раздевала мужа, спящего мертвым сном. Хотелось по-бабьи поругать его, распилить на части, по-причитать над каждой и над своей горькой долей, чтоб было как у всех. Но Люся понимала, по сравнению со всеми или многими ей повезло: после контузии муж не мог брать в рот спиртного. Когда последний раз оказался в госпитале (хулиганы в парке Сережу порезали, он девушку спасал!), врачи голову ломали, какой наркоз давать. Люся подсказала: спирту граммов пятьдесят. Так и сделали. Сережа отключился, оперировали по живому. А потом хирурги говорили: «Ну, мужик! Сила!» И Люся была с ними полностью согласна.

КОШМАРНОЕ СВИДАНИЕ

Утром следующего дня Сергей шел в кабинет Б Б Г, как на заклание. Все складывалось хуже не придумаешь. Задание провалил, другу не заикнулся, что тот втянут в какие-то странные игры, с работы выгонят, премии не видать, голова трещит, раны ноют, сердце сдавило, будто в тисках, и вдобавок каждые три минуты хочется в туалет.

В приемной Горлохватова было много народа, но секретарша провела Сергея без очереди.

— Выяснил? — спросил ББГ, не здороваясь и предлагая присесть.

— Да, то есть нет.

— Точнее. Кем Скробов мечтал быть в детстве?

Сергея подмывало соврать. Что стоит сказать «космонавтом» или «врачом»? Но врать начальству Сергей не умел.

— Никем, — проговорил он, глядя в пол. — Не признался Скробов.

— Почему?

— Якобы вообще мечтать не умеет. Такая легенда.

Горлохватов не стал ругаться или выпытывать подробности. Кивнул, задумался на несколько минут и после паузы спросил:

— Задачу он решил?