Нужные вещи (др. перевод), стр. 53

— Вроде да, — сказал Гонт. — Хотя это всего лишь глупое суеверие, но… вы не хотите купить эту штуку и попробовать самому?

— Да, — сказал Китон.

— Вам, Дэнфорд, видимо, очень нужна «Выигрышная ставка»?

— Мне нужно больше. Мне нужна не одна, мне нужно много выигрышных ставок. Очень много. Сколько вы просите?

Лиланд Гонт рассмеялся:

— О нет, так не пойдет! Я и так уже у вас в долгу! Вот что: откройте свой кошелек и дайте мне первую бумажку, которая попадется под руку. Уверен, что это будет как раз то, что надо.

Китон открыл бумажник и, не сводя взгляда с лица Гонта, выудил оттуда первую попавшуюся купюру. Разумеется, это оказалась двухдолларовая банкнота с портретом Томаса Джефферсона — такая же, как и та, что навлекла на него все беды.

5

Гонт взял банкноту и как заправский фокусник тут же заставил ее исчезнуть.

— Да, и вот еще что.

— Что?

Гонт придвинулся ближе. Он внимательно посмотрел на Китона и коснулся его колена.

— Мистер Китон, вы ведь знаете про… них?

У Китона перехватило дыхание, как иногда бывает в кошмарном сне.

— Да, — прошептал он. — Господи, ну конечно же, знаю.

— Их полно в этом городе. — Гонт перешел на тихий, конфиденциальный шепот: — Тотальное заражение. Я здесь меньше недели, но уже это заметил. Возможно, они выслеживают меня. Я даже в этом уверен. Мне может понадобиться ваша помощь.

— Да, — сказал Китон. Теперь он говорил намного увереннее. — Ради Бога. Все, что от меня зависит… только скажите!

— Сначала послушайте. Мы только что познакомились, и вы мне ничего не должны…

Китон, у которого было чувство, что Гонт — его лучший друг за последние десять лет, собрался было возразить, но Гонт поднял руку, и все возражения сами собой угасли.

— …и вы не знаете, что я только что вам продал: действительно стоящую вещь, которая будет работать, или очередной мешок глупых снов… из тех, что превращаются в кошмары, если вовремя не обратишь на них внимания. Сейчас-то вы верите: у меня особый дар убеждения. Но я всегда делаю ставку на довольных покупателей, мистер Китон, и только на довольных покупателей. Я в этом бизнесе уже многие годы, и вся моя репутация построена именно на том, что мои покупатели всегда остаются довольны. Так что берите эту игрушку. Если она вам поможет — отлично. Если нет, отдайте ее в Армию Спасения или просто зашвырните в болото. Какая у вас недостача? Пара долларов?

— Пара долларов, — зачарованно согласился Китон.

— Но если она сработает и вас больше не будут терзать эти эфемерные финансовые проблемы, приходите ко мне. Мы посидим, выпьем кофе… и поговорим о них.

— Все зашло слишком далеко, чтобы просто положить деньги обратно, — сказал Китон отчетливо, но отстраненно, как говорят во сне. — Там столько следов, что за пять дней мне их просто физически не замести.

— За пять дней может многое поменяться, — задумчиво произнес мистер Гонт. Он встал. — У вас впереди длинный день… и у меня тоже.

— Но они… — запротестовал Китон. — Как же они?

Гонт со змеиной грацией положил свою длинную холодную руку на запястье Китона, и даже в таком заторможенном состоянии у Китона все внутри сжалось от этого прикосновения.

— Мы обсудим это позже. Не переживайте, — сказал Гонт.

6

— Джон! — крикнул Алан Джону Лапуанту, когда тот вошел в офис со стороны аллеи. — Рад тебя видеть!

Была суббота, половина одиннадцатого утра, и офис шерифа округа Касл-Рок был, как обычно, пуст. Норрис ловил где-то рыбу, Ситон Томас уехал в Сэндфорд навестить двух старых дев — своих сестер. Шейла Брайхем была в ректории Богоматери Тихих Вод, помогала своему брату выправлять очередное письмо в газету, объясняющее безобидный характер «Ночи в казино». Отец Брайхем хотел, чтобы письмо обязательно отражало его уверенность в том, что Уильям Роуз — кретин и похож на блоху в куче дерьма. Конечно, напечатать такое, да еще в семейной газете, не представлялось возможным, поэтому отец Брайхем и сестра Шейла старались, как могли, донести эту мысль до читателей иносказательно. Энди Клаттербак, наверное, где-то дежурил; он не звонил с тех пор, как Алан пришел в офис час назад. Пока не появился Джон, кроме него самого в здании муниципалитета был только один человек — Эдди Варбертон, возившийся с охладителем питьевой воды в углу.

— Как дела, док? — спросил Джон, усевшись на угол стола Алана.

— В субботу утром? Так себе. Смотри вот. — Алан расстегнул правый рукав своей рубашки цвета хаки и закатал его выше локтя. — Заметь, из рукава ничего не достаю.

— Ага, — буркнул Джон, достал из кармана пластинку «Джуси фрут», снял обертку и бросил жвачку в рот.

Алан показал ему свою правую ладонь, перевернул ее, показал обратную сторону и сжал руку в кулак. Указательным пальцем он вытащил из кулака тоненький шелковый уголок и взглянул на Джона, приподняв брови.

— Неплохо, а?

— Если это шарф Шейлы, то она не обрадуется, когда найдет его мятым и воняющим твоим потом, — сказал Джон, которого явно не впечатлило это маленькое чудо.

— А я виноват, что она забыла его на столе?! — искренне возмутился Алан. — К тому же волшебники не потеют. Теперь скажи «трах-тибидох и абракадабра!». — Он вытянул шарф из кулака и артистично подбросил его в воздух. Шарф немного повисел в воздухе, как ярко раскрашенная бабочка, а потом лениво приземлился на пишущую машинку Норриса. Алан взглянул на Джона и вздохнул.

— Не фонтан, да?

— Шикарный фокус, — признался Джон. — Но я уже несколько раз его видел. Тридцать или уже сорок…

— Эдди, а тебе понравилось? — крикнул Алан. — Неплохо для заштатного провинциального шерифа, а?

Эдди на секунду оторвался от охладителя, уже заполнявшегося водой из пластикового баллона с надписью РОДНИКОВАЯ ВОДА.

— Не заметил, шеф. Звиняй.

— Безнадежны. Оба, — заключил Алан. — Но я придумаю какую-нибудь новую вариацию. Ты еще будешь мне аплодировать, попомни мое слово.

— Ладно, Алан. Ты все еще хочешь, чтобы я проверил сортиры в новом ресторане на Ривер-роуд?

— Ага, хочу.

— Ну почему мне всегда достается всякая грязь? Вот Норрис, скажем. Он что, не может…

— Норрис инспектировал сортиры «Добрых воспоминаний» в июле и августе, — ответил Алан. — В июне это делал я. Перестань выкобениваться, Джонни. Сейчас твоя очередь, и я хочу, чтобы ты взял и пробы воды. В кладовке валяется целая куча специальных пробирок, которые прислали из Августы. Кажется, я видел их за коробкой с Норрисовыми крекерами. Возьми парочку и вперед.

— Ладно, — вздохнул Джон, — я съезжу. Но, рискуя опять показаться кобенящимся, все же позволю себе заметить, что проверять воду в сортирах на наличие всякой хрени — обязанность владельца ресторана. Я читал правила.

— Разумеется, — согласился Алан. — Но мы говорим о Тимми Ганьоне, Джонни. И что это означает?

— Это значит, что я не купил бы гамбургер в новой шашлычной «Речное раздолье» даже под угрозой голодной смерти.

— Правильный ответ! — провозгласил Алан. Он поднялся и хлопнул Джона по плечу. — И я надеюсь, что мы все же прикроем заведение этого грязного сукиного сына раньше, чем популяция бездомных кошек и собак в Касл-Роке начнет уменьшаться.

— Ну это ты уже слишком, Алан.

— Вовсе нет, это же Тимми Ганьон. Возьми утром пробы воды, а я сегодня же отошлю их в Августу, в Комитет по здравоохранению.

— А сам-то ты что будешь делать?

Алан раскатал рукав и застегнул пуговицу на манжете.

— Сейчас пойду в «Нужные вещи». Хочу поговорить с мистером Лиландом Гонтом. Он произвел на Полли неизгладимое впечатление, и, судя по тому, что говорят о нем в городе, она не единственная, кто поддался его обаянию. Ты его видел?

— Нет пока, — сказал Джон. Они пошли к двери. — Хотя пару раз проходил мимо. Там в витрине такая интересная мешанина.