Нужные вещи (др. перевод), стр. 3

Я это знаю.

Я это чувствую.

Назревает гроза.

Часть 1

Церемония открытия

Глава первая

1

Открытие нового магазина в маленьком городе — это большое событие.

Впрочем, на Брайана Раска это «большое событие» не произвело особенного впечатления, в отличие от многих других — от его собственной матери, например. Он слышал, как она долго и нудно обсуждала открытие нового магазина по телефону со своей лучшей подругой Майрой Эванс где-то с месяц назад (они именно обсуждали, а вовсе не сплетничали, потому что, как ему объяснила мама, сплетничать — это плохо и она никогда не сплетничает). Это здание раньше занимала контора «Страхование и недвижимость Западного Мэна», потом оно какое-то время пустовало; первые рабочие появились там как раз в начале учебного года и с тех пор трудились не покладая рук. Никто не имел представления, что происходит внутри; перво-наперво рабочие установили большую витрину и тут же замазали ее мылом.

А две недели назад на дверях появилась табличка — прозрачная пластмассовая дощечка, подвешенная на шнуре.

— Просто еще одна антикварная лавка, — сказала мать Брайана Майре. Кора Раск лежала, развалясь на диване, держала в одной руке телефонную трубку, свободной рукой клала в рот вишни в шоколаде и смотрела по телевизору «Санта-Барбару». — Еще одна антикварная лавка с кучей липовой раннеамериканской мебели и облезлых сломанных телефонов. Вот увидишь.

Этот разговор состоялся через несколько дней после того, как рабочие вставили новую витрину и замазали ее мылом. И мать говорила с такой уверенностью, не терпящей никаких возражений, что — по понятиям Брайана — тема должна была быть закрыта раз и навсегда. Вот только для матери Брайана не существовало окончательно закрытых тем. Ее домыслы и рассуждения были такими же бесконечными, как проблемы героев из «Санта-Барбары» и «Скорой помощи».

На прошлой неделе первая строка на дощечке на двери сменилась на:

Брайан мало интересовался новым магазином — во всяком случае, не так живо, как его мама (и кое-кто из учителей; когда была его очередь дежурить школьным почтальоном, он слышал, как они говорили об этом в учительской средней школы Касл-Рока), — но ему все-таки было одиннадцать, а здорового одиннадцатилетнего мальчика интересует практически все. К тому же название нового магазина подстегивало любопытство. «Нужные вещи». Что бы это значило?

Изменения на вывеске Брайан заметил во вторник, по дороге из школы домой. По вторникам он возвращался из школы поздно. Он родился с заячьей губой, и хотя в семь лет ему сделали операцию и убрали дефект, ему все еще приходилось ходить к логопеду. Всем, кто спрашивал, он говорил, что ненавидит эти занятия; однако на самом деле все было наоборот. Брайан был сильно и безнадежно влюблен в мисс Рэтклифф и всю неделю ждал этих занятий, чтобы увидеть предмет своего обожания. Во вторник уроки тянулись целую тысячу лет, и последние два часа у него в животе все дрожало, как будто там трепыхались бабочки.

Кроме него, в логопедическом классе было еще четверо ребят, и среди них не было никого, кто бы жил рядом с ним. Брайана это вполне устраивало. После целого часа в одной комнате с мисс Рэтклифф он не нуждался в компании: он был весь погружен в мечты. Домой он шел медленно, толкая велосипед, вместо того чтобы ехать на нем, — шел, думая только о ней, а вокруг, сквозь косой частокол лучей октябрьского солнца, падали желтые и золотые листья.

Его путь пролегал через три квартала Главной улицы, как раз напротив городского парка, и, увидев обновленную вывеску, Брайан прижался носом к витрине, надеясь разглядеть, чем сменились нудные столы и желтые офисные стены закрывшегося агентства по страхованию и недвижимости Западного Мэна. Но его любопытство осталось неудовлетворенным: внутри уже повесили шторы, и шторы были плотно задернуты. Брайан увидел лишь собственное отражение.

В пятницу, четвертого октября, в местной газете «Зов» появилась реклама нового магазина. Ее окружала гофрированная рамка, а под текстом стояли спина к спине два ангела, трубившие в длинные трубы. По сравнению с вывеской на двери в рекламе не было ничего нового: название магазина, «Нужные вещи», когда открывается, в десять утра девятого октября, и, разумеется, «Вы не поверите своим глазам». А что за товары хозяин или хозяева «Нужных вещей» собираются продавать — об этом не было ни слова.

Похоже, это последнее обстоятельство больше всего раздражало Кору Раск — достаточный повод, чтобы подвигнуть ее на необычный для субботнего утра звонок Майре.

— Уж я-то поверю своим глазам, можешь не сомневаться, — говорила она. — Когда я вижу эти складные кровати, которым якобы двести лет, но у которых на рамах стоит метка «Рочестер, Нью-Йорк», и это видно любому, кто не поленится нагнуться и заглянуть под покрывало, — я очень даже верю своим глазам.

Майра что-то ответила. Кора выслушала, выуживая орешки из банки «Арахис Плантера» и стремительно отправляя их в рот. Брайан и его младший брат Шон сидели на полу в гостиной и смотрели мультфильмы. Шон полностью погрузился в мир смурфов, а Брайан, хотя и не остался совсем безучастным к делам сообщества маленьких синих человечков, все же прислушивался к разговору краем уха.

— То-очно! — объявила Кора с еще большими, чем обычно, уверенностью и напором. Видимо, Майра сделала какое-то особенно верное заявление. — Высокие цены и вшивые древние телефоны!

Вчера, в понедельник, Брайан с парой друзей проезжал через центр по дороге домой из школы. Проезжая мимо нового магазина, он заметил, что над входом установили темно-зеленый навес, которого еще не было утром. Спереди тянулась белая надпись: НУЖНЫЕ ВЕЩИ. Полли Чалмерс, хозяйка ателье, стояла на тротуаре, уперев руки в бедра — весьма аппетитные, надо признать, — и разглядывала навес со смешанным выражением озадаченного удивления и восхищения.

Брайан, кое-что понимавший в навесах, подумал, что здесь было чем восхищаться. Это был единственный настоящий навес на всей улице, и он придавал магазину какой-то особенный вид. Брайан не знал слова «изысканный», но он сразу понял, что этот магазинчик действительно выглядит по-особенному. Этот зеленый навес придавал ему вид магазина из телесериалов. По сравнению с ним «Западные автоперевозки» на другой стороне улицы смотрелись как-то убого и по-деревенски.

Вернувшись домой, он застал мать на диване. Она смотрела свою «Санта-Барбару», поедала кремовый пирог «Малышка Дебби» и запивала его диетической колой. Мать всегда пьет диетическую газировку, когда смотрит дневные телесериалы. Брайан не знал зачем — подозревал, что для промывки пищевода, — но спрашивать не хотел. Решил, что это опасно. Вполне может статься, что вместо ответа она начнет на него орать, а если мать начинает орать, то надо скорее искать убежище. Если хочешь остаться в живых.

— Эй, мам, слышишь?! — Брайан бросил книги на столик и достал из холодильника молоко. — Знаешь что? Там, перед новым магазином, навес.

— Кто залез? Куда залез? — спросила она из гостиной.

Брайан налил себе молока и зашел в комнату.

— Навес. Перед новым магазином.

Кора села прямо, нашарила пульт и выключила звук. На экране Эл Кэпвелл с Коринной продолжали обсуждать свои санта-барбарские проблемы в своем любимом санта-барбарском ресторане, но теперь их разговор мог понять только тот, кто умеет читать по губам.

— Что? — переспросила она. — Это те самые «Нужные вещи»?

— Угу. — Брайан отпил молока.

— Не чавкай, пожалуйста, — сказала мама, запихивая в рот последний кусок пирога. — Противно слушать. Сколько раз тебе говорить?