История Авиации 2004 01, стр. 39

В мае 1943 года 508-й ИАП прибыл на фронт на Як-7Б, часть из которых была раннего образца, с гаргротом; а часть — без. Один из ранних, как их называли, «горбатых», «Яков» достался и Василию. Следует отметить, что в полку, несмотря на закрепление самолетов за летчиками, на протяжении всей войны практиковались вылеты на любых боеготовых машинах. Поэтому, в общем, имеет смысл говорить об отличительных особенностях окраски самолетов полка, тем более, что индивидуальной символики на машинах 508-го ИАП было крайне мало. К сожалению, фотографий самолетов полка периода лета 43-го найти пока не удалось, как и списков закрепления истребителей за летчиками. По словам Василия Павловича, Як-7Б 508-го ИАП имели стандартный черно-зеленый камуфляж, и уже несли элементы быстрого опознавания: белая диагональная полоса на вертикальном оперении (принадлежность к 205-й ИАД) и белый кок винта (отличительный признак 508-го ИАП). Тактические номера белого цвета, между крылом и оперением, единый стиль не выдерживался.

Осенью 508-й ИАП получил в Иваново «Аэрокобры» модификаций P-39N-1, N-5 и Q-5. Крупные тактические номера белого цвета намазывались кистью под трафарет в носовой части фюзеляжа, на крышках отсека вооружения. Стиль нанесения номеров, как и вид трафарета, не менялся до конца войны за исключением редких случаев. Номера 1-й эскадрильи начинались с единицы, 2-й и 3-й — соответственно, с двойки и тройки. Василий Михалев, как комэск-3, получил самолет с номером «30». Серийный номер самолета, к сожалению, установить пока не удалось. Как отмечено выше, 17.12.43 г. при посадке сгорел самолет P-39Q-5 сер. № 4219893, но неизвестно, была ли это штатная машина комэска. Следует отметить, что американские серийные номера желтого цвета на хвостовом оперении закрашивались в полку редко, в основном — после ремонта с перекраской.

Весной 1944 г. 508-й ИАП перевооружили на P-39Q-15, сменив одновременно нумерацию — теперь бортовые номера самолетов в эскадрильях начинались соответственно с 7,8 и 9, а в звене управления имели номера 100,101 и 102 (комполка, штурман и начальник ВСС). Василий Михалев получил машину с сер. № 44-2845 и белым борт. № 90. Красные победные звездочки с белой окантовкой наносились на правом борту над выхлопными патрубками. Однако, 1 июня 1944 г. капитан Михалев был сбит не на этой машине, а на принадлежавшей комэску-1 М.ЕКочергину P-39Q-15 сер. № 44- 2838 «белая 70». Машина Михалева «белая 90» была потеряна 18.01.45 г., когда на ней не вернулся с боевого задания младший лейтенант Ю.Л. Бугров. К этому времени самолеты (смесь P-39Q-15, Q-20 и Q-25) теперь уже 213-го Гвардейского ИАП приобрели новые отличительные признаки. После получения Гвардейского звания «Кобры» полка стали нести знак «Гвардия» на правой, использующейся для посадки, двери пилотской кабины. Кроме того, белый кок был дополнен окраской в белый цвет и носовой части фюзеляжа (до среза удлинительных труб пулеметов). Весной 45-го на левых дверях самолетов появился орден Александра Невского. Следует отметить, что в конце войны вновь поступающим в полк самолетам перестали присваивать тактические номера списанных машин, а продолжили сквозную нумерацию, в итоге значительная часть «Кобр» имела достаточно редкие для советских ВВС трехзначные номера.

После того, как полк был награждён получил ещё один орден — Богдана Хмельницкого — рисунки на дверях машин опять пришлось поменять. Теперь гвардейский знак меньшего размера был изображен на обеих дверях, а ордена разместились по соседству с двух сторон.

РАССЛЕДОВАНИЕ

«Драться, как Сафонов!», или закрепление пройденного

Юрий РЫБИН

Статья «О Сафонове не по мемуарам» в журнале «Мир авиации» № 1/95, где в первые была сделана попытка привести к «общему знаменателю» официальный список воздушных побед североморского аса породила ряд публикаций, в которых многие авторы в своих умозаключениях, в конечном счете, склонялись к мысли, что не только у дважды Героя Советского Союза гвардии подполковника Сафонова занижен боевой счет, а это вообще было распространенным явлением в ВВС Красной Армии и ВМФ. Так, например, Ю.Мухин в своей книге «Асы и пропаганда», фактически подвел черту в этой полемике заявив, что боевые счета воздушных побед советских асов уже некуда сокращать, так как их уже «без нас сократили» сетует он на страницах своей книги1. И если быть последовательным, то совсем естественно уже воспринимается информация, о том что, например, Александр Покрышкин сбил не 59 вражеских самолетов, как это официально признано, а немного ни мало… 116 вражеских самолетов (сбито 94 + 19 подбито и три уничтожено на земле. Об этом нам поведал Олег Левченко в своей книге «Бой требует мысли» (Новосибирск, АВИОН, 1998 г.). Можно привести и совсем свежий пример: теперь всем известный, «супер-ас» Иван Евграфович Федоров, командир полка «штрафников», награжденный не то Гитлером, не то Герингом то ли «Железным», то ли «Рыцарским Крестом» и сбивший, по его словам, около 150 вражеских самолетов! Его уже не раз показывали и продолжают показывать все каналы нашего центрального телевидения. Как говорится, есть, о чем задуматься…

Но вот парадокс. Пожалуй, среди широкого круга интересующихся историей авиацией, уже не найдется ни одного, кто бы еще верил в реальность трехзначных счетов асов Люфтваффе во Второй Мировой войне. В многочисленных статьях на эту тему авторы вполне аргументировано доказали несостоятельность заявлений о феноменальной результативности «белокурых рыцарей» Третьего Рейха.

Если все дружно согласились с мнением, что счета немецких асов, как минимум, раза в три завышены, то почему до сих пор нет единого мнения в отношении советских асов. Даже если немного поразмыслить, не утруждая себя глубоким анализом специфики воздушного боя — ведь все основные факторы скоротечного воздушного боя едины для каждого летчика, на какой бы он стороне не воевал, и поэтому все основные аргументы, выдвинутые против немецких асов, также актуальны и для любого «сталинского сокола». А если еще признать, что требования нормативных документов, которыми руководствовались в годы войны в ВВС Красной Армии, содержавшие, как известно, меньше пунктов, а определения — каким можно было считать сбитый самолет противника, были более размыты, по сравнению с аналогичными документами Люфтваффе, то вызывает недоумение — почему до сих пор считается, что счета воздушных побед советских асов занижены!

Захар Сорокин — «североморский Мересьев». После войны его мемуары и отдельные очерки о боевой деятельности летчиков- североморцев печатались десятками тысяч экземпляров. Практически в каждой библиотеке на территории бывшего Советского Союза можно отыскать его публикации и книги, но, к большому сожалению, большая часть этого материала выдумано автором и не представляет никакой исторической ценности.

Лейтенант Дмитрий Реутов (фото справа). В своей книге Захар Сорокин представляет этого летчика как молодого и неопытного пилота, которого Сафонов обучает азам воздушного боя. В действительности в июле 41-го лейтенант Реутов один из первых в составе 72-го САП вместе с Сафоновым получил первый боевой орден «Красного Знамени». Больше того, сбитый 31 декабря 1941 г. бомбардировщик Hel 11 из состава 1./KG26, экипаж которого был взят в плен, фактически был сбит Дмитрием Реутовым, но на допросе экипажа в качестве летчика, сбившего их, почему-то присутствовал именно Сафонов.