История Авиации спецвыпуск 2, стр. 11
Бомбардировщик СБ из состава 41-го СБАП. сбитый финскими истребителями в первые дни войны.
Первые неудачи
Действия ВВС 7-й армии в небе Карельского перешейка с ноября 1939 по январь 1940 г.
Вечером 29 ноября в частях зачитали приказ Мерецкова: «Терпению советского народа и Красной Армии пришел конец. Пора проучить зарвавшихся и обнаглевших политических картежников, бросивших наглый вызов советскому народу, и в корне уничтожить очаг антисоветских провокаций и угроз Ленинграду!.. Войскам Ленинградского Военного Округа перейти границу, разгромить финские войска и раз и навсегда обеспечить безопасность северо-западных границ Советского Союза и города Ленина – колыбели пролетарской революции». На следующее утро, 30 ноября, началась, оказавшаяся неожиданно длинной 105 дневная «Зимняя война».
В первые дни конфликта метеоусловия не благоприятствовали полётам. 30 ноября из-за облачности, нижняя кромка которой находилась на высоте 100 – 300 м, удалось выполнить лишь ограниченный объем запланированной боевой работы. Бомбовым ударам (всего 61 вылет бомбардировщиков) в зоне 7-й армии подверглись предместья Выборга, Ваммелсу, форт Ино, Нуямаа и Энсо. Сбрасывались многочисленные листовки. Совершив первые бомбардировки финских объектов, экипажи составляли торжественные рапорты. Впоследствии выяснилось, что письменные донесения и результаты фотоконтроля совпадают с точностью до наоборот. Не имея еще реального боевого опыта, экипажи не представляли, что значит поразить цель; сбрасывали бомбы с высот от 2000 до 3000 м по финским железнодорожным станциям и небольшим населённым пунктам. Как показало позднейшее изучение трофейных документов, потери финских войск от таких налётов были минимальны. Второй причиной низкой эффективности наших ВВС в первый период боев стало неудовлетворительное состояние разведки. Разведсводки о противнике, рассылаемые в части, отличались крайней скупостью и многочисленными неточностями. Так, 35-й СБАП получил сводки о состоянии ВВС Финляндии … на 1937 г. Представления о важных военных объектах получить также не удавалось. Если о Выборге, Хельсинки и ещё четырех – пяти крупных городах хотя бы что-то сообщалось, то о мелких пунктах, имевших важное военное значение, многие экипажи узнали впервые из боевых приказов. Стоит ли удивляться, что когда 354 СБАП вылетел на бомбометание по мосту Коувола, то, подойдя к цели, экипажи увидели… два моста. Выяснять, какой из них нужно уничтожать, было поздно, а потому бомбы сбросили хаотично. В результате, ни одна из целей не была поражена, так как все фугаски легли мимо…
На следующий день погодные условии улучшились. Кроме вышеупомянутых объектов бомбардировке подверглись аэродромы финской истребительной авиации в Утти, Иммоле и Суур-Мериоки, железнодорожные станции в Котке и Коувола – всего бомбардировщики совершили 212 вылетов. На этот раз без потерь обойтись не удалось.
Публикации в газете «Правда», рассказывающая о первых боях с финскими войсками в пограничных районах
Перед началом воины в некоторых частях, вооруженных бомбардировщиками СБ, получили хождение слухи, что Финляндия не имеет достойной авиации, а ее истребители, будь то «Бристоль-Бульдог» или «Фоккер D.XXI», по скорости лишь немного превосходят… У-2. Откуда такие слухи исходили и насколько широко они охватили круги авиаторов – установить уже вряд ли удастся. Однако утже первые боевые вылеты заставили летчиков отбросить свое пренебрежительное отношение к противнику. Первым чувствительные потери понес 41-й СБАП – участник первомайского парада 1939 г. в Москве. При вылете полка 1 декабря 1939 г. «группа ясно видела взлет с аэродрома Иммола истребителей противника, и вместо чтобы… уйти из-под удара… парадным строем развернулась на – истребителей…». Видно, что советская пропаганда перед началом войны проделала хорошую работу по воспитанию чувства презрения к враry. В результате домой не вернулось сразу семь экипажей… Четырёх самолетов не досчитались в 24 м СБАЛ, производившем бомбарди ровку военных объектов в Выборге. Лишь экипаж Бабенко ушел от истребителей, имитируя беспорядочное падение своего самолета, и вернулся на свой аэродром на одном моторе со 159 пробоинами в фюзеляже и плоскостях. Таким образом, стойкое мнение, что высокая скорость СБ сама по себе достаточна для предотвращения атак «реликтов», якобы «населявших» истребительный парк Финляндии, было опровергнуто уже на второй день войны.
Хотя стрелки вернувшихся бомбардировщиков к исходу дня доложили о том, что сбили в воздушных боях 11 вражеских истребителя, что абсолютно не подтвердилось впоследствии, в это поначалу верили, тем не менее, стало ясно, что даже скоростным современным бомбардировщикам при дневных вылетах без истребительного прикрытия не обойтись.
Надо отдать должное командованию финской авиации, построившему тактику воздушных боев с учетом слабостей, имевшихся в схеме оборонительного вооружения СБ. Атаки «по своему характеру были однотипными, т.е. они узнали слабое место бомбардировщика – плохая защита хвоста…». Нижняя люковая установка находилась на некотором удалении от стрелка-радиста, что весьма затрудняло оборону нижней полусферы. Если истребитель заходил снизу, стрелку приходилось бросать верхнюю пулеметную установку и в ужатом до предела фюзеляже, сгибаясь в три погибели, тянуться к нижнему ШКАСу. Разумеется, при этом он не мог ни следить за верхней полусферой, ни вести огонь из верхней пулеметной точки. Поэтому взятие отставшего СБ в «клещи», то есть одновременная атака двух истребителей сзади-сверху и сзади-снизу, оказывалось для него гибельным. Да и обзор нижней полусферы было абсолютно недостаточным, так как не позволял следить за атакующими истребителями.
В первую очередь нападению подверглись отставшие от строя самолёты. Забегая вперед, отметим, что, к чести наших авиаторов, случаи, когда ведущие отрывались от остальных машин, бросая их, были крайне редки, lame происходило обратное: командир, отойдя от цели, снижал скорость полета, позволяя своим подчинённым подтянуться и сформировать боевой порядок для отражения атак перехватчиков. Без сомнения, такое снижение скорости оказывало недобрую услугу бомбардировщикам при встрече с догонявшими их истребителями, но по другому было нельзя, так как самолёты, идущие в растянутом строю даже на высокой скорости, но не имеющие хотя бы слабого огневого взаимодействия, были обречены на уничтожение…
2 декабря начался густой снегопад, продолжавшийся с перерывами до 6-го числа. В последующие две недели погода практически не улучшилась. Начальник штаба ВВС ЛВО А.А.Новиков в своих мемуарах вспоминал: «В декабре летчикам досаждали частые туманы. Правда, туманная погода была преимущественно в окрестностях Ленинграда, а на самом перешейке погода была хорошая. Но большинство наших аэродромов находилось как раз в зонах сильных туманов, которые почти полностью исключали полеты. Мы безуспешно искали выход из создавшегося положения. Лишь когда озера на перешейке покрылись толстым льдом, мы приспособили их под аэродромы…». До 18 декабря летали только наиболее подготовленные экипажи, но для выполнения поставленных задач их, естественно, не хватало. Дело дошло до того, что командующий ВВС ЛВО Е.С.Птухин был обвинен в безынициативности и излишней бережливости по отношению к лётному составу своего объединения.
Рота советских танков Т-26 с различным вооружением на опушке леса перед атакой финских позиций, декабрь 1939 г. Нетрудно заметить, что снежный покров в это время был ещё неглубоким.
