История авиации 2002 05, стр. 42
Именно после этого случая был разработан способ, получивший позже название «глаз-стрелок», а на перехват стали поднимать не менее пары самолётов. При этом один подходил к неизвестному самолёту для визуального опознания, а другой, находясь сзади на удалении, достаточном для предварительного разгона и пуска, держал самолёт противника в зоне обзора своего радиолокационного прицела в режиме «захвата».
Настоящий же «ренессанс» ближнего воздушного боя стал очевиден после начала в середине 60-х войны во Вьетнаме, в которой приняли самое непосредственное участие вооруженные силы США, а на стороне ДРВ — наши советники. Но ещё раньше туда попали китайские специалисты, которые и стали обучать вьетнамских лётчиков той методике воздушных боёв, которую им самим десятью годами ранее преподавали советские инструкторы. К началу 60-х политические дороги СССР и Китая разошлись, но отсталая авиапромышленность последнего была не в состоянии создавать перехватчики сопоставимые по своим возможностям с советскими или американскими машинами, а потому китайские лётчики-истребители готовились, как тогда казалось, по устаревшим, но неожиданно оказавшимся таким актуальным в новой локальной войне программам боевой подготовке.
9* Огневая мощь встроенного вооружения МиГ-19П была более чем достаточна для уничтожения RB-66, так как суммарный секундный вес залпа установленных на нём трёх 23-мм автоматических пушек НР-23 составлял 8,5 кг. Иначе говоря, ежесекундно истребитель выбрасывал свыше 42 200-граммовых бронебойно-зажигательных и осколочно-фугасных снарядов!!
10* Подобными приёмами в годы войны часто и весьма успешно пользовались наши и немецкие разведчики. Дело в том, что выходящие в атаку истребители, как правило, имеют существенное преимущество в скорости и, в случае резкого торможения и вертикального перемещения атакуемой цели, часто не могут чисто физически повторить тот же манёвр и попросту проскакивают, теряя визуальный контакт. Наибольший эффект достигается в том случае, если экипажу атакуемого самолёта удаётся подпустить перехватчики на дальность действительного огня. Однако для этого требуется железная выдержка и наличие члена экипажа чётко сообщающего пилоту разведчика дистанцию до атакующих истребителей. К счастью, на RB-66 не было хвостовой пушечной установки, и американские пилоты во многом действовали интуитивно.
11* Надо признать, что определённый резон в этом был, поскольку даже в середине 80-х годов над приграничными районами СССР летало немало наших самолётов с неисправными системами госопознавания, о чём редактор этого журнала может с полным основанием судить на опыте собственной службы в ПВО. Во многом именно этим объясняется успех международного перелёта Руста, посадившего свою «Цессну» практически на Красной площади.
Продолжение следует
АВИАЦИЯ В ЛОКАЛЬНЫХ ВОЙНАХ
Расплавленное небо Вьетнама
Дмитрий Кондратков при участии Александра Булаха
Продолжение, начало в ИА № 4/2001 — 2/2002 и № 4/2002.
Май 1966-го стал месяцем усиленных тренировок лётчиков ВВС ДРВ, расчётов радиотехнических служб ЗА, ЗРВ и ИА, постов наведения истребителей, а также личного состава постов ВНОС. Если у большей части подразделений зенитной артиллерии и ракетчиков в это время уровень боевой подготовки советскими военными советниками оценивался как «хороший», а у целого ряда и вовсе «отличный», то ситуация с постами ВНОС и командными пунктами истребительной авиации была существенно сложнее. Многочисленные учения показывали, что осуществлять грамотное и точное наведение перехватчиков, даже на такие сравнительно простые цели как одиночные разведчики, по-прежнему удаётся далеко не всегда. В боевых же условиях обстановка неизмеримо усложнялась.
К тому же американские самолёты теперь выходили к целям не по кратчайшему расстоянию, а выполняли ряд отвлекающих манёвров, в которых немалая роль принадлежала истребителям сопровождения. Маневрируя подобно ударным машинам, «Крусейдеры» и «Фантомы» распыляли внимание ПВО ДРВ. На всё это накладывался нараставший с каждым месяцем вал активных и пассивных радиопомех. Последние ставились по каналам обнаружения и целеуказания ЗРК С-75, станциям орудийной наводки и на частотах, использовавшихся для наведения перехватчиков.
В результате и без того не слишком высокая эффективность действий «МиГов» в мае снизилась ещё больше. Фактически, в этом месяце им удалось сбить всего два самолёта. 2 мая пара МиГ-17 из состава 921 — го ИАП уничтожила А-4Е (сер.№ 151034, борт. NK412) из флотской эскадрильи VA-55, в обломках которого погиб лейтенант коммандер У.С.Вуд, а 25- го числа добычей «серебрянных ласточек» стал F-105D (сер. N“59-1746) из состава 354-й эскадрильи тактических истребителей (354th TFS). Дань, собранная зенитчиками, была заметно богаче (шесть F-4/RF-4C, по три А-4 и F-8/RF- 8, подваА-1 и А-6, а так же по одному F-105DM КС-130), но и она по большому счёту (с учётом огромного количества батарей) не впечатляла. Если с помехами ещё как-то удавалось бороться путём одновременного перехода на заранее оговоренные каналы, то противопоставить противорадиолокационным ракетам AGM-45 «Шрайк» вьетнамцам по-прежнему было практически нечего. Основным противоядием считалось быстрое выключение РЛС, как только её расчёт засекал пуск этой ракеты.
Одновременно началась модернизация вооружения МиГ-21, подразделения которых наконец-то начали получать систему К-13, основным элементом которой была управляемая ракета Р-ЗС с ИК ГСН, сконструированная по образцу американской AIM-9. Но, в отличие от первых вариантов «американки», советская копия имела несколько увеличенный запас твёрдого топлива и, соответственно, чуть большую дальность полёта, правда, при несколько худших разгонных характеристиках. Надо заметить, что поступление на вооружение новых боевых систем и их освоение осуществлялось далеко не оптимальными методами. Так, из-за ограниченного объема первой партии Р-ЗС, прибывшей во Вьетнам, этими управляемыми ракетами решили вооружить всех ведущих пар, а ведомых оснастить блоками УБ-16-57, снаряжаемыми 57- мм НАР С-5. Быстро был разработан и метод боевого применения подобных тактических единиц со смешанным составом вооружения.
Предполагалось, что после сближения с группой самолётов противника с задней полусферы, первым стрелять будет ведомый неуправляемыми ракетами, после чего по уходящим из-под атаки американским самолётам должен будет открыть огонь управляемым оружием ведущий. При этом считалось, что идущие на крейсерской режиме американские истребители-бомбардировщики не смогут быстро увеличить скорость, а потому выход из-под атаки боевым разворотом (что является стандартным приёмом), ими будет выполняться вяло (это подтверждала практика боёв), что, собственно, как предполагалось, и позволит ведущему спокойно расстрелять один — два самолёта противника как в тире. «Загнанный» теоретиками в прокрустово ложе надуманных тактических рамок математический аппарат «послушно» выдал умопомрачительный результат: ожидалось, что в каждом вылете пара МиГ-21 будет гарантированно сбивать два-три американских самолёта(М), так как ещё одного, по мысли разработчиков, вполне мог свалить ведомый, стрелявший неуправляемыми ракетами с дистанции не более 500 м.
Ретроспективно оценивая эту и остальные подобные тактические «находки», рождавшиеся в то время у авиацион-нных специалистов разных стран, а отнюдь не только СССР, как это могут подумать читатели, надо признать, что своим рождением они обязаны оказавшейся несостоятельной, но при этом возведённой в абсолют теории перехвата, и как следствие, породившей почти полный тактический вакуум. Фактически, и наши и американские истребители готовились к глобальной ядерной войне, в которой их основными целями рассматривались стратегические бомбардировщики (в том числе сверхзвуковые) с ядерным оружием на борту. Понятно, что в этом противоборстве требовалась, как можно большая максимальная скорость и возможно меньшее время реакции. Это позволяло отодвигать рубежи перехвата от объектов удара и таким образом снижать угрозу поражения в глобальной ядерной войне 1*.