1000 загадок, сказок, басен, стр. 7
А козел, баран да кот – серый лобок быстрехонько побежали домой.
СТАРАЯ ХЛЕБ-СОЛЬ ЗАБЫВАЕТСЯ
Попался было бирюк в капкан, да кое-как вырвался и стал пробираться в глухую сторону. Завидели его охотники и стали следить за ним. Пришлось бирюку бежать через дорогу, а в ту пору шел по ней с поля мужик с мешком и цепом. Бирюк к нему: «Сделай милость, мужичок, схорони меня в мешок! За мной охотники гонятся». Мужик согласился, запрятал его в мешок, завязал и взвалил на плечи. Идет дальше, а навстречу ему охотники. «Не видал ли, мужичок, бирюка?» – спрашивают они. «Нет, не видал!» – отвечает мужик.
Охотники поскакали вперед и скрылись из виду. «Что, ушли мои злодеи?» – спросил бирюк. «Ушли». – «Ну, теперь выпусти меня на волю». Мужик развязал мешок и выпустил его на вольный свет. Бирюк и говорит: «А что, мужик, я тебя съем!» – «Ах, бирюк, бирюк! Я тебя из какой неволи выручил, а ты меня съесть хочешь!» – «Старая хлеб-соль забывается», – отвечал бирюк. Мужик видит, что дело-то плохо, и говорит: «Ну, коли так, пойдем дальше, и если первый, кто с нами встретится, скажет по-твоему, что старая хлеб-соль забывается, делать нечего – съешь меня!»
Пошли они дальше. Повстречалась им старая кобыла. Мужик к ней с вопросом: «Сделай милость, кобылушка-матушка, рассуди нас! Вот я бирюка из большой неволи выручил, а он хочет меня съесть!» – и рассказал ей все, как было. Кобыла подумал а-подумал а и сказала: «Я жила у хозяина двенадцать лет, принесла ему двенадцать жеребят, изо всех сил на него работала, а как стала стара и пришло мне невмоготу работать, он взял да и стащил меня под яр; уж я лезла, лезла – насилу вылезла и теперь вот плетусь куда глаза глядят. Да, старая хлеб-соль забывается!» – «Видишь, моя правда!» – молвил бирюк.
Мужик опечалился и стал просить бирюка, чтоб тот подождал до другой встречи. Бирюк согласился и на это. Повстречалась им старая собака. Мужик к ней с тем же вопросом. Собака подумала-подумала и сказала: «Служила я хозяину двадцать лет, оберегала его дом и скотину, а как состарилась и перестала брехать, он прогнал меня со двора, и вот я плетусь куда глаза глядят. Да, старая хлеб-соль забывается!» – «Ну, видишь, моя правда!» Мужик еще пуще опечалился и упросил бирюка обождать до третьей встречи:
«А там делай, как знаешь, коли хлеба-соли моей не помнишь».
В третий раз повстречалась им лиса. Мужик рассказал ей все и повторил свой вопрос. Лиса говорит: «Да как это можно, чтобы бирюк, этакая большая туша, мог поместиться в таком малом мешке?» И бирюк, и мужик побожились, что это истинная правда, но лиса все-таки не верила и сказала: «А ну-ка, мужичок, покажи, как ты сажал его в мешок-то!» Мужик расставил мешок, а бирюк всунул туда голову. Лиса закричала: «Да разве ты одну голову прятал в мешок?!» Бирюк влез совсем. «Ну-ка, мужичок, – продолжала лиса, – покажи, как ты мешок завязывал?» Мужик завязал. «Ну-ка, мужичок, как ты в поле хлеб-то молотил?» Мужик и начал молотить цепом по мешку. «Ну-ка, мужичок, как ты колосья отворачивал?» Мужик стал отворачивать голову бирюку да задел и лису по голове и убил ее до смерти, приговаривая: «Старая хлеб-соль забывается!»
ХИТРЫЙ КОЗЕЛ
Жил старик со старухой. У них никого не было, только один козел. Этот козел три года за печкой жил.
Вот бежит козел по полю, побежал вдоль по дорожке, а ему волк навстречу. Испугался козел, убежал козел на двадцать метров в лес и спрашивает у волка:
– Не видал ли ты, волк, двух волков – двух брателков?
– На что тебе-то их?
– Подраться, побороться, побаталиться!
Испугался волк и говорит:
– Видел – они за двумя болотами, за осиновыми колодами…
Козел опять побежал вдоль по дорожке и опять ему навстречу волк. Испугался козел, на пять метров в лес убежал и спрашивает:
– Не видал ли ты двух волков – двух брателков?
– На что тебе их?
– Подраться, побороться, побаталиться!
– Ну-ка, давай со мной бороться!
Ему козел и говорит:
– Давай. Мне ведь надо рогами – так давай разбежимся!
Согласился волк. Стал козел разбегаться – да и убежал домой.
А волк и доныне его ждет в лесу.
СКАЗКА О ЕРШЕ ЕРШОВИЧЕ, СЫНЕ ЩЕТИННИКОВЕ
Ершишко-кропачишко, ершишко-пагубнишко склался на дровнишки со своими маленькими ребятишками; пошел он в Кам-реку, из Кам-реки – в Трос-реку, из Трос-реки – в Кубенское озеро, из Кубенского озера – в Ростовское озеро. И в этом озере выпросился остаться на одну ночку, от одной ночки – на две ночки, от двух ночек – на две недели, от двух недель – на два месяца, от двух месяцев – на два года, а от двух годов жил тридцать лет.
Стал он по всему озеру похаживать, мелкую и крупную рыбу подкалывать. Тогда мелкая и крупная рыба собрались во един круг и стали выбирать себе судью праведного – рыбу сом с большим усом: «Будь ты, – говорят, – нашим судьей!»
Сом послал за ершом, добрым человеком, и говорит: «Ерш, добрый человек! Почему ты нашим озером завладел?» – «Потому, – говорит, – я вашим озером завладел, что ваше озеро Ростовское горело снизу и доверху, с Петрова дня и до Ильина дня, выгорело оно снизу и доверху и запустело!» – «Ни вовек, – говорит сом, – наше озеро не гарывало! Есть ли у тебя в том свидетели, письменные грамоты?» – «Есть у меня в том свидетели и письменные грамоты: сорога-рыба на пожаре была, глаза запалила – и понынче у нее красны!»
И посылает сом-рыба за сорогой-рыбой. Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туда же понятых (это государские посыльщики) зовут сорогу-рыбу: «Сорога-рыба! Зовет тебя рыба сом с большим усом пред свое величество!»
Сорога-рыба, не дошедши сом-рыбы, кланялась. И говорит ей сом: «Здравствуй, сорога-рыба, вдова честная! Гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?» – «Ни вовек, – говорит сорога-рыба, – не гарывало наше озеро!» Говорит сом: «Слышишь, ерш, добрый человек! Сорога-рыба в глаза обвинила!»
А сорога тут же примолвила: «Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!»
Ерш не унывает, на бога уповает. «Есть же у меня, – говорит, – в том свидетели и письменные грамоты: окунь-рыба на пожаре был, головешки носил – и понынче у него крылья красны!»
Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туда же понятых (это государские посыльщики) приходят и говорят: «Окунь-рыба! Зовет тебя рыба сом с большим усом пред свое величество!»
И приходит окунь-рыба. Говорит ему сом: «Скажи, окунь-рыба, гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?» – «Ни вовек-то, – говорит, – наше озеро не гарывало! Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!»
Ерш не унывает, на бога уповает, говорит сом-рыбе: «Есть же у меня в том свидетели и письменные грамоты: щука-рыба, вдова честная, скажет истинную правду! Она на пожаре была, головешки носила – и понынче черна!»
Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туда же понятых (это государские посыльщики) приходят и говорят: «Щука-рыба! Зовет рыба сом с большим усом пред свое величество». Щука-рыба, не дошедчи сом-рыбы, кланялась: «Здравствуй, ваше величество!» – «Здравствуй, щука-рыба, вдова честная! – говорит сом. – Гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?» Щука-рыба отвечает: «Ни вовек-то не гарывало наше озеро Ростовское! Кто ерша знает да ведает, тот всегда без хлеба обедает!»
Ерш не унывает, на бога уповает. «Есть же, – говорит, – у меня в том свидетели и письменные грамоты: налим-рыба на пожаре был, головешки носил – и понынче он черен!»