От ненависти до любви, стр. 32

Стив мерил шагами комнату, в растерянности поглядывая на Ким.

— Не знаю, как и сказать тебе… Но рано или поздно, ты все равно узнаешь.

Ким с тревогой всматривалась в его осунувшееся лицо. Темные круги под глазами, измученный взгляд, землистый цвет лица, острые скулы, выступившие на исхудавшем лице.

— Что-нибудь с мамой?

— Нет, она, как обычно, поехала к врачу. Но я хотел поговорить с тобой в ее присутствие. Я не могу сказать ей все, что произошло. — Ким обратила внимание на его руки, они дрожали. — Я не представляю, что с ней будет, когда она узнает, но я так больше не могу. Я не знаю, как мне быть.

— Расскажи мне, что случилось?

Она уговаривала себя, что предчувствие, должно быть, обманывает ее, но мысль о том, что это связано с Грегом, не давала ей покоя. Боже, неужели его тень всегда будет преследовать ее.

— Я сделал большую ошибку, Ким. Последние несколько лет нам жилось довольно трудно, и мне казалось, что я поступал правильно, когда старался, чем мог, облегчить Морин жизнь. Мне не хотелось, чтобы она хоть в чем-нибудь испытывала нужду. Я взял ссуду… — Он глубоко вздохнул. — А потом я вовремя не смог погасить платежи и понял, что еще немного и ситуация выйдет из-под контроля. Короче, я влип. Если бы Морин узнала о долгах… Я не мог себе этого позволить; В конце концов, я нашел, как мне показалось, выход. Через мой отдел все время проходили какие-то деньги. Платили мы, платили нам. Иногда это были чеки, иногда наличные… Он замолчал.

— Деньги? — в ужасе прошептала Ким. — Ты хочешь сказать, что ты… украл деньги? Губы его нервно дернулись.

— Слишком сильно сказано. Я их взял… в долг. Сначала немного. Коултер часто отсутствовал и оставлял на меня все дела, даже ключ от сейфа. Мне казалось, что никто ничего не заметит. Я легко мог договориться с оптовыми торговцами насчет липовых счетов. Больше всего я боялся, что об этом узнает Морин. Через какое-то время я бы нашел возможность возместить ущерб фирме. Я ведь уже собирался это сделать…

Ким тяжело опустилась в кресло.

— Грег ничего не говорил о пропаже денег, — сказала она. — Он говорил о нечестных сделках, которые имеют отношение к контракту. Вот откуда взялась финансовая проверка. — Она с мольбой смотрела на Стива, как будто ждала, что все, что он говорит, — не правда, что этот кошмар развеется как страшный сон.

— Он, очевидно, давно подозревал меня. Я только теперь понял. Я надеялся, что он не придаст этому факту большого значения, но вышло все наоборот. Он учел все. Вчера он меня уволил. Вызвал к себе в кабинет и поставил в известность. Все потеряно. Я конченый человек, Ким.

— Он собирается передать дело в суд? — Она с такой силой сжала подлокотники кресла, что пальцы ее побелели.

— Я не знаю. Но если до этого дойдет, то я ничего не смогу скрыть от Морин, — « — сказал он упавшим голосом.

— Но ты же должен был понимать, что все тайное рано или поздно становится явным. Как ты мог пойти на такое?..

— Тогда мне казалось, что это единственный выход. Я должен был что-то сделать для Морин.

— Но ведь есть и другие способы достать деньги. Если бы ты посоветовался со мной, мы бы вместе что-нибудь придумали.

— Ты ей будешь очень нужна, — обреченно сказал Стив, — если делу будет дан ход… Мне очень жаль, Ким, что так получилось.

Господи, как же его угораздило пойти на такое! За всю жизнь он не сделал ничего дурного, и вот тебе на! Погубил все — репутацию, карьеру, а может, и жизнь, в конце концов. Так думала Ким, возвращаясь в квартиру Ричарда, где она пока поселилась.

Что же делать?.. Стив совершил преступление, но будет наказан не только он. Это может убить мать, если только Грег не изменит своего решения и не сжалится над ними. Но в это трудно поверить. Будущее Стива и благополучие ее матери в руках Коултера. А как она может просить его за Стива после того, что между ними произошло? Но, с другой стороны, она никогда не простит себе, если не попытается для них что-нибудь сделать.

Она уже стояла у парадной двери его дома минуты две, прежде чем услышала приближающиеся шаги. Ей захотелось убежать, исчезнуть, и она с большим трудом заставила себя остаться.

Открыв дверь, Грег с удивлением молча взирал на нее.

— Могу я поговорить с тобой? — спросила Ким срывающимся от волнения голосом.

— Смотря о чем. Это дружеский визит или ты откопала какое-то очередное мое преступление?

— Я пришла просить прощения. Он удивленно поднял брови и шире растворил дверь, пропуская ее внутрь дома.

— Повтори, пожалуйста, я, кажется, ослышался. Ты сказала «просить прощения»?

— Стив все рассказал мне.

— Неужели? Это что — очередная ваша хитрость? Зачем притворяться, что ты ничего не знала? Разве ты не входила в долю?

— Я ничего не знала, поверь мне, — испуганно сказала Ким. — Он никогда в жизни не совершал ничего подобного.

Грег презрительно усмехнулся.

— Это правда, — быстро заговорила Ким. — Мне жаль, что я так» плохо думала о тебе все время. Я не могла поверить, что для твоих обвинений действительно существуют основания.

— Считай, что я принял твои извинения, но это ничего не меняет.

Грег подошел к секретеру, и, вынув бутылку, налил себе большую порцию виски, потом протянул бутылку Ким. Она отрицательно покачала головой. Он пожал плечами и залпом выпил.

— Чего же ты от меня хочешь? Чтобы я замял дело, сделал вид, что ничего не произошло? Ты же понимаешь, что это невозможно. Так за чем ты пришла!

— Я… — Ким откашлялась. — Я понимаю… то, что он сделал…

— Преступно, незаконно… Зачем говорить обиняками?

— Да, это непростительно, но… У него были причины, почему он пошел на такое.

— Конечно, были. Алчность и уверенность в безнаказанности.

— Нет, он не хотел этого. Ты должен понять… существуют обстоятельства…

— Я не верю! Какие бы оправдания он ни искал, ясно одно — он нарушил закон. Он налил себе еще одну порцию виски.

— Если ты выслушаешь меня, мне кажется, ты уже не будешь так бессердечен к нему. Это все…

— Не трать напрасно время и силы, — прервал он ее. — Если Беннетту так необходимо исповедоваться, пусть приходит сам, а не посылает девчонку вместо себя.