Сердце мира. Чудовище. Мечта мира, стр. 77

Голос становился все нежнее, слышался все ближе, дивное благоухание коснулось Скитальца. Дыхание богини коснулось его шеи, ее волосы смешались с его темными локонами.

— Теперь, Одиссей, — продолжал голос, — пожертвуешь ли ты один час для меня? Не бойся, ты не увидишь меня. Подними голову и взгляни на Мечту Мира!

Одиссей поднял голову и увидел дивное видение. Это была девушка, не похожая на смертную женщину, в полном расцвете красоты и юности, почти дитя, прекрасная, как богиня. Сама Афродита могла бы позавидовать ее чудной красоте!

Она была тонка и стройна, как молодая пальма, в ее глазах светилось спокойствие и невинность дитяти. Девушка держала на голове блестящий бронзовый кувшин, словно несла воду из колодца.

Скиталец узнал ее: он видел эту девушку во время путешествия в страну царя Тиндаруса, ее отца. Она встретилась ему, когда шла с реки. Тогда он был молод, его глаза любовались красотой Елены, сердце жаждало ее, прекраснейшую из женщин, и он просил ее руки. Но Елена была отдана другому человеку, Менелаю.

Созерцая юную Елену, Скиталец чувствовал, что помолодел, что любит красавицу страстной и юной любовью.

Видение растаяло, исчезло… Из тумана появилась новая картина. Он увидел самого себя, переодетого нищим, сидевшего в огромном, освещенном зале, а женщина мыла ему ноги и мазала его голову благовонным маслом. Лицо женщины было прекрасно, но печально.

И вспомнилось Одиссею, как прокрался он в город Трою в дом Приама, чтобы проследить троянцев, как Елена, прекраснейшая из женщин, омыла его ноги и помазала голову маслом. Пока он смотрел, видение исчезло в тумане. Он склонил голову, упал на колени перед алтарем богини и воскликнул:

— Где под солнцем живет Златокудрая Елена? Голос богини, казалось, прошептал ему на ухо:

— Разве я не правду говорила, Одиссей? Разве ты не служил мне, разве не любовь спасла тебя в Трое, в ту ночь, когда даже мудрость не могла помочь тебе?

— О да, богиня!

— Слушай же! — продолжал голос. — Я буду милостива и добра к тебе. У тебя нет ничего, ни дома, ни родины, но я вдохну в твое сердце забвение всех печалей и любовь к той, которая была твоей первой любовью в дни твоей юности! Елена еще живет на земле. Я пошлю тебя искать ее, и ты будешь долго воевать и странствовать. Ты найдешь ее в далекой стране, среди странного народа, и храбрейший, и мудрейший из мужей будет в объятиях прекраснейшей из женщин. Но помни это, Одиссей: ты должен отдать свое сердце только Елене, а не другой женщине. Вот тебе знак, по которому ты узнаешь Елену в волшебной стране, среди женщин, занимающихся колдовством. На груди Елены сияет драгоценный камень, большая звезда, мой дар ей в ночь ее свадьбы с Менелаем. От этой звезды капают красные капли, похожие на кровь, текут на ее платье и исчезают, не запачкав его.

Ты узнаешь ее по этой звезде любви и поклянешься ей в любви и верности. Если же ты, Одиссей, нарушишь свою клятву, то никогда в жизни не увидишь Златокудрую Елену. Ты умрешь от воды тихой смертью! Но раньше ты будешь в объятиях прелестной Елены!

— Богиня, как может это быть, — возразил Скиталец, — если я один на этом острове? У меня нет ни корабля, ни спутников, чтобы переплыть море?

— Не бойся! — ответил голос. — Все в руках богов. Иди из моего храма и усни. Спи и отдыхай! Твоя сила вновь вернется к тебе, и раньше заката солнца ты будешь уже плыть на поиски Мечты Мира. Теперь же выпей эту чашу на моем алтаре! Прощай!

Голос замер, словно далекая музыка. Скиталец очнулся, поднял голову, но свет исчез, и серые предрассветные сумерки смотрели в окна храма. На алтаре стояла золотая чаша, наполненная до краев красным вином. Скиталец взял чашу и выпил волшебный напиток. О, чудо! Сердце его согрелось надеждой, забылись все прежние печали, горести и тоска по любимым существам, которых не было в живых.

Он встал и пошел легкой походкой молодого человека, держа в руке оба копья и неся на спине свой лук, затем, дойдя до большой скалы, лег и заснул глубоким сном.

III. Одиссей убивает сидонцев

На востоке занималась заря. Новый день начинался над спокойной гладью моря. Лучи солнца озарили верхушки холмов, играя на золотом вооружении спящего Скитальца. В это время невдалеке показался черный корабль, быстро бежавший к берегу на веслах. Нетрудно было узнать в нем корабль сидонских купцов, удивительно жадного и корыстного народа. На носу корабля находились две фигуры богов, большеголовых карликов с огромными ртами и кривыми ногами.

Корабль возвращался из Альбиона, от ворот великого моря, и вез богатую кладь. На дне корабля, рядом с рулевым стоял капитан, худой, зоркий моряк, который издали заметил золотое вооружение Скитальца. Он не мог ясно разглядеть, что блестело так ярко в лучах солнца, но всякое золото привлекало его, как железо притягивает к себе руки героев. Капитан приказал направить корабль к берегу; подойдя ближе, моряки увидели спящего человека в блестящем золотом вооружении. Пошептались купцы, рассмеялись, вышли на берег, захватив с собой канат и веревку, на которой сделали петлю и узел, лассо, чтобы удобнее захватить спящего человека, затем влезли на утес, чтобы набросить петлю и втащить человека в золотом вооружении на свой корабль, увезти его к устью египетской реки и продать в рабство. Коварные и жадные си-донцы любили ловить мужчин и женщин и продавать их за золото или серебро. Они успели захватить много царских сыновей, которые умерли в неволе, тоскуя по родине.

Тихо подвигаясь вперед, сидонцы ползли по траве и, наконец, очутились около спящего Скитальца. Но последний во сне почуял их приближение, повернулся и сел, недоуменно оглядываясь кругом. Не успел он, однако, опомниться, как петля очутилась уже на его шее. Его повалили и потащили. Но он вскочил на ноги, издал свой воинственный клич и бросился на купцов, схватившись за меч. Те, которые стояли ближе к нему, отпустили веревку и убежали, но остальные тащили веревку изо всей силы. Если бы руки Скитальца были свободны, он мог бы вытащить меч и покончил бы с ними, но его руки были стянуты петлей. Долго не могли они справиться с ним, хотя те из них, которые убежали, успели вернуться назад и помогали тащить веревку. Наконец, они осилили его и потащили за собой, шаг за шагом. Пока он не запнулся и не упал. Тогда они кинулись на него, схватили и связали веревками, затянув их морским узлом. Но добыча обошлась им дорого, и двое не вернулись на свой корабль, так как Скиталец раздавил одного из них своими коленями, а другого убил страшным ударом ноги.

Наконец, он ослабел, и разбойники потащили его на корабль, где и бросили на фордек.

Корабль поплыл вперед. Ветер был попутный. С легким сердцем отправились купцы в путь. Они умели вести дело с дикими племенами, жившими на острове Альбион, закупили достаточно и олова, и золота, и стекла, а теперь, в довершение всех своих приключений, им удалось захватить человека, за вооружение которого можно получить царский выкуп. Прекрасное путешествие! Прекрасный, попутный ветер!

Путь их был длинный, по хорошо знакомым водам. Они прошли Кефалонию, многие другие острова и лесистую местность Закинта, которая принадлежала Одиссею. Но он лежал молча, тяжело дыша, и поднял голову только, чтобы взглянуть на заходящее солнце, которое скрывалось за утесами родной Эллады.

Корабль шел вдоль берега, мимо многих забытых городов. Глубокой ночью добрались они до Пилоса, издалека заметив огни, горевшие в домах города.

Когда они достигли южного пункта, где встречаются два моря, разразилась буря, и ветер погнал их к устью Нила. Долго боролся корабль с волнами и не мог войти в гавань, долго бросало его во все стороны. Люди хотели спасти корабль, выбросив за борт весь груз, но капитан защищал сокровища с мечом в руке: он решил или утонуть, или плыть вперед на корабле, добраться до Сидона, города цветов и пальм, выстроить там белый домик среди пальмовой рощи и навсегда отказаться от моря. Он дал клятву в этом и не позволил им бросить Скитальца за борт, как те хотели. «За него можно взять хорошие деньги!» — кричал капитан.