Королева викингов, стр. 33

Эльвир, с трудом борясь со сном, сидел, согнувшись, рядом с ним. Эгиль, судя по всему, поглощал все, что приносили для них обоих. Он взял рог. Ничего не ведающая служанка направилась дальше. Краем глаза Гуннхильд заметила, что Бард отвернулся.

Эгиль не отбросил рог, а, держа его в руке, внимательно осмотрел со всех сторон. Гуннхильд испуганно подумала, что он, наверно, соображает лучше, чем кажется, и держится настороже.

Правой рукой Эгиль вынул нож, уколол конец большого пальца левой, а затем острием нацарапал что-то на поверхности рога.

Руны, с грустью поняла Гуннхильд.

Затем он убрал нож в ножны, взял рог в правый кулак и помазал нацарапанные руны кровью из уколотого пальца. По залу раскатился его голос, похожий на рев медведя:

Рог раскололся на две половины, и пиво пролилось на скамью.

По крайней мере Гуннхильд узнала, что Эгиль силен в колдовстве. Какая же ведьма там, в Исландии, научила его?

К тому же сейчас стояла уже глубокая ночь, а Эгиль был внуком Ночного Волка.

Эйрик напрягся. Большинство мужчин были настолько пьяны, что вовсе не заметили того, что произошло. Несколько, находившихся поблизости, тупо, ничего не понимая, уставились на Эгиля. А тот нашел своими черными глазами взгляд Гуннхильд и усмехнулся.

Эльвир застонал, уперся локтями в колени и стиснул голову ладонями. Эгиль нагнулся к нему. Явная удача, подумала Гуннхильд сквозь легкое головокружение. В противном случае это означало бы, что их обоих ждет различная судьба.

Исландец хлопнул Эльвира между лопатками.

— Ну, ну, — сказал он почти трезвым голосом. — Пора отвести тебя отдохнуть, не так ли? — Он поднялся, протянул руку. Эльвир, покачнувшись, ухватился за нее. Не спрашивая у короля позволения уйти, не сказав вообще ничего, Эгиль пошел к двери, поддерживая своего шатающегося пожилого спутника.

Бард бросился следом за ними. На его лице явственно читался страх и стыд. В руке он держал рог, из которого от спешки выплескивалось пиво.

— Подожди, — крикнул он, — подожди, Эльвир! — Выпей напоследок со мной. Выпей за дружбу!

Эгиль и Эльвир прошли в сени. Бард метнулся следом за ними. Гуннхильд услышала, как он крикнул: «Нет!», — и подумала, что, вероятно, Эгиль выхватил у него рог. А затем снова раздался тот же ужасный голос; слова перемежались громким смехом:

А потом раздался громкий вопль и глухой удар. Два глухих удара. Ветер с воем ворвался в распахнутую дверь, взметнул искры из очагов и задул несколько ламп.

Эйрик одним рывком соскочил с возвышения.

— Принесите огня! — крикнул он. Гуннхильд сидела, застыв на месте.

Но вскоре, на пути из длинного дома в свою спальню, она увидела то же, что и король. Эльвир, растянувшись во весь рост, храпел в луже собственной блевотины. Бард лежал рядом с ним. Меч — это мог быть только меч Эгиля, — вынутый из сложенной в сенях кучи оружия и с быстротой молнии выхваченный из ножен, рассек его поперек до позвоночника. Кишки грудой валялись рядом с трупом, земля была густо залита кровью, в воздухе висело смрадное зловоние.

Еще до того, как королева вышла из зала, дружинники Эйрика обыскали огневой сарай. Разбуженные люди Эльвира непослушными спьяну и спросонок языками рассказали, что Эгиль вбежал в помещение, схватил остальное свое оружие и тут же умчался прочь.

— Тогда, — приказал Эйрик, — захватите все лодки, какие есть на острове. Поживее. Когда рассветет, мы выследим его и убьем.

Ни тогда, ни потом он ни слова не сказал Гуннхильд насчет расколовшегося рога. Возможно, он догадывался о чем-то, но доподлинно ничего знать не хотел. «Неважно, — думала на первых порах Гуннхильд. — Эгиль скоро умрет».

Но, хотя поиски проводились со всем старанием, Эгиля так и не удалось найти.

VIII

Прошло почти две недели, прежде чем Торир Хроальдсон прибыл, чтобы предстать перед Эйриком. Король и королева успели переехать в другое поместье. Хотя хёвдинг отправился следом за ними так скоро, как смог, ему все же пришлось совершить трудную сухопутную поездку.

Гуннхильд не присутствовала при встрече — это было делом мужчин, и делом неприятным. Позже муж рассказал ей о том, как она происходила; впрочем, она успела к тому времени узнать все в подробностях от дружинников, которых буквально околдовала своей красотой и ласковыми речами.

Вдоль стен зала стояли вооруженные воины Эйрика. Немногочисленные дружинники Торира оставили свое оружие при входе и ждали, стоя позади своего предводителя, а тот в одиночку вышел к высокому месту и приветствовал короля.

— Ты встретишь здесь не столь радостный прием, как обычно, если укрываешь Эгиля Скаллагримсона, — сказал ему Эйрик. Он никогда не бушевал; его гнев бывал холоден и спокоен.

— Да, он на моей ферме в Сигнафюльки, — ответил Торир. — Я надеюсь уладить дело миром.

— Я не стал бы выслушивать этих слов ни от кого, кроме тебя, да и тебе не стоит надеяться на то, что сбудется по твоему желанию. Почему ты выступаешь в его защиту? Я считал тебя благородным человеком, Торир.

Хёвдинг вспыхнул, но остался неколебим.

— Без преданности нет благородства, король. Я пришел сюда ради брата Эгиля Торольва, который не один раз сражался на твоей стороне, и ради моего сына Аринбьёрна, чьим другом является Эгиль. Аринбьёрн поклялся, что в этом деле примет ту же самую судьбу, что и его друг. — Торир немного помолчал. День был облачным, но в дыму то и дело вспыхивали полосы солнечного света. — Ты можешь сказать: юношеская опрометчивость, но мой сын непреклонен, когда речь заходит о его клятвах, а я встану рядом со своим сыном. Он говорил, что хотел бы стать твоим человеком, если ты его возьмешь.

Эйрик был холоден, как будто и не слышал этого предложения.

— Ты знаешь, что сделал Эгиль?

— Он не скрывал этого. Он мог быть груб, но не совершил подлости. И учти, король, доплыть от Атлею до острова Сауд по этим морям — немалый подвиг.

— Там он убил еще троих моих людей, а остальным пришлось из-за него долго сидеть на острове.

То тут, то там воины улыбались в усы, сдерживая, впрочем, смех. Та драка, о которой говорил Эйрик, имела и свою забавную сторону. Впрочем, спутники Торира сохраняли серьезность. Им, возможно, предстояло сегодня погибнуть, сражаясь за своего господина.

А Эйрик продолжал:

— Возможно, тебе неведомо, что я установил охрану возле каждого корабля и лодки. Когда мы не смогли найти его на Атлею, я разослал отряды по всем близлежащим малым островам. После этого я должен был уехать, но вести догнали меня. Девять человек высадились на Сауд. Трое остались возле лодки, остальные отправились на поиски. Эгиль выбрался из своего тайного убежища и напал на тех троих. Друзья нашли их убитыми, а лодка исчезла. Они просидели там несколько дней и ночей, прежде чем кто-то заметил их костер и вывез их с острова. И то, что им пришлось зарезать для еды скотину, которая там паслась, тоже говорит против Эгиля.